Абрахам МЕРРИТ
ОБИТАТЕЛИ ПРОПАСТИ
вершинами. Луч пробивал столб голубого тумана с такими резкими границами,
как дождь, идущий из тучи с четкими краями. Похоже на луч прожектора в
ажурной дымке. Теней он не отбрасывал.
по форме напоминает руку. Она силуэтом отразилась на светлом фоне, с
вытянутыми пальцами; казалось, рука протянулась вперед. Точно такое
впечатление, как будто она что-то отталкивает. Сверкающий луч мгновение
стоял неподвижно, потом разбился на мириады маленьких блестящих шаров,
которые двигались во всех направлениях, постепенно опускаясь. Казалось,
они что-то ищут.
к ногам собаки. Они тоже молчали, но каждая мышца их тел была напряжена,
шерсть стояла дыбом, а глаза, устремленные на опускающиеся огни,
остекленели от ужаса.
Рот у меня пересох, как будто Лао Цзай насыпал мне в горло свой порошок
страха.
К тому же кто слышал о северном сиянии в такое время года?
нечестивая охота... и хорошо, что мы далеко от нее.
- Что она удерживает, Старр? Она заставляет меня думать о замороженной
облачной руке, которую Шан Надур установил перед Воротами Призраков, чтобы
удержать их в логове, высеченном для них Эблисом.
сияния. Этот шепот напоминал призрачный ветер, дувший во время сотворения
в листве древних деревьев, укрывавших Лилит. В этом шепоте слышалось
требование. Он был нетерпелив. Призывал кого-то туда, где начинался столб
света. Привлекал к себе. В нем была неумолимая настойчивость. Он касался
сердца тысячью холодных пальцев, наполнял страстным желанием бежать вперед
и смешаться со светом. Наверно, так чувствовал себя Одиссей, привязанный к
мачте, когда стремился повиноваться хрустально сладкому пению сирен.
за деревьями. До нас донесся их вой. Потом он стих, и не осталось ничего,
кроме настойчивого шепота наверху.
вероятно, на триста миль от первого большого поворота Коскоквима к Юкону.
Это нехоженая дикая местность. Мы вышли из Даусона в начале весны в
поисках пяти вершин, за которыми, как говорил нам знахарь атабасков,
золото выходит густо, как замазка сквозь сжатые пальцы. Никто из индейцев
не согласился идти с нами. Земля вокруг горы Руки проклята, сказали они.
Мы увидели вершины накануне, они слабо вырисовывались на фоне
пульсирующего света. А теперь мы увидели и свет, который привел нас к ним.
будто к нам подбирается небольшой медведь. Я бросил в костер охапку дров
и, когда поднялось пламя, увидел, как что-то пробирается сквозь кусты.
Двигалось оно на четвереньках, но на медведя не похоже. В голове мгновенно
промелькнуло - как ребенок, ползущий вверх по лестнице. Одновременно
поднялись передние лапы - как у ребенка. Нелепо и одновременно страшно.
Существо приближалось. Мы потянулись к оружию... и опустили руки.
Неожиданно мы поняли, что к нам ползет человек!
костру. Остановился.
повторил шепот над головой. - Здесь я в безопасности. Они не могут
выбраться за пределы голубого. Не могут схватить вас, если вы сами не
придете к ним...
это!
руки напоминали обрубки. Пальцы изогнулись и впились в ладони. Плоть на
них стерлась до кости. Они похожи были на ноги маленького черного слона!
Глаза мои обежали тело. Вокруг пояса толстая полоска из желтого металла.
От нее отходит цепь в десяток звеньев, цепь тоже металлическая, но металл
белый, блестящий.
во сне пытается ползти, подтягивает руки и ноги. А колени - как он мог на
них ползти!
двигаться. Руки и ноги двигались независимо от неподвижного тела. Это было
ужасно! Движения семафора. Если вы когда-нибудь видели, как поднимается и
опускается семафор, вы поймете, что я имею в виду.
поднимался. Ползущий человек застыл. Вокруг нас все начало мягко
освещаться. Рассвет после короткой летней ночи Аляски. Андерсон потер
глаза и повернулся ко мне осунувшимся лицом.
на неподвижную фигуру под одеялами, которыми мы ее укрыли. - Что бы это ни
было - это из-за него. И это совсем не северное сияние, Фрэнк. Похоже на
отблеск адского пламени, которым нас пугают проповедники.
даже если там за вершинами все золото мира и все дьяволы, которые гнались
за ним.
перевязали ступни, в которые превратились его руки. Руки и ноги его
застыли, как костыли. Он не шевелился, пока мы работали над ним. Лежал,
как упал: руки слегка приподняты, колени согнуты.
золото, к которому я привык. Чистое золото мягкое. Это тоже мягкое, но оно
нечистое, в нем какая-то собственная вязкая жизнь. Оно липло к напильнику.
Я разрезал его, разогнул, снял с тела и отбросил в сторону. Оно -
отвратительно!
ни столба света, ни рыщущих огней, ни шепота. Какое-то ужасное очарование,
казалось, было снято с местности. В полдень ползущий человек проснулся. Я
подпрыгнул, услышав приятный тягучий голос.
бледно-голубых глазах появилась усмешка.
потопа. Они каким-то образом избежали божьей кары. Опасности они не
представляют, если только не ответить на их призыв. Они не могут выйти за
голубой туман. Я был их пленником, - просто добавил он. - Они пытались
вернуть меня!
мне немного воды. Я скоро умру, но хочу, чтобы вы как можно дальше отнесли
меня на юг, а потом сложили бы костер и сожгли меня на нем. Не хочу, чтобы
эти адские духи могли утащить мое тело. Вы тоже этого захотите, когда я
расскажу вам о них... - Он колебался. - Кажется, вы сняли с меня цепь?
Ну, они мне хорошо послужили. А теперь я скажу вам, что находится за этой
Рукой. Ад!
1900 года. Исследователь. Я вышел из Даусона в прошлом году в поисках горы
с пятью вершинами, похожей на руку. Мне сказали, что там много золота. Вы
за тем же? Я так и думал. Осенью мой спутник заболел. Я отправил его назад
с несколькими индейцами. Немного погодя все индейцы убежали. Я решил, что
застрял, построил себе убежище, запас пищи и залег на зиму. Весной я
двинулся дальше. Немного менее двух недель назад я увидел пять вершин.
Впрочем, не с этой стороны, с противоположной. Дайте еще немного коньяка.
Слишком далеко зашел на север. Повернул назад. С этой стороны до самого
основания горы Руки только лес. А с другой стороны...