Роберт ГОВАРД, Лин КАРТЕР
РУКА НЕРГАЛА
существенной разницы между мотивами обитателей дворца и жителей Крысиной
Норы. Зато во дворце можно поживиться гораздо большим. На своей
собственной лошади, с запасом провизии, полученным от благодарного - и
предусмотрительного - Мурильо, Конан отправляется посмотреть на
цивилизованный мир, который он не прочь превратить в свою добычу.
концов приводит его на восток, в Туран, где Конан поступает на службу в
армию короля Йилдиза. Сначала ему военная служба приходится не по душе,
так как он слишком своенравен и горяч, чтобы легко смириться с
дисциплиной. Более того, поскольку на тот момент Конан еще неважный
наездник и лучник, а главной силой туранской армии считаются именно конные
лучники, его направляют в низкооплачиваемое нерегулярное подразделение.
Однако вскоре он получает шанс продемонстрировать свою истинную храбрость.
голову, взмахнув взъерошенной гривой черных волос, и обратил к небу
горящие голубые глаза. Они расширились от изумления. Жуткая дрожь
суеверного ужаса прошла по его высокой, мощного телосложения фигуре. Воин
был широкоплечий, с огромной грудной клеткой, узкобедрый, длинноногий,
дочерна загоревший под жгучим солнцем пустошей и почти нагой, если не
считать обрывка ткани на бедрах и сандалий с ремнями до голени.
его лошадь, которую он получил от аристократа Мурильо из Коринфии, пала от
стрел неприятельских лучников в числе первых, и юноша сражался пешим. Его
щит был разбит ударами врагов; он бросил щит и сражался с одним мечом.
продуваемой ветрами туранской степью, где сошлись в безумной ярости
схватки две великих армии, явился ужас.
людей. Могучая армия Йилдиза, короля Турана, в которой юный воин служил
наемником, пять долгих часов сражалась против закованных в железо легионов
Манхассем Хана, мятежного сатрапа Пограничья Заморы, что лежит на севере
Турана. И вот теперь, медленно кружа, вниз с кроваво-красного неба
спускались неведомые твари. Ничего подобного варвар не видел, и не слышал
ни о чем таком в своих многочисленных скитаниях. Это были черные
призрачные чудовища, парящие на широких перепончатых крыльях, как у
летучих мышей.
находился на невысоком холме, окруженный телами врагов, сраженных его
мечом, увидел, как они спускаются с окрашенного закатом неба.
немного отдохнуть, он уставился на жутких призраков. Ибо они казались
более призрачными, нежели материальными - полупрозрачными, как клубы
ядовитого черного дыма или призрачные тени гигантских летучих
мышей-вампиров. Узкие щели глаз пылали злым зеленым огнем в черных
призрачных фигурах.
дыбом от ужаса перед сверхъестественным, что присущ варварам, чудовища
ринулись вниз, на поле битвы - как стервятники на кровь. Ринулись убивать.
черные тени набросились на их ряды. Куда бы ни падал черный дьявол, он
оставлял за собой труп. Их были сотни, и ряды усталых воинов туранской
армии рассыпались. Солдаты падали, спотыкались, бежали, в панике побросав
оружие.
приказы, высокий человек верхом на огромной черной кобыле пытался
сохранить ломающиеся линии. Конан заметил блеск посеребренной кольчуги под
богатым голубым плащом, лицо с ястребиным носом и черной бородой,
величественное и жесткое под остроконечным стальным шлемом, в котором
кровавое солнце отражалось как в зеркале. Он знал, что этот человек -
Бакра из Акифа, генерал короля Йилдиза.
ударил всей плоскостью клинка. Быть может, ему бы удалось восстановить
ряды, но одна из дьявольских теней ринулась на него со спины. Тварь
окутала его полупрозрачными дымчатыми крыльями - смертельное объятие.
Генерал окаменел. Конан видел его лицо, которое внезапно побледнело, его
застывшие глаза, полные ужаса - видел сквозь окружающие человека крылья,
как белую маску сквозь вуаль из тонкого черного кружева.
тварь подхватила генерала с седла. Мгновение она держала его на весу,
медленно взмахивая крыльями, затем позволила упасть окровавленному,
изодранному трупу в лохмотьях одежд. Лицо, которое смотрело на Конана
сквозь пелену призрачных крыльев с выражением предельного ужаса,
превратилось в кровавое месиво. Так закончилась карьера Бакры из Акифа.
ветераны, за плечами у которых был не один десяток кампаний, с воплями
бежали с поля боя, словно зеленые новобранцы. Он видел, как гордые
аристократы визжали от страха, будто трусливые слуги. А за ними,
нетронутые летучими фантомами, гнались воины мятежного сатрапа, стремясь
укрепить свое полученное сверхъестественным путем превосходство. День был
потерян - если только не найдется решительный человек, который не дрогнет
и соединит разбитую армию своим примером.
угрюмая, что вид ее остановил их безрассудное паническое бегство.
ваши животы!
каменную маску, от которой веяло холодом смерти. Свирепые глаза под
черными нахмуренными бровями сверкали вулканической яростью. Нагой,
залитый с головы до ног дымящейся кровью, он держал длинный тяжелый меч в
могучем, покрытом шрамами кулаке. Голос его был подобен глубокому ворчанию
грома.
жизнями, вы, белобрюхие псы! НАЗАД! Или я выверну ваши трусливые кишки к
вашим ногам. Подними на меня свой ятаган, гирканская свинья, и я вырву
твое сердце голыми руками и заставлю тебя съесть его, прежде чем ты
умрешь! Что? Разве вы женщины, чтобы бежать от теней? Но вы же только что
были мужчинами - о да, и вы сражались, как подобает мужчинам Турана. Вы
бились с врагами, вооруженными сталью, вы встречали их лицом к лицу.
Теперь вы струсили и бежите прочь, словно дети от ночных теней. Ффу! Я
горжусь тем, что я варвар, когда вижу вас, воспитанных в городе слабаков,
шарахающихся от стаи летучих мышей!
кошмар ринулся на него, и он - даже он - отшатнулся от жутких черных
крыльев и вони ядовитого дыхания.
сразился. Прочно упершись ногами, он взмахнул огромным мечом, выгнув
корпус и вложив в удар всю силу спины, плеч и могучих рук.
половины. Но, как и предполагал Конан, тварь была нематериальна. Меч
встретил не больше сопротивления, чем сопротивление воздуха. Сила удара
вывела воина из равновесия, и он растянулся на каменистой земле.
подобно тому, как можно, взмахнув рукой, рассечь струйку дыма. Но у него
на глазах туманное тело возвращало себе прежние очертания. Глаза, как
щели, полные адского зеленого огня, сверкнули на него. Они горели жуткой
радостью и нечеловеческим голодом.
оно почти как мольба.
миг, когда меч рассекал призрачную тварь, он стал чудовищно холодным,
исполненным наводящего дрожь холода небесных бездн, что щерятся чернотой
позади далеких звезд.
словно пожирая глазами свою лежащую жертву и впитывая в себя ее суеверный
страх.
который поддерживал его набедренную повязку, кинжал с узким лезвием. Но
его онемевшие пальцы вместо рукоятки кинжала наткнулись на кожаный кошель,
который висел на ремне, и коснулись чего-то гладкого и теплого внутри
кошеля.
оживило нервы. В кошеле лежал странный амулет, который он нашел вчера,
когда они стояли лагерем в Бахари. Прикоснувшись к гладкому камню, он
освободил неизвестные силы.
так близко, что его тело покрылось мурашками от сверхъестественного