СЕРГЕЙ АБРАМОВ

РЯД ВОЛШЕБНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ МИЛОГО ЛИЦА

"Что есть женщина?" - суперглубокомысленно думал Стасик
Политов, выгоняя со двора поджарый "жигуленок" испанского
цвета "коррида", нахально лавируя задом среди иных личных
авто, по изящной дуге объезжая парадный строй мусорных ба-
ков, проскальзывая в опасной близости от стриженного по-сол-
датски, под ноль, тополя и газуя по Маленковке, а потом -
дальше, туда, где вольно и плавно несет свои мутные воды
древняя река Яуза.

"Что есть женщина?" - тоскливо и безнадежно думал драма-
тический артист Стасик Политов и сам себе отвечал без запин-
ки: "Женщина есть зло!"

У него имелись все основания к такому категоричному и в
общем-то несветлому выводу. Он только что вдребезги разру-
гался с двумя довольно близкими ему женщинами, а именно: с
женой Натальей тридцати восьми лет от роду и дочерью Ксени-
ей, восемнадцативешней девицей. Что послужило причиной руга-
ни, мы еще узнаем, а пока, к слову, отметим, что заслуженный
артист Стасик Политов вправе был задать себе такой философс-
ки вечный вопрос и так легко на него ответить, потому что
всю сознательную жизнь поклонением его окружали разные жен-
щины: красивые и не слишком, добрые и мегерообразные, моло-
дые и увядающие. Нравился им Стасик Политов, вот и вся при-
чина! Но он-то, он, хитрюга чертов, привык к идолопоклонс-
тву, дня без него не мыслил, идол, все выгоды в нем искал и,
представьте себе, находил кое-какие. Но и об этом потом, по-
том...

А пока зафиксируем ваше внимание на том, как умело выво-
дил он со двора свой морковный седан-люкс, как хладнокровно,
с каскадерской удалью рулил между поименованными препятстви-
ями, хотя, казалось бы, - необратимое влияние стресса, тяже-
лые последствия бытового конфликта... Но нет, нет и нет! Ни-
каких последствий не наблюдалось. Бытовой конфликт не давил
на психику Стасика как раз потому, что привык он к подобным,
пусть даже бурным, но быстротечным конфликтам - дома, в те-
атре, в одолженной на вечерок холостяцкой квартирке, в маши-
не, на улице, в магазине, везде, везде. Вечно он кого-то не
устраивал, что-то не делал или делал не то, забывал, опазды-
вал, придирался по пустякам, спорил не к месту и не ко вре-
мени - сплошной Недостаток, а не человек.

Именно так: Недостаток с прописной буквы, человек - со
строчной.

И вот вам результат: Стасик плевать хотел на все претен-
зии к собственной драгоценной персоне и вышеуказанным фил-
вопросом задавался скорей всего по инерции, машинально. А
может, то была фраза из роли горьковского Актера, которого
Стасику предстояло нынче вечером изобразить?.. Нет, помнит-
ся, не говорил ничего такого Актер, не отвесил ему Алексей
Максимович богатой реплики...

Но, кстати, по тому, кого играл Стасик на сцене, можно
представить его театральное амплуа. А, соответственно, по
театральному амплуа - внешность Стасика и даже некие туман-
ные намеки на характер. А это значительно облегчает автору
задачу: не надо писать, что герой, к примеру, был высок,
строен, томен и так далее и тому подобное. Просто представь-
те себе Актера из бессмертной пьесы "На дне" - и точка. Но
для полноты картины добавим существенную деталь: месяц назад
Стасику Политову стукнуло ровно сорок.

Сорок лет, жизнь пошла за второй перевал, сказал хороший
поэт...

А теперь, поскольку обещано, перейдем к причинам семейной
ссоры, которая, как уже походя указывалось, сама по себе не
тревожила Стасика, но, являясь сотой, или тысячной, или мил-
лионной в обильной страстями биографии героя, видимо, пере-
полнила некую чашу - назовем ее чашей бытия - и, далее ока-
жется, привела к определенным последствиям, к солидным ито-
гам, о которых Стасик вроде бы и не подозревал, а на самом
деле точил его мерзкий червячок, где-то в смутных глубинах
подсознания затаился, коварный, и точил без передыху, пасти
не закрывал.

Что там происходит, в нашем подсознании, - кто ведает? Во
всяком случае, не мы, не мы...

А началось все до икоты банально. Часов в пять Стасик,
взмыленный иноходец, прискакал с "Мосфильма", где полсмены
озвучивал самого себя в полнометражной художественной ленте.
Кольца пленки монтажерша нарезала длинные; текста, пока шли
съемки, Стасик по дурости наговорил куда больше, чем приду-
мал сценарист, и теперь мучился у пульта, укладывая все эти
"а", "о", "у", все эти шипящие, хрустящие, звонкие и глухие,
дурацкие свои слова укладывая в экранное изображение, кото-
рое Стасику в принципе нравилось. Но повторимся, жизнь пошла
за второй перевал, где каждая кочка - уже с Монблан, и Ста-
сик устал шипеть и хрустеть, язык у него ворочался трудно, а
вечером в театре давали "На дне", и Стасик хотел есть. Да,
его Актер был всегда голоден, но Стасик предпочитал играть
сытым.

И жене он так заявил, швыряя на и под югославскую мебель
мокасины "Саламандра", рубашку "Сафари", джинсы "Ли", наско-
ро освобождаясь от импортной шкуры, от обрыдлой одежки, раз-
гуливая по квартире в одних трусах (что, впрочем, он мог се-
бе позволить: гантели, эспандеры, велоэргометр, холодный
душ, сауна по четвергам - отнимите десять лет от названной
выше цифры "сорок"...).

- Мамуля, я умираю от голода! - Так он и заявил жене. Ко-
нечно, не умирал он совсем, даже не собирался, но вечная
склонность к гиперболизации вечно жива в наших вечных ду-
шах...

- Позвонить не мог? - спросила жена, но спросила без вся-
кого интереса, а только чтобы отметиться, не молчать, ибо к
чему ей был дежурный ответ Стасика?

Но Стасик-то, Актер Актерыч, услыхав знакомую до боли
реплику, не мог не отбить ее легким пасом, скользящим уда-
ром:

- На студии не работали автоматы.

- Все сразу не работали?

Разговор свободно несся по накатанной дорожке, даже неко-
торым образом парил над нею: привычные интонации, назубок
затверженные слова, как на каком-нибудь сто третьем спектак-
ле. Рутина...

- Представь себе.

- Не представляю. Там их миллион, автоматов этих.

В голосе Стасика к месту проклюнулись трагические нотки:

- Мамуля, ты на "Мосфильме" бываешь раз в неделю, смот-
ришь киношку, и я тебя тут же везу домой. Откуда ты знаешь
про автоматы, откуда?.. Там все поломаны, все!

До сих пор мамуля Наташа, образно говоря, играла в пере-
кидку с любимым мужем: он - реплику, она - в ответ,
стук-стук, хлоп-хлоп, никакого вдохновения. Но бычье упрямс-
тво Стасика заело мамулю, и она пустила в ход малую дозу
иронии:

- Я рассуждаю логически. Автоматов как минимум двадцать.
Хоть один-то исправен? Несомненно! И еще: в каждом кабинете
- по сто телефонов, и везде знают Станислава Политова, везде
сидят его "каштанки", которые за счастье почтут покрутить
диск для любимого артиста.

Разговор о "каштанках" Стасику не нравился. Это была
опасная тема, прямо-таки альпинистски рискованная, а Стасик
не хотел риска, горных троп не любил. Стасик хотел есть и
полчаса покемарить перед спектаклем, как он сам выражался.
Посему он немедля принял к сведению новые предлагаемые обс-
тоятельства, хамелеоном вжился в них, пообтерся мгновенно,
покаялся:

- Ну, не сердись, мамуля, виноват, подлец я, но замотал-
ся, как бобик, ты же знаешь, что такое озвучание, да еще
кольца по километру и текста навалом... Пищи мне, мамуля,
пищи! Я алчу... Да, кстати, где Ксюха?

Этим изящно-нелогичным "кстати" Стасик намеренно сменил
тему, перенес центр тяжести разговора на непослушную дочь,
ушел от предполагаемой опасности. Ложный финт - вот как это
называется в любимой игре миллионов.

Но Стасик явно переоценивал видимую только им опасность
или, если уж мы обратились к альпинистским параллелям, глу-
бину пропасти, к которой вела его мамулина подозрительность.
Мамуля Наташа служила диктором на радио, читала в микрофон
сводку новостей, прогноз погоды разных широт и тоже числила
себя в некоторой степени актрисой. И про озвучание, про