Роберт АСПРИН
ЕЩЕ ОДИН ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ МИФ
заключается в том, что их при случае можно одурачить. Это было верно,
когда мать учила меня читать, это было верно, когда отец пытался научить
меня быть фермером, и верно теперь, когда я обучаюсь магии.
Гаркина.
воздухе.
умного языка", но я не посмел. Гаркин в самом начале наших уроков
продемонстрировал свое неумение ценить дерзких учеников.
надо, болван!
остановился, когда перо дернулось и взмыло к потолку. Оно дернулось и
остановилось, словно вонзившись во что-то, хотя все еще находилось в футе
от деревянных стропил, а потом стало медленно вращаться в горизонтальной
плоскости. Потом оно так же медленно стало вращаться вокруг своей оси, а
затем поменяло концы и начало скользить по невидимому кругу, словно
подхваченный смерчем лист.
ногами, явно посвятив свое внимание пожиранию жареной ножки ящероптицы,
пойманной, могу добавить, мной. Ничего себе сосредоточенность!
слишком поздно и я поэтому просто поглядел на него в ответ.
вдруг обрамленной волчьей усмешкой. - Тогда покажи мне, много ли ты
практиковался?
а затем я с отчаяньем поднял глаза. Перо кувыркалось к полу едва на высоте
плеч от приземления. Заставив внезапное напряжение покинуть мое тело, я
мысленно протянул руку... мягко... образуя подушку... не сшибая его...
Гаркина, но не позволил этому нарушать мою сосредоточенность. Я три года
не давал перу коснуться пола, оно не коснется его и сейчас.
его своей мыслью, я стал вращать его вокруг своей оси, а затем заставил
поменять концы. Покуда я проделывал с ним эти упражнения, его движения не
были такими гладкими и уверенными, как тогда, когда этой задаче уделял
внимание Гаркин, но оно безошибочно двигалось по заданному ему пути.
Гаркина не бывало поблизости или он был занят своими собственными
исследованиями, я посвящал большую часть своего времени левитированию
металлических предметов, а если точнее, ключей. Каждому виду левитации
присущи свои собственные проблемы. С металлом трудно работать, это
материал инертный. Перо, бывшее когда-то частью живого существа,
откликалось легче... намного легче. Для поднятия металла требовалось
усилие, для маневрирования пером требовалась легкость. Я предпочитал
работать с металлом. Мне виделось более прямое применение этого умения в
избранной мной профессии.
потенциального применения, а потому, что это меня забавляло.
по длинной ленивой спирали, давая ему слегка пройтись по страницам книги,
поднял вверх по крутой дуге, остановил и повел обратно. А когда оно во
второй раз приблизилось к книге, я освободил часть своего для броска к
книге. Когда перо чиркнуло по страницам, книга захлопнулась, словно
челюсти голодного хищника на метательном снаряде в пределах их
досягаемости.
небрежно бросил я, мысленно протянув руку к другой ножке ящероптицы.
Однако вместо того, чтобы грациозно проплыть к моей руке, она осталась на
деревянной тарелке, словно пустила туда корни.
- он задумчиво огладил бороду, не выпуская из рук полуобгрызенную кость.
так легко одурачить, как иногда кажется.
практиковался так много, как утверждаешь, это должно быть легко.
даются легче, чем другие.
ответ на вызов Гаркина большая свеча поплыла к рабочему столу. За четыре
года обучения я еще не имел успеха в этом особом упражнении. Если Гаркин
не собирался подпускать меня к еде, пока я не преуспею, то, видимо, мне
долгое время придется ходить голодным.
могу сосредоточиться на полный желудок.
поколебать. Уж это-то я за эти годы усвоил хорошо. Мальчуган, вор, идиот,
репоголовый - все эти имена хотя и унизительны, но пока он применял их, на
него еще можно было повлиять, но как только он употреблял мое надлежащее
имя, это становилось безнадежным. И впрямь огорчительное положение, когда
звук твоего собственного имени становится дурным предзнаменованием.
этому все силы. Для такого дела не может быть никаких полуусилий или
поддельной сосредоточенности. Мне придется использовать каждую унцию своих
сил и умения вызывания мощи.
сознания. Помещение, загроможденный рабочий стол, Гаркин, даже мой
собственный голос постепенно исчезали из виду, когда я сфокусировался на
свече, хотя я давным-давно запомнил все ее особенности.
стабилизировать ее десятидюймовую высоту. На ее поверхности я вырезал
многочисленные мистические символы, старательно скопировав их по указанию
Гаркина с его книг, хотя многие из них были частично уничтожены
затвердевшими ручейками воска. Свеча горела много долгих часов, освещая
мои занятия, но всегда зажигалась с острия от очага, а не от моих усилий.
чтобы не зажечь ее.
сузился еще больше, пока в сознании не остался только свернувшийся,
почерневший фитиль свечи.
образованная женщина. Мой учитель - мастер-маг. Я - Скив. Я зажгу эту
свечу.
возрастать энергия. Я сфокусировал жар на фитиле. Подобно своему отцу, я
черпаю силу от земли. А знания, данные мне матерью, подобны линзе, они
дают мне возможность сфокусировать то, что я приобрел. Мудрость моего
учителя направляет мои усилия на те точки вселенной, которые вероятнее
всего поддадутся моей силе, моей воле. Я - Скив.
дрожать от напряжения. Нет, это неправильно. Мне не следует напрягаться.
Расслабься. Не пытайся нажимать. Напряженность мешает течению. Дай энергии
проходить свободно, служи ей пассивным проводником. Я заставил мышцы лица
и плеч обмякнуть и удвоил свои усилия.
струится от меня к моей цели. Я вытянул палец, на котором еще больше
сфокусировалась энергия. Свеча оставалась незажженной.
зажгу свечу. Мой отец... Нет. Негативное мышление. Не полагайся по части
своей силы на других. Я зажгу свечу, потому что я - Скив.