read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com

АВТОРСКИЕ ПРАВА
Использовать только для ознакомления. Любое коммерческое использование категорически запрещается. По вопросам приобретения прав на распространение, приобретение или коммерческое использование книг обращаться к авторам или издательствам.


Александр Абрамов, Сергей Абрамов.


Новый Аладдин


-----------------------------------------------------------------------
Авт.сб. "Тень императора". М., "Детская литература", 1967.
OCR spellcheck by HarryFan, 4 October 2000
-----------------------------------------------------------------------


КОЛДОВСКАЯ РОЩА. БРАСЛЕТ-НЕВИДИМКА
Озеров оглянулся. Директор школы остановился на краю оврага, поросшего
ядовито-зеленой осокой.
- Сворачивай, - сказал он. - Махнем через овраг, а там напрямик к
поселку.
- А если рощей? - спросил Озеров, указывая на березовую рощицу,
подсвеченную солнцем, как на пейзажах Куинджи.
Директор поморщился.
- Не люблю я ее. Орешник кругом разросся, зараза. По лицу ветки хлещут.
Озеров почему-то подумал, что дело не в орешнике.
- А мне нравится, - сказал он.
- Брось. Знаешь, как ее в поселке прозвали? Колдовская роща! Чепуха,
конечно, суеверие. А все-таки странные штучки творятся в этом орешнике. В
апреле, например, когда еще почки не набухли и лес насквозь просвечивался,
тут прямо на опушке синий куст вырос. Как синька - и ветки, и листики. Сам
видел: мне Клава Мышкина из девятого "Б" веточку принесла. Утром мы с
ботаничкой туда побежали, да зря. Ночью заморозки ударили, и куст погиб.
Да и погиб-то чудно: одна слизь осталась, синяя каша. Я собрал немного в
конверт и вместе с веткой в Тимирязевку послал. Там до сих пор ворожат -
ни ответа, ни привета.
- Может быть, семена какие-нибудь ветер занес? Экзотические, -
усомнился Озеров.
- Я тоже так объяснял, а люди не верят. Очень уж невероятно. Какие
семена, откуда? Земля только оттаивать начала, а тут целый куст вымахал.
Не по дням, а по часам, как в сказке. А сейчас уже другие разговоры пошли.
Будто по ночам какие-то огоньки светятся. Белые-белые, как при сварке. А
какая в лесу сварка? Милиция всю рощу насквозь прочесала - ничего не
нашла.
Озеров еще более заинтересовался и, расставшись с директором,
категорически отказавшимся ему сопутствовать, пошел напрямик к буйно
разросшемуся орешнику. "Белые огоньки, - засмеялся он, - сварка!
Кто-нибудь костер жег, варил, а не сваривал".
На следы этой "сварки" он и наткнулся, выйдя сквозь заросли орешника на
солнечную полянку в белых бусинках ландышей. Трава посредине была примята,
и в лучах позднего солнца вызывающе поблескивали полупустые жестянки и
осколки недопитых бутылок. Развлекавшуюся ночью компанию, видимо, кто-то
или что-то спугнуло.
И вдруг Озеров увидел нечто совсем диковинное: над бело-зеленой
ландышевой полянкой прямо из воздуха показалась рука или что-то похожее на
руку. В пальцах у нее - Озеров не был уверен, что это пальцы, - ярко
сверкнул какой-то предмет, не то осколок зеркала, не то кусочек
полированного металла. Сверкнул, взлетел, вычертив в воздухе двухметровую
радужную параболу, и погас в траве.
Озеров побежал к тому месту, где закончился путь сверкнувшей дуги,
разбросал ногой бутылочные осколки и увидел совсем прозрачный, будто
хрустальный браслет. По форме он напоминал японские браслеты для
гипертоников, но был сплошной, без звеньев и словно пустой внутри. В нем
как бы вспыхивало и затухало отраженное солнце. При этом он был почти
невесомым и теплым, словно еще хранил человеческое тепло. Впрочем, почему
человеческое? Может быть, свое внутреннее, вызываемое какими-то его
собственными физическими свойствами.
Озеров попробовал надеть его на руку; браслет легко растянулся и снова
сжался, плотно обхватив запястье, но кожа даже не почувствовала
прикосновения металла, а может быть, и не металла, а какого-то незнакомого
Озерову пластика. Он поднес его к глазам и... ничего не увидел. Дотронулся
до запястья - браслет был на месте, по-прежнему теплый, выпуклый,
неотличимый на ощупь от тела и прозрачный до невидимости. Озеров
попробовал снять его и не мог: браслет словно прирос к руке, стал ее
частью, только недоступной для глаза. И в то же время он вращался или
что-то в нем вращалось, когда его поворачивали у запястья. "Ладно, потом
сниму", - подумал Озеров и поспешил домой.
Жил он при школе в подмосковном селе Федоскине, где по окончании
института преподавал английский язык. Обычно он ездил сюда из Москвы, но
на время майских экзаменов переселился в предоставленную ему директором
небольшую комнатушку под лестницей. В комнате помещались только
кровать-раскладушка да письменный столик, за которым Озеров проверял
ученические тетради. Сейчас, когда солнце уже зашло и сумерки наложили
свою печать на все окружающее, браслет опять открылся глазу, чуть-чуть
мерцающий, полупрозрачный, точно нездешний. Но когда загорелась настольная
лампочка, он снова исчез, по-прежнему невидимый, неотличимый от руки. И
по-прежнему его невозможно было ни сдвинуть, ни снять.
Рассказать о случившемся кому-нибудь в школе Озерову и в голову не
пришло: он уже понял, что без помощи специалистов никогда не разгадает эту
загадку. Но каких специалистов? Разве есть у нас специалисты по чуду? Ведь
все, что произошло, иначе и не назовешь. Показать руку хирургу? Озеров
представил себя на приеме в райполиклинике. Врач ощупывает запястье,
качает головой, приглашает коллегу из соседнего кабинета, потом уже оба
качают головами, пожимают плечами, не веря ни себе, ни Озерову, и
предлагают обратиться к физикам. А что скажут физики? Браслет? Невидимый?
Приживленный к телу? Н-да... Проще, пожалуй, написать папе римскому. Он-то
уж наверняка найдет объяснение.
Внезапно погасла лампочка - перегорела, должно быть. Запасной под рукой
не было, а Озерову не хотелось идти за ней к коменданту. Он с грустью
вспомнил об удобствах своей московской квартиры, где лампочки зажигались с
помощью фотореле, устроенного приятелем-физиком на входной двери, и где
входящего встречали не дощатые стены и колченогий столик с тетрадками, а
книжные стеллажи и бюро с выдвижными полками и магнитофоном для записи
устных уроков. Даже вид из окна радовал глаз: оно выходило на широкую
набережную Москвы-реки. Озеров ясно представил себе, как выглядят река и
набережная в этот вечерний час, когда сумерки на улице еще не сгустились
до темноты и фонари еще не зажглись, заглядывая в почерневшую реку. Но
здесь браслет засветился, как фонарик. Озеров машинально тронул его, и он
легко повернулся под пальцами. И сразу стало светлее... Стены комнаты в
углу раздвинулись или растаяли. Озерову показалось, что он в зрительном
зале кинотеатра, перед ним экран, а на экране Москва-река,
буро-зеленоватая, с нефтяными пятнами, с гранитными откосами набережной и
зеленым лесом, бегущим в гору. "А что на другом берегу?" - мелькнула
мысль, и он увидел Лужники с большой ареной вдали и Дворцом спорта на
первом плане. Проплыл мимо белый катерок, оставляя позади пенистую
дорожку. "А еще дальше наша набережная, и наш восьмиэтажный дом на углу",
- словно подсказал кому-то Озеров, безотчетно предполагая, что экран все
это покажет. И не ошибся. Берег пронесся мимо него, словно он наблюдал его
с самолета; смутная линия домов вдруг прояснилась, и знакомый
восьмиэтажный дом вырос перед ним с декорированными цветной фанерой
балконами. "А вон и мое окно!" Оно приблизилось, как в кино, когда
съемочный аппарат наезжает на объект съемки, и Озеров узнал и рамы, и
подоконник, и тюлевые занавески со знакомым рисунком, и даже забытую на
подоконнике авторучку. Все это было в натуральную величину, как в цветном
фильме на экране, словно окаймленном светящейся синей ленточкой и
загадочно повисшей перед ним в крохотном воздушном пространстве его
здешнего обиталища.
Седая женщина в синем платье, неожиданно возникшая в кадре, открыла
окно и исчезла за рамкой экрана. "Мария Ивановна, - вспомнил Озеров, -
пришла с работы, хату проветривает". Мария Ивановна была его соседкой,
любезно согласившейся следить за пустовавшей комнатой во время его
отлучек. Находившаяся в действительности за сорок километров от него,
Мария Ивановна стояла так близко, что он мог, не вставая, дотронуться до
ее руки. Ему вдруг захотелось поглядеть в окно из комнаты, чтобы проверить
или погасить это удивительное волшебство. И оно опять не подвело: он
увидел из комнаты и реку, и набережную, и одинокого удильщика со
спиннингом у ее парапета. Это была его комната; никакой телевизор не мог
воспроизвести ее детальнее и точнее. То стол, покрытый клеенкой, возникал
перед ним, то книжный шкаф, то - крупным планом - русско-испанский словарь
на столе, то волновая шкала старенького радиоприемника. Волшебный экран
отвечал буквально на каждую мысль. Вспомнилась полочка с английскими и
французскими книгами - и вот уже их пестрые обложки выстроились
разноцветной шеренгой корешков. И буквально в каком-нибудь полуметре от
Озерова - протяни руку и бери.
Ничего объяснить себе он не мог да и не пытался: он просто приказывал
невидимому джинну", как Аладдин, овладевший чудесной лампой: "На улицу!" -
и тотчас же изображение последовало за мыслью. Он видел даже не отражение
и не зрительное воспроизведение действительности, а саму действительность
в ее сиюминутном состоянии. Именно так выглядела и шумела сейчас улица у
его дома в Москве, именно эти автомобили проезжали по ней, именно их
колеса шуршали по асфальту, именно эти люди проходили и голоса их звучали
рядом. Озерову даже показалось, что он сам идет среди них и улица медленно
плывет навстречу со своими витринами, киосками, регулировщиком на
перекрестке и плакатами чахлого кинотеатрика на углу переулка. "О чем
они?" - спросил он мысленно, и афиши послушно приблизились, демонстрируя
черные буквы на красном фоне: "Десять шагов к востоку".



Страницы: [1] 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.