Рекс СТАУТ
С ПРИСКОРБИЕМ ИЗВЕЩАЕМ
надо поговорить с Ниро Вульфом, а когда Вульф взял трубку, кротким голосом
попросила его приехать к ней на Ривердейл для деловой встречи.
Естественно, он осадил ее. Во-первых, если он и выбирался из дома, то
только к старому другу или хорошему повару, а во-вторых, то, что
какой-либо мужчина или женщина могли этого не знать, было серьезным уколом
для его тщеславия.
которую он использовал в качестве кабинета в своем старом доме на Западной
Тридцать пятой улице возле набережной, - за чем последовали
пренеприятнейшие пятнадцать минут.
предложение показалось заманчивым. Она пообещала ему две тысячи долларов,
если он придет на праздник, который она устраивала для миссис Какой-то, и
будет сыщиком в игре в убийство. Она также предложила пятьсот долларов
мне, если я приду с Вульфом и буду работать на подхвате. Видели бы вы, как
он оскорбился! Можно было подумать, что он Наполеон, а она попросила его
развернуть войско оловянных солдатиков в детской.
так же знаменита, как он, - самая удачливая в Нью-Йорке устроительница
праздников для представителей высшего общества. Сочетание талантов таких
двух мастеров своего дела, как он и она, оставило бы о себе долгую память,
не говоря уже о том, сколько радости доставили бы мне эти пять сотен
зелененьких. Но он только надулся.
августовским утром (особенно жарким в силу отсутствия в нашем доме
кондиционера, так как Вульф не доверял технике), она позвонила и попросила
его безотлагательно приехать к ней на Ривердейл.
трубку. Немного позже, когда он удалился в кухню, чтобы
проконсультироваться с Фрицем относительно какой-то проблемы, возникшей у
них в связи с приготовлением ленча, я отыскал в справочнике номер ее
телефона и перезвонил.
доме было скучно, как в склепе, так что даже выслеживание мальчонки из
прачечной, заподозренного в краже бутылки шипучки, стало бы для меня
желанным занятием. Поэтому я перезвонил Бесс Хадлстон и сказал, что если
она обдумывает возможность визита к нам на Западную Тридцать пятую улицу,
то я хотел бы напомнить, что Вульф занят наверху своими орхидеями утром с
девяти до одиннадцати и с четырех до шести после полудня, но в любое
другое время он будет рад ее видеть.
три часа того же дня я ввел ее к нему в кабинет. Он даже не извинился, что
не поднялся из своего кресла поздороваться с ней, хотя, надо заметить, ни
один здравомыслящий человек, взглянув на его габариты, не стал бы ожидать
от него подобной попытки.
клоуна? - проворчал он обиженно.
достала из большой зеленой сумки носовой платок и вытерла им лоб и шею.
Она принадлежала к числу тех людей, которые мало похожи на свои фотографии
в газетах, потому что самым примечательным в ее внешности были глаза, и
эти глаза, стоило в них взглянуть, заставляли вас забыть обо всем
остальном. Они были черными, искрящимися и производили впечатление, будто
она смотрит на вас даже тогда, когда на самом деле этого быть не могло.
Глаза делали ее моложе своего возраста - вероятно сорока семи или сорока
восьми лет.
потеете. Я очень тороплюсь, так как должна еще увидеться с мэром по поводу
сценария шествия, устроительство которого он хочет мне поручить, и поэтому
не имею возможности пускаться с вами в пререкания, но ваше заявление,
будто я собиралась покуситься на вашу честь, - совершеннейшая глупость.
Да, глупость! С вами в роли сыщика получился бы чудеснейший праздник. А
так мне пришлось раздобыть полицейского инспектора, но он только и делал,
что хрюкал. Вот так! - и она хрюкнула.
сожалению. Дело в том, что кто-то пытается меня погубить.
праздники для...
мере они себя таковыми считают, и, не вдаваясь в детали, скажу, что для
меня важно поддерживать с ними хорошие отношения. Поэтому вы можете себе
представить, какой бывает эффект, когда... Подождите, я вам сейчас
покажу...
упал листок плотной бумаги, и я было поднялся, чтобы вернуть его ей, но
она лишь скользнула по нему взглядом и произнесла:
было указано, вернулся на свое место.
прочитал и передал мне.
штемпелем был разрезан по краю. Адрес написан на пишущей машинке:
дочери? Невежество? А может, что-то еще? Спросите Бесс Хадлстон. Если
захочет, она расскажет Вам, как рассказала мне."
глазами, которые, как мне казалось, смотрели на меня. - Было и другое, но,
к сожалению, у меня его нет. Это, как вы видите, было отправлено во
вторник, 12 августа, то есть шесть дней назад. А то, другое, днем раньше.
Оно было тоже отпечатано на машинке. Я его видела. Его послали одному
очень богатому и известному человеку, и в нем содержалось дословно
следующее: "Где и с кем ваша жена бывает по вечерам? Ответ окажется для
вас крайне неожиданным. За более подробной информацией рекомендую
обратиться к Бесс Хадлстон". Тот человек показал мне письмо. Его жена -
одна из моих самых близких подруг.
чтобы со мной совещаться или чтобы нанять меня?
распространяет подобные вещи.
меня может заставить только алчность.
умею заламывать цены. И сейчас я готова к тому, что буду выжата как лимон.
В противном случае, что со мной станет, если все это не прекратится и как
можно скорее?
Вульф позвонил, чтобы принесли пива, и теперь сидел, откинувшись в кресле
и закрыв глаза. Впрочем, когда она рассказывала мне о бумаге и пишущей
машинке, один глаз он все-таки приоткрыл. Дело в том, что бумага и
конверты обоих анонимных писем, сообщила она, были точно такими же, какие
использовались для деловой переписки девушкой по имени Джанет Николс,
которая работала у нее ассистенткой по организации праздников, причем и
письма, и конверты были отпечатаны на машинке, принадлежавшей ей самой,
Бесс Хадлстон. Машинка эта находилась в ведении другой девушки, Мариэллы
Тиммс, работавшей у нее секретаршей. Конечно, при сравнении Бесс Хадлстон
микроскопом не пользовалась, но для неискушенного взгляда шрифт машинки и
писем казался совершенно одинаковым. Обе девушки жили в ее доме на
Ривердейл, и большая коробка с бумагой, конвертами и прочими канцелярскими
принадлежностями хранилась в комнате Джанет Николс.
действительно одна из девушек? "Факты, Арчи!" - проворчал Вульф. Слуги?
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Посняков Андрей
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Контровский Владимир