Рэй БРЭДБЕРИ
ЖИЛЕЦ ИЗ ВЕРХНЕЙ КВАРТИРЫ
извлекая из них удивительные вещи: мокрые, блестящие петли кишок,
мускулистый комочек сердца, с целой коллекцией мелких камушков желудок.
Как красиво и аккуратно делала бабушка надрез по животу, извлекая все эти
сокровища, запуская туда свою маленькую, пухлую ручку. Потом все эти
сокровища нужно было разделить, некоторые - в кастрюлю с водой, остальные
- в бумагу, чтобы отдать соседским собакам. Затем бабушка набивала
цыпленка размоченными сухарями и ловко зашивала большой блестящей иглой с
белой ниткой.
наперечет знал все двадцать ножей, которые хранились в ящиках кухонного
стола и которые бабушка, седая старушка с добрым лицом, торжественно
вынимала для своих чудодейств.
тихо и не мешал. Вот и сейчас, он стоял у стола и внимательно наблюдал,
как бабушка совершала ритуал потрошения.
такой-же? - он указал на цыпленка.
побольше, приличнее, а в общем все то же самое...
положить.
проворчала бабушка.
глазок, увидел мужчину в шляпе. Звонок снова зазвонил, и Дуглас открыл
дверь.
Дугласу бросились в глаза его дорогие серые перчатки на тонких пальцах и
уродливая соломенная шляпа.
посмотреть.
Здравствуйте, - сказала она незнакомцу. - Не обращайте внимания на этого
сорванца.
комнаты. Скоро она спустилась и приказала Дугласу отнести наверх белье.
хотя незнакомец пробыл в ней лишь несколько минут. Соломенная шляпа,
небрежно брошенная на кровать, казалась еще уродливее. Зонтик незнакомца,
прислоненный к стене, напоминал большую летучую мышь со сложенными
крыльями. Сам жилец стоял в центре комнаты спиной к двери, в которую вошел
Дуглас.
ровно в полдень. И если вы опоздаете, суп остынет. И так будет каждый
день!
отсчитал 10 монет и опустил их в карман курточки Дугласа.
серебряной монеты в 10 или 25 центов. Только новые медные одноцентовики.
мое путешествие в августе...
буря. Ветер завывал в трубе и раскачивал деревья, а по крыше грохотал
дождь. И вдруг яркая молния осветила комнату, а затем дом потряс страшный
удар грома. Дуглас навсегда запомнил то состояние ужаса, которое сковало
его при свете молнии.
Комната уже не была такой, как раньше. Она изменилась каким - то
неопределенным образом, как и та спальня при свете молнии. Дуглас сделал
шаг назад от наступавшего на него жильца.
вернулась в тарелку пустой. Мистер Коберман, так звали нового жильца,
спустившись к обеду, принес с собой деревянный нож, ложку и вилку.
взгляды, устремившиеся на эти предметы, - сегодня я пообедаю у вас, а с
завтрашнего дня - только завтрак и ужин.
большом блюде, пытаясь произвести впечатления на нового жильца.
тех мест, на которые он указывал, раздавался металлический вибрирующий
звук, похожий на голос демона. Фокус был нехитрый, конечно. Дуглас
прижимал вилку к крышке стола и получалось, как будто крышка сама
завывала. Выглядело это весьма устрашающе.
указал на тарелку Кобермана, и звук донесся из нее.
отодвинул свой суп и откинулся на спинку стула. Губы его дрожали. В этот
момент из кухни появилась бабушка.
появлялся дома, поглощал весьма скромный завтрак и затем весь день
беззвучно спал у себя в комнате до самого ужина, на который собирались все
постояльцы.
тихо. Это было выше его сил, и если бабушка уходила к соседям, Дуглас
начинал носиться по лестнице или кричать под дверью Кобермана, или трогать
ручку бачка в туалете. Мистер Коберман никак не реагировал на это. Из его
комнаты не доносилось ни звука, там было тихо и темно. Он не жаловался и
продолжал спать. И это было очень странно.
эта комната стала владением Кобермана. Когда там жила мисс Сэдлоу, она
была просторной и уютной, как лесная лужайка. Теперь она была какой - то
застывшей, холодной и чистой. Все стояло на своем месте, чужое и странное.
окошку с разноцветным стеклом. Оно находилось между первым и вторым этажом
и было застеклено оранжевыми, фиолетовыми, голубыми, красными и желтыми
стеклышками. Дуглас очень любил смотреть через них на улицу, особенно по
утрам, когда первые лучи солнца золотили землю.
собаки.
на азиатских принцесс. Дуглас хихикнул. Это стеклышко даже солнечные лучи
делало еще более золотыми.
возвращался со своей ночной работы, постукивая тросточкой. На голове у
него была неизменная соломенная шляпа. Дуглас приник к другому окну.
Краснокожий мистер Коберман шел по красному миру с красными цветами и
красными деревьями. Что-то поразило Дугласа в этой картине. Ему вдруг
показалось, что одежда мистера Кобермана растаяла, и кожа его стала