Кеннет БАЛМЕР

КЛЮЧИ К ИЗМЕРЕНИЯМ. ОХОТНИКИ ДЖУНДАГАИ

Перевод с английского В.Зари

Глава 1

Весь день Йенси работал в скучной и утомительной конторе, поэтому
вечерами он любил посещать спортивный клуб и поддерживать тело в форме,
занимаясь борьбой и карате, а также упражнять остроту глаза стрельбой по
мишени. Он довольно неплохо стрелял и столь же неплохо знал дзю-до, и когда
случалось, что дни соревнований по этим видам спорта совпадали, ни одна
команда не хотела его отпускать.

- Слушай, Ки, - терпеливо говорил ему Макси Фельдштейн, разводя руками.
Сквозь стеклянные двери клуба, в фойе которого они стояли, виднелся пейзаж
зимнего Манхеттена во всей его черно-белой контрастности. - Ты же можешь
пострелять в "Игреке", а потом успеть вовремя вернуться сюда. Я поставлю
твой выход в конце...

- Это значит, придется брать такси.

- Ну так замечательно! Клуб себе это вполне может позволить. Будешь
бороться с Тигром О'Мэли.

- Я ему кое-что должен, - задумчиво заметил Йенси.

Фельдштейн просиял.

- Так-то лучше, Ки!

- Ну, тогда ладно, Макси. Ставь меня в списки.

Тимоти, он же самозванный "Тигр" О'Мэли, нуждался в хорошей взбучке и
Йенси чувствовал тепло в животе и совсем не подобающее цивилизованному
человеку удовольствие при мысли об этой перспективе.

В "Игреке" его команда отстрелялась хорошо, и лично Йенси набрал вполне
удовлетворительное число очков. Образ Тигра О'Мэли маячил перед ним, когда
он смотрел в прицел, укрепляя его глаз и руку. Винтовка выплевывала огонь,
неподвижно зажатая каменной хваткой.

Он даже превзошел Роки, чемпиона команды по скорости выхватывания
револьвера, который также неплохо управлялся с карабином, и это заставляло
Йенси с еще большим нетерпением ждать предстоящего поединка с О'Мэли. Роки
держал у себя дома, в Бруклине, "Маузер" калибра 0.423 и время от времени
они лениво обсуждали, как рано или поздно поедут в Африку, пострелять по
настоящей мишени, сопоставимой размерами с человеком...

- Дай О'Мэли лишнего тычка от моего имени, Ки, - крикнул Роки, когда
Йенси бросился к такси, подкатившему к обочине, со своим старым
"Винчестером", Модель 72, в брезентовом чехле под мышкой. Такси тронулось с
места, провизжав шинами и унося клиента, подсевшего с другой стороны.

- Проклятие! - взвыл Йенси в гневе.

Он огляделся вокруг, но, как всегда и бывает в таких случаях, не увидел
больше поблизости пустых такси. Йенси пригнул голову, защищаясь от режущего
ночного ветра, и двинулся быстрым шагом по тротуару. Идти было не так уж
далеко, особенно для настолько подготовленного физически человека, как он, а
мысль об О'Мэли согревала его. Йенси пересек улицу и направился в переулок,
который должен был вывести его к следующему кварталу и помочь таким образом
избежать значительного крюка. Он держался настороже, на случай, если
появятся уличные грабители, и был уверен в своей способности искалечить
любого, кто осмелится ему досаждать, голыми ли руками или иначе. Заряженная
винтовка под мышкой окажется неожиданным аргументом для хитрого парня с
пистолетом, так что...

Но к тому, что Йенси вдруг увидел, он все-таки оказался неподготовлен.

Он даже сначала не поверил тому, что видит. А увидел он, как из дверей
неожиданно выпадает молодая девушка в каком-то безумном наряде стриптизерки
и бросается бежать, крича и визжа, по продутому ветром переулку. Горло ее
охватывал ошейник, к которому была прикреплена длинная, тонкая и блестящая
цепочка.

Йенси разинул рот. Затем из той же двери появился человек, державший
другой конец цепочки. Он был одет в меховую шубу, несколько напоминавшую
женскую, и металлическую шляпу с гребнем. Лицо его, темное само по себе,
находилось к тому же в тени, но стоило пробежать по нему случайному отблеску
света, и глаза незнакомца сверкнули так, что Йенси невольно напрягся и сжал
покрепче винтовку.

Человек прокричал что-то, показавшееся Йенси неразборчивым - голос у него
оказался хриплым и грубым - а потом ударил девушку по лицу. Единственное
слово, которое Йенси разобрал, звучало как "стихла!", и в следующий миг
Йенси с криком прыгнул вперед, зная, что он богом проклятый идиот, раз
вмешивается во что-то, никак его не касающееся, но совершенно бессильный
себя остановить.

Вид побелевшего лица девушки, гневного и страдающего, совершенно
необычайно подействовал на Йенси в том глухом ночном переулочке.

Человек нажал рычажок на браслете, украшавшем его запястье, и девушка
изогнулась, дугой выгнув спину, выпятив грудь и раскрыв рот в крике.

Человек в мехах закричал на нее снова - и опять-таки Йенси разобрал лишь
единственное слово, напоминающее по звучанию "джундагай". И еще раз
повторил: "стихла". Если это слово не служило грубым выражением презрения,
то Йенси не приходилось самому изрыгать в свое время некоторое количество
таких выражений. Он устремился вперед. А потом, потом... О нет, вне себя
мысленно прокричал Йенси, это же безумие!

Ибо девушка и человек - исчезли.

Йенси с глупым видом огляделся вокруг. Исчезли, пропали, сгинули без
следа. Что он видел, то видел. Все-таки Йенси заглянул в темный дверной
проем, прошел через переулок, чтобы осмотреть подворотню напротив. Они никак
не могли туда попасть, чтобы он не увидел, как они двигаются - а они ведь не
двигались! Только что они стояли здесь и боролись, миг - и их не стало.

Люди не исчезают так просто с лица Земли, не правда ли? Ветер все дул,
холодный и липкий. Йенси поднял повыше воротник пальто. Не было никакого
смысла здесь околачиваться. К тому же Тигр О'Мэли ждет. Но... но... Вызывать
полицию тоже бессмысленно. К тому времени, как она сюда прибудет, Йенси уже
и сам перестанет верить в свою историю. Доказательства, парень, где
доказательства? Он еще немного поискал в переулке - бессистемно и нехотя.
Девушка могла уронить какую-нибудь часть этого дурацкого наряда, сплошь из
одних лоскутков, финтифлюшек и бусинок - но Йенси не ожидал ничего найти, и
это реалистичное ожидание полностью подтвердилось.

Глядя вдоль переулка и готовясь уходить, Йенси вдруг услышал шаги и
обернулся так резко, что поскользнулся и чуть не потерял винтовку.

В панике исполнив акробатический трюк, чтобы удержаться на ногах м в то
же время не выронить оружие, а заодно еще и вскидывая его рефлекторным
движением, чтобы в любой момент суметь воспользоваться им для защиты, Йенси
умудрился-таки сохранить равновесие. Приближавшийся к нему человек держал
руку в кармане, а лицо его выглядело злым и нетерпеливым, вовсе не готовым
легко терпеть всяких идиотов.

- Прошу прощения, вы здесь сейчас никого не видели? - любезно спросил
новоприбывший.

Йенси догадался, что это его естественная манера выражаться, а такое
свирепое выражение на его лицо наложило сильное беспокойство о чем-то. Он
носил стильные очки без оправы, а его подтянутая атлетическая фигура,
облаченная в английское пальто и движущаяся с уверенной легкостью, выдавала
человека, не прекращающего тренировок.

- Да... Нет! - ответил Йенси и еще сильней почувствовал себя дураком.

Улыбка у этого человека была по-настоящему приятной. Он сказал:

- Понятно. Стало быть, они здесь появились, а потом вновь исчезли. Вот
только куда, хотел бы я знать, куда? Последнее замечание явно было им
адресовано самому себе.

Йенси вдруг озарила свежая мысль. Он сглотнул слюну.

- Если я вам скажу, что видел, как мужчина и девушка, оба очень странного
вида, неожиданно появились здесь, а потом... исчезли, вы, наверное,
подумаете, будто я какой-нибудь чокнутый...

- Вовсе нет. Конечно, лучше вам больше никому этого не рассказывать.
Никто вам не поверит.

- Но вы верите?

- Конечно. Иначе я не стал бы с вами сейчас разговаривать, не так ли?

Йенси сжал покрепче завернутую в брезент винтовку, остро чувствуя, как
иррациональность, полнейшая нелепость всего этого заливает его, как мыльная
пена - тарелки в механической мойке.

- Все эта чертова четверть дюйма, - проворчал он.

- Прошу прощения?

- Ничего.

Йенси был ростом в пять футов, одиннадцать и три четверти дюйма.

За несколько месяцев до того, как ему исполнилось двадцать один, он
измерял себя по крайней мере тридцать раз в день, влезал на лестницу в доме
своих родителей и становился к потертому измерителю роста, выпрямляясь вдоль
планки. Все знают, что когда тебе исполняется двадцать один, ты перестаешь
расти; а для Йенси эта недостающая четверть дюйма означала нечто такое, чего
он не мог объяснить словами: словно она должна была отворить волшебные окна
в иную сферу воображения, словно она каким-то образом преобразит его и
дополнит. С тех пор он ни разу не побеспокоился измерить свой рост.

Новоприбывший отошел от Йенси и принялся осматривать переулок. Голову он
держал чуть набок и напомнил Йенси принюхивающегося пса.

- Меня зовут Престайн, - сказал он вдруг. - Не будете ли вы так любезны,
мистер?..

- Йенси, - ответил Йенси.

Он не собирался рассказывать этому парню, да и вообще не рассказывал
никому, что его зовут вовсе не Киром, как полагали все, называвшие его Ки.
Причина, по которой мать и отец назвали его Клодом, была частью и крохой