Эрик ВАН ЛАСТБАДЕР

НИНДЗЯ

От автора

В некоторых случаях мне довелось встречаться с людьми, занимающими
должности, упомянутые в романе, и я заявляю, что все эти люди оказали мне
огромную помощь; в то же время они не имеют ничего общего с героями книги.

Я выражаю признательность:

Д-ру Гите Натараджан, помощнику патологоанатома из Нью-Йорка;

Лейтенанту Джиму Дойду, начальнику полиции в Уэст-Хэмптон-Бич;

И особенно д-ру Майклу Бейдену, бывшему главному патологоанатому
Нью-Йорка,

А также многим людям, помогавшим мне переводами, моему отцу, в частности,
который вычитал рукопись.

Особую признательность я выражаю Рут и Артуру, благодаря которым я смог
отдохнуть и востановить силы в райском уголке, а так же маме за ее мужество.

Эрик ван Ластбадер.

Летние травы

Там, где исчезли герои,

Как сновиденье.

Мацуо Басе

Миссис Дарлинг: "Дорогие ночники, берегите моих малышей, горите всю-всю
ночь!"

Дж. Барри, "Питер Пэн"

В темноте прячется смерть.

Это первое, чему его научили, и он никогда об этом не забывал. Он умел
оставаться незамеченным и при свете дня. Но лучшим его другом была ночь.

Пронзительный звук сигнального устройства заглушил все остальные ночные
звуки: треньканье цикад, раскаты прибоя, бьющегося где-то внизу о черные
скалы, сердитый крик всполошившейся вороны над верхушками деревьев.

... Вдруг листья древних развесистых платанов облил свет зажегшихся в
доме огней, но он был уже далеко от машины, надежно защищенный тенью ограды.
Это не диктовалось необходимостью, ведь он был одет во все черное: мягкие
ботинки, холщовые брюки, рубаха с длинными рукавами, тростниковый жилет,
перчатки и капюшон, закрывающий все лицо, не считая узкой прорези для глаз.
Чтобы исключить случайные блики, он смазал капюшон ламповой сажей, смешанной
с мельчайшей угольной пылью. Изнурительная подготовка оставила в нем слишком
глубокий след, и он не мог пренебречь даже самыми незначительными мерами
предосторожности.

Над крыльцом вспыхнула лампа, и тотчас к ней устремились стаи насекомых.
Звук сигнализации был слишком громким, чтобы расслышать как открылась дверь,
но он мысленно отсчитывал секунды...

В дверном проеме показался хозяин дома. Он был в джинсах и бедой майке;
расстегнутая ширинка говорила о том, что мужчина одевался в спешке. В правой
руке он держал фонарь.

С высоты крыльца Барри Бром посветил узким лучом фонаря вокруг своей
машины. Свет, отраженный от полированного хрома, рассеял темноту. Щурясь,
Барри отвел луч в сторону. Ему совсем не хотелось возиться с машиной среди
ночи.

Не прошло и получаса, как Энди укатил после очередной шумной ссоры в
город. Что ж, так ему и надо - сам виноват. Впрочем, Энди не переделаешь -
такой характер.

"Ей-богу, - сердито пробормотал Барри. - Почему только я его терплю!" И
укоризненно покачал головой: "Сам знаешь, почему. Ладно".

Барри Бром спустился по каменным ступеням, предусмотрительно перешагнув
через первую - она была треснута; Энди обещал поправить ее на этой неделе,
как и многое другое в доме.

Барри побрел по мокрой траве к большой черной машине. Влажный ночной
ветер шевелил листву молодого клена, впереди смутно виднелись контуры
ограды. "На кой черт мне нужен этот "мерседес"? - с раздражением подумал
Барри. - Все из-за Энди, ему подавай только самое лучшее"... Он посмотрел в
сторону дороги, словно мог там увидеть Энди на его черном "ауди": вот сейчас
он покажется из-за поворота, и свет фар зальет двор. Барри резко отвернулся.
"Не сегодня. Энди никогда, поругавшись, не отходит так быстро".

Он направил луч фонаря поверх ограды, потом вдоль гравийной дорожки - на
капот "мерседеса".

"Проклятая жара! Вечно сигнализация ошибочно срабатывает. Этой ночью я не
хочу оставаться в доме один, - пробормотал себе Барри. - Но надо было думать
об этом прежде, чем называть Энди дерьмом".

Он огляделся, освободил защелку, поднял капот "мерседеса" и направил свет
фонаря внутрь, всматриваясь в двигатель.

Удовлетворенный осмотром, Барри Бром захлопнул капот и обошел автомобиль,
одну за другой проверяя дверцы. В поисках следов взлома он осветил все
стыки; ничего не обнаружив, вставил небольшой ключик в отверстие на крыле
"мерседеса" и повернул его. Опять стали слышны цикады и шум прибоя, без
устали накатывавшего на медленно отступающий берег.

Барри уже повернул к дому, когда со стороны небольшого утеса,
примыкавшего к его участку, донесся какой-то звук. Это походило на топот
босых ног. Барри повернулся и посветил туда, но никого не увидел.

Заинтригованный, он пересек газон и шагнул в высокую траву, которую
никогда не стриг, потому что она подступала к самому утесу. Через минуту
Барри поднялся на небольшую плоскую площадку и посмотрел по сторонам, потом
вниз. Прямо под собой он увидел бледное свечение пенистых волн, которые с
шумом набегали на скалы. "Прилив", - подумал Барри.

Неожиданно его грудь пронзила резкая боль. Словно невидимая рука
отшвырнула его назад, Барри с трудом удержал равновесие на скользких от росы
камнях, широко раскинув руки в стороны и выпустив фонарь, который покатился
вниз, как одинокая падающая звезда. Барри отчетливо слышал, как фонарь,
отскочив от скалы и, описав дугу, угасающим светлячком упал в море. Рот
Барри стал судорожно дергаться. Он попытался закричать, но издал лишь слабый
стон. В угасающем сознании шевельнулась мысль: так чувствует себя рыба,
попавшая на крючок...

Руки и ноги Барри налились свинцом; он хватал ртом воздух, словно
человек, выброшенный на чужую планету без спасательного скафандра. Он уже не
мог управлять своими движениями и с трудом удерживался на гладких камнях над
краем утеса. У Барри мелькнула смутная мысль о сердечном приступе, и он
отчаянно попытался вспомнить, что нужно делать в таких случаях. Но в этот
момент наступила смерть...

Легкая тень бесшумно отделилась от ограды и скользнула к скалам, не
потревожив даже ночных цикад. Черная фигура склонилась над телом, и пальцы в
перчатках нащупали небольшой металлический предмет в груди убитого чуть ниже
и правее сердца. Резкий рывок, и предмет заблестел на черной ткани
перчатки...

Человек ощупал сонную артерию Барри и внимательно осмотрел белки его
глаз.

Потом он тихо произнес "Хання-синг"" - сутру высшей мудрости.

Человек выпрямился. Труп в его руках казался легким как пушинка. Едва
уловимым движением человек сбросил тело с утеса, и его тотчас подхватил
мощный поток.

Через мгновение тень исчезла, слившись с темнотой и не оставив никаких
следов.

ПЕРВОЕ КОЛЬЦО

КНИГА ЗЕМЛИ

I

Уэст-Бэй-Бридж. Нынешнее лето.

Увидев, как из воды выловили разбухшее сине-белое тело, Николас Линнер
развернулся и зашагал прочь вдоль пляжа. Когда начала собираться толпа, он
был уже далеко.

Над извилистым краем нанесенного волнами песка жужжали мухи; высыхающая
морская пена напоминала белокурые детские локоны. С моря набегали лиловые
волны, закипая пузырьками и расстилаясь на мокром песке у его босых ног.

Николас зарывался носками в песок, как делал это в детстве, но напрасно:
море вымывало опору из-под ног, и с каждой новой волной безжалостного
прилива он опускался в песок на несколько дюймов глубже.

До этого все было спокойно и тихо, хотя и наступила праздничная неделя
после Четвертого июля, Дня Независимости. Николас машинально потянулся за
пачкой тонких сигарет, которые давно уже не носил с собой. Он бросил курить
шесть месяцев назад и хорошо это помнил, потому что в тот день оставил
работу.

***

В то промозглое мрачное зимнее утро Николас Линнер пришел в агентство и
пробыл в своем кабинете ровно столько, сколько нужно, чтобы положить
портфель на стол из красного дерева. Этот портфель из страусовой кожи
подарил ему Винсент без всякого явного повода - со дня рождения Николаса
прошло уже несколько месяцев, а со времени его повышения по службе - и того
больше. Николас вышел из кабинета, сопровождаемый любопытным взглядом своей
секретарши, и спустился в холл, устланный бежевым ковром и залитый мягким
розовым светом неоновых ламп. Когда он принял решение? Николас не мог