Агата КРИСТИ

ФОКУС С ЗЕРКАЛАМИ

Анонс

Очередное "театральное" убийство. По иронии судьбы на сей раз спектакль
разыгрывается для мисс Марпл.

Сюжет романа явно не самый занимательный из всего написанного миссис
Кристи, хотя в разрешении криминальной загадки она демонстрирует весь блеск
своего таланта, проделывая здесь один из тех отважных трюков, которые
одновременно и бесят и восхищают читателя, когда тот возвращается к
прочитанному, чтобы понять, как же Это было сделано.

Две сестры-американки возникли из школьного прошлого самой Агаты Кристи,
когда она с удовольствием дружила с американками, привлекавшими ее
необычностью выговора и манер. Несомненным прототипом Гулбрандсенов
послужило знаменитое семейство Гулбенкиан.

Судя по репликам мисс Марпл и других, самых разных персонажей, Агата
Кристи симпатизировала гулбрандсеновскому идеализму куда больше, чем
серроколдовскому; о последнем сказано: "Еще один безумец! Еще один носитель
идеалов.., укушенный все той же мухой - мечтой сделать лучше жизнь каждого
человека. А на самом деле никто не сможет сделать твою жизнь лучше, кроме
тебя!" Эта мысль вложена в уста Рут Ван-Райдок, но она вполне могла бы
исходить и от самой Агаты Кристи, через всю жизнь пронесшей уверенность, что
каждый должен сам справляться со своими проблемами. Изречение Лафонтена -
"Помоги себе сам, и небеса тебе помогут", приходило ей на ум ничуть не реже
любимой испанской пословицы о том, что "ты можешь взять все, что хочешь, но
будь готов заплатить за это".

Кроме того, миссис Кристи устами мисс Марпл ворчит по поводу любви
англичан к поражениям и их привычки праздновать собственный проигрыш больше,
чем победы, провал - больше, чем успех, - что она связывает с вообще
присущей англосаксам склонности носиться с неудачниками и наказывать успех.

Атмосфера исправительной колонии на страницах романа выписана не очень
убедительно, второе и третье убийство поданы весьма поверхностно, а мисс
Марпл, ощущающая себя в романе не совсем в своей тарелке, в первый раз в
своей практике позволяет обставить себя человеку, никогда прежде не
занимавшемуся расследованиями, и ей остается только подвести под
произошедшее религиозную мораль.

Впервые опубликован в Англии в 1952 году.

Глава 1

Миссис Ван-Райдок немного отступила от зеркала и вздохнула.

- Ничего, сойдет, - сказала она. - Ну как, Джейн, сойдет?

Мисс Марпл одобрительно оглядела модель от Ланванелли.

- Очень красивое платье.

- Платье-то неплохое, - сказала миссис Ван-Райдок и снова вздохнула. -
Помогите мне его снять, Стефания.

Немолодая горничная с седой головой и поджатыми губами осторожно сняла
платье через голову и вытянутые руки миссис Ван-Райдок.

Миссис Ван-Райдок стояла теперь перед зеркалом в розовой шелковой
комбинации, затянутая в изящный корсет. На ногах, все еще стройных, были
тончайшие нейлоновые чулки. Ее лицо, которое регулярно массировали, под
слоем косметики и на некотором расстоянии казалось почти девическим. Волосы,
не столько седые, сколько нежно-голубые, были красиво уложены. Глядя на
миссис Ван-Райдок, было почти невозможно представить ее себе без макияжа.
Для нее делалось все, что могут сделать деньги, - плюс диета, массаж и
гимнастика.

Она с улыбкой взглянула на свою подругу.

- Кто бы мог подумать, Джейн, что мы с тобой ровесницы?

Мисс Марпл была верной подругой.

- Конечно, никто, - успокоила она ее. - А вот я, пожалуй, выгляжу на свой
возраст.

У мисс Марпл были седые волосы, розовое лицо в морщинках и невинные
фарфорово-голубые глаза. Это была удивительно милая старушка. Миссис
Ван-Райдок никто бы не назвал удивительно милой старушкой.

- Да, Джейн, ты выглядишь на свой возраст, - сказала миссис Ван-Райдок и
вдруг усмехнулась. - Впрочем, ведь и я тоже, только на другой лад.
"Поразительно, как эта старая ведьма сохранила фигуру" - вот что обо мне
говорят. И все знают, что я старая ведьма. И сама я чувствую себя именно
такой!

Она тяжело опустилась в стеганое атласное кресло.

- Можете идти, Стефания, - сказала она. Стефания взяла платье и вышла.

- Моя верная Стефания! - сказала Рут Ван-Райдок. - Служит у меня уже
более тридцати лет. Единственная, кто знает, как я выгляжу на самом деле.
Джейн, мне надо поговорить с тобой.

Мисс Марпл с готовностью пододвинулась ближе. В этой пышной спальне
гостиничного номера-люкс она смотрелась несколько странно. Однако и в своем
несколько мешковатом черном костюме, с большой хозяйственной сумкой она
выглядела настоящей леди.

- Я тревожусь, Джейн. За Керри-Луизу.

- За Керри-Луизу? - задумчиво переспросила мисс Марпл. Это имя перенесло
ее на много лет назад.

Пансион для молодых девиц во Флоренции. Вот она сама - бело-розовая
девочка, росшая под сенью провинциального английского собора. И вот сестры
Мартин, американки, которые удивляют и привлекают эту английскую девочку
необычным говором, живостью и непринужденностью поведения. Рут - высокая,
энергичная, уверенная в себе. Керри-Луиза - миниатюрная, изящная,
задумчивая.

- Когда ты с ней виделась в последний раз, Джейн?

- О, много лет назад, лет двадцать пять. Но мы, конечно, всегда пишем
друг другу на Рождество.

Странная вещь дружба! Юная Джейн Марпл и две американки. Их жизненные
пути сразу же разошлись, но старая дружба сохранилась: иногда они
переписывались, на Рождество обменивались открытками. И странно, что с Рут,
чей дом, а вернее, дома находились в Америке, мисс Марпл виделась чаще, чем
с ее сестрой. Впрочем, не так уж и странно, ведь Рут, как большинство
американцев ее круга, была, в сущности, "космополитом, примерно раз в год
она наезжала в Европу, порхала между Лондоном, Парижем и Ривьерой", и надо
отдать ей должное, непременно старалась выкроить часок для старых друзей.
Таких встреч, как сегодняшняя, было много. То в "Кларидже", то в "Савойе",
то в "Беркли", то в "Дорчестре". Изысканный ленч, воспоминания и торопливое,
ласковое прощание. Посетить деревню Сент-Мэри-Мид у Рут конечно же не
хватало времени. Джейн Марпл на это и не рассчитывала. У каждого свой темп
жизни. У Рут это было Presto. Мисс Марпл довольствовалась Adagio.

Итак, с американкой Рут она виделась чаще, а Керри-Луизу, жившую в
Англии, не видела уже более двадцати лет. Странно, но вполне объяснимо,
потому что, когда друзья живут в одной стране, они не стремятся к встречам.
Считается, что рано или поздно встреча произойдет сама собой. Однако, если
эти друзья вращаются в разных кругах, ничего подобного не происходит. Вот и
пути Джейн Марпл и Керри-Луизы ни разу не пересекались.

- Почему ты тревожишься о Керри-Луизе? - спросила мисс Марпл.

- Не знаю почему, и это как раз тревожит меня больше всего.

- Она болеет?

- Особенно крепкой она никогда не была. И я бы не сказала, что она
чувствует себя хуже обычного. Стареет, конечно, как и все мы.

- Может быть, несчастлива?

- О нет!

Конечно нет, подумала мисс Марпл. Трудно представить себе Керри-Луизу
несчастной, хотя бывали в ее жизни времена, когда так могло быть. Но это
как-то не вязалось с ней. Ее можно было представить испуганной, огорченной,
обиженной, но в горе и отчаянии - нет, невозможно!

Миссис Ван-Райдок будто угадала ее мысли.

- Керри-Луиза всегда была не от мира сего, - сказала она. - Она не знает
жизни. Наверно, это меня и тревожит.

- Обстоятельства... - начала мисс Марпл, но тут же, покачав головой,
осеклась. - Нет, не то.

- Не обстоятельства, а она сама, - сказала миссис Ван-Райдок. - У
Керри-Луизы всегда были идеалы. Во времена нашей юности идеалы были в моде.
По нашим тогдашним понятиям не иметь идеалов было просто неприлично. Ты,
Джейн, собиралась ухаживать за прокаженными, а я хотела уйти в монастырь. У
всех девиц эта дурь проходит. Обычно ее выбивает замужество. Но мне из
замужества, пожалуй, удалось и кое-что извлечь.

Мисс Марпл подумала, что ее подруга чересчур скромно оценивает свои
достижения. Рут выходила замуж трижды, всякий раз за очень богатого
человека, и каждый развод только увеличивал ее счет в банке, нисколько не
портя ей характера.

- Разумеется, - сказала миссис Ван-Райдок, - я не позволяла себе
расслабиться. Я всегда прочно стояла на ногах. Не ждала слишком многого от
жизни и тем более - от мужчин. И все оказывались довольны, и никому не было
обидно. С Томми мы до сих пор дружим, а Джулиус часто советуется со мной о
делах на бирже. - Ее лицо омрачилось. - Кажется, я поняла, что меня
беспокоит. Керри-Луиз всегда имела обыкновение выходить за одержимых.

- За одержимых?

- Да, за людей с идеалами. Перед идеалами Керри-Луиза никогда не могла
устоять. В семнадцать лет - а она была прехорошенькая - старый Гулбрандсен
увлек ее планами спасения человечества. Ему было за пятьдесят, но она за
него тем не менее вышла. За вдовца со взрослыми детьми, исключительно из-за
его филантропических идей. Она слушала его как зачарованная. Ну прямо как
Дездемона слушала Отелло. К счастью, на этот раз не было Яго, чтобы