Владимир ВАСИЛЬЕВ
ТЕХНИК БОЛЬШОГО КИЕВА
-------------------------------------------------------------------¬
¦ ¦
¦ Данное художественное произведение распространяется в ¦
¦ электронной форме с ведома и согласия владельца авторских ¦
¦ прав на некоммерческой основе при условии сохранения ¦
¦ целостности и неизменности текста, включая сохранение ¦
¦ настоящего уведомления. Любое коммерческое использование ¦
¦ настоящего текста без ведома и прямого согласия владельца ¦
¦ авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ. ¦
¦ ¦
L-------------------------------------------------------------------
--------------------------------------------------------------------
ступил на выщербленный край платформы. Из вещей при нем была только
маленькая кожаная сумка.
что ему приходилось очень много ездить.
чтение. - Надо же такое выдумать!"
как-нибудь найти и дочитать.
него. Пард прошел мимо, неслышно ступая. Прорезиненная подошва ботинок
страстно вжималась в асфальт, словно любила его сильнее всего на
свете. Но она любила и мраморные полы, и открытую землю, которой
становилось в Большом Киеве все меньше.
спустился на улицу. Поезд убедился, что никто больше не собирается
войти или выйти, закрыл двери, коротко свистнул и тронулся. Путь его
лежал дальше, в сторону Ровно и Житомира.
этом. Пард ехал целых десять часов, с самого юга Большого Киева,
оттуда, где гигантский мегаполис выходит кое-где к самому Черному
морю.
была почти пустой, если не считать нескольких продавцов дорожной еды
да праздношатающегося носильщика. Сколько Пард себя помнил, на всех
вокзалах, где ему удалось побывать, вот так же безучастно слонялся
одинокий носильщик - чаще всего здоровый черный орк, или ушастый
гоблин с мускулистыми руками. Работа носильщику доставалась редко.
гном у турникетов заметил его даже сквозь прозрачные двери и ждуще
потянулся навстречу. Прошел мимо, дальше, к галерее. Поднялся, прошел
по галерее, где обитало гулкое эхо. Он продолжал ступать бесшумно, и
эхо так и не проснулось.
тушей универмага, высилась гостиница "Лыбидь".
спуском в подземный переход, и почти сразу свернул налево, во дворы.
Старые-старые дома глядели на него подслеповатыми и еще, наверное,
стеклянными окнами.
огляделся. Полос под ногами было четыре. Для чего они служили - Пард
не знал, хотя видел такие же неоднократно на юге, и в Николаеве, и в
Одессе. Да и на вокзале видел, вдоль перронов. Поезда носились прямо
над этими полосами, над парой.
в неровную шеренгу вдоль дороги. Кое-где виднелись разноцветные
вывески. Под одну из них Пард и свернул. Спустился по отполированным
до гладкости ступеням и оказался в таверне.
светильников из десяти. Тяжелые столы льнули к расписанным стенам.
Хозяин, дородный человек в фартуке, сразу поспешил навстречу.
понравилось.
обслуживание на высоте. Как долго вы пробудете в Центре?
пока за неделю, ладно?
садитесь, уважаемый.
отбивные с жареным картофелем и крабовый салат. Ну, и по мелочи
всякое...
уточнил Пард.
в самом Центре Большого Киева свежатина? Впрочем, здесь ее как раз
можно найти, но за такие деньги, что и думать не хотелось.
удивление вкусной - в этой таверне действительно умели готовить. Даже
из консервов.
Обстановку составляли только изрядно продавленная кровать да
колченогий стул. Зато из окна виднелся купол цирка.
цирком.
неведомо кто неведомо когда уложил несколько стальных полос. Неведомо
с какой целью. Пард лениво поглазел на редких прохожих и повалился на
кровать, застеленную коричневым пледом.
Пард не зря внял рекомендации Судера. Вряд ли удалось бы найти
что-нибудь приличное так близко к Центру и за такие деньги. В "Лыбиди"
- пожалуйста, но там комната стоит столько, что лучше и не вспоминать.
По карману только богатеям.
деньги на жилье, какие драли в "Лыбиди", считал пустым
расточительством.
настроение всегда нападало на него в тавернах. Особенно после плотного
обеда.
Дородный хозяин кивнул ему, словно старому знакомому и сразу крикнул
Гриню, чтоб накрывал ужин. Пард устроился за тем же столом, что и в
обед. Неподалеку от него сосредоточенно поглощали размороженную
индейку два гнома, рыжий и чернявый, оба в кожаных куртках с бляшками.
Коротко стриженные бороды поблескивали от жира, а челюсти под
мясистыми носами работали с мерностью роторных экскаваторов. Судя по
груде костей в центре стола, это была уже не первая индейка. И