Леонид Кудрявцев
Еретик
официально признанной.
удовлетворенно улыбнулся.
но еще могучего, упрямо цепляющегося за жизнь дерева познания находилась его
пещера. Там, на подстилке из сонного мха, лежали шесть крохотных, попискивающих,
голодных комочков. Если они не позднее сегодняшнего вечера получат пищу, он
станет хозяином выводка молодых, деятельных фантомчиков и благополучно переживет
время белых мух.
голову и, вполне возможно, совершил ошибку, упустил добычу. Ноузи бегают не
очень быстро. Спасает их от полного уничтожения лишь доведенное до совершенства
умение запутывать следы, а также изрядная хитрость, благодаря которым не очень
опытный охотник запросто может остаться в дураках.
высохшей речки несколько сотен шагов. Тут ему пришлось остановиться.
кое-какие трюки. След его раздваивался, потом еще раз и еще, новые следы вновь
соединялись, перекрещивались, накладывались друг на друга. На распутывание этого
кружева из следов Даниилу понадобилось минут десять.
пятьдесят он вдруг осознал, что ноузи его все-таки провел. Пришлось вернуться.
действительно верный.
исчерпается запас хитростей и уловок. Тут-то он и попадется. Вот только когда
это произойдет? Если зверь - матерый и опытный, это может случиться слишком
поздно, и фантомчики уже успеют угаснут.
обнаружение верного следа, чем потом возвращаться. Он уже один раз поторопился и
совершил ошибку. Больше этого не повторится. А значит, фантомчики получат пищу.
С их помощью он доживет до весны и вновь увидит, как возродятся серебряные
фениксы, а также услышит их песню светлых ночей.
будущем, необходимо прямо сейчас не упустить добычу.
Даниил двинулся в сторону рощи мелочного забвения.
сделал круг и теперь залег неподалеку. Наблюдает за охотником, ждет - купится ли
тот на его хитрость.
возможно, он не станет более утруждать себя запутыванием следов и бросится
наутек. Почему бы и нет? Ноузи вполне может решить, что момент для этого самый
подходящий.
устроить небольшое соревнование бегунов, со старой как мир ставкой,
представляющей жизнь убегающего?
достаточно высокое дерево. Сучья у него походили на ручки растущих из ствола
зонтиков, и вскарабкаться по ним до самой вершины было достаточно просто.
вверх, обдирая руки о жесткую кору и проклиная свое уже немолодое тело.
Остановился он только тогда, когда сучья стали под его тяжестью слегка
потрескивать.
цветами радуги марево вероятностей, усеянное массивными кусками давно позабытых,
так никогда и не использованных возможностей, крохотными кусочками неназываемых
желаний и совсем уж крошками потаенных мыслей, в серую мглу окончательного
безвременья.
что теперь никогда не узнает, сумеет ли настоящий хозяин тела, в котором он жил
последние несколько лет, поймать хитрого ноузи. Но больше всего ему было жаль
даже не этого.
на восстановление своей памяти. Ее придется собирать буквально из крохотных
кусочков, медленно, ненавязчиво, исподтишка, стараясь не повредить сознание
существа, в теле которого оказался, не нарушить его целостность, не сделать
полным идиотом, а просто отодвинуть в сторону, превратить из повелителя всего
лишь в стороннего наблюдателя.
тела. Тогда сознание хозяина тела всего лишь вновь обретет утерянное, вернется к
активной жизни, возможно, даже не запомнив период бездействия.
упустить ноузи не должен. Или он все же даст обвести себя вокруг пальца? Неужели
он за те несколько лет, в течение которых Даниил владел его телом, так ничему и
не научился?
понятие для того, кто обречен до скончания времен довольствоваться телами других
мыслящих.
на волну, резко его накрывшую и мгновенно схлынувшую, оставившую после себя лишь
неприятные, трудноуловимые воспоминания, населенные странными созданиями, облик
которых он сейчас не мог вспомнить. Вроде бы они даже о чем-то говорили. Но о
чем? Имело ли это какое-то значение? И кстати, может быть, стоит заняться новым
телом?
состоянии? Много ли оно потребует возни? Приступая к обследованию, он даже вновь
ощутил полузабытое чувство азарта, предвкушение предстоящей схватки.
Сейчас все выяснится.
сознания не было. Совсем.
этого не могло быть. Приговор собрания великих магов обжалованию не подлежит. До
сих пор не было ни одного случая... И все же...
путник, попавший в дом, в котором провел детство, осматривая его, неожиданно то
здесь, то там находит то забытую игрушку, то измусоленную, читанную в детстве
книжку, он обнаруживал в памяти этого тела крохотные обрывки воспоминаний,
оставшиеся там после того, как по решению собрания старых интриганов его
сознание из него извлекли.
Хотя имеет ли смысл чему-то удивляться? Не лучше ли подождать дальнейшего
развития событий? Уж наверняка тот, кто сохранил его тело, сделал это
небескорыстно. И значит, в спектакле под названием жизнь наступил черед сыграть
сцену, давным-давно набившую всем оскомину, сцену под названием "Кредитор и
должник". Стоит открыть глаза, и она начнется.
положение, в котором оказался.
полноценным человеком. И что? Радоваться и веселиться до потери пульса? С каких
это фиников? Оставаясь в том состоянии, в котором был до возвращения, он являлся
неуязвимым и бессмертным. Его тело могли убить, но сам он всего лишь переносился
в другое. Не более.
котором окажется. И поэтому частенько приходилось ждать годы переноса из старого
и больного в молодое и здоровое или хотя бы в более или менее приемлемое. Но
все-таки... Так ли хорошо променять бессмертие и неуязвимость на жизнь в бренном
теле, которое в любой момент может погибнуть?
все-таки добилось своего, научило его бояться, жаждать покоя и безопасности? И
если это случилось, то скоро ли он распробует прелесть их игр, скучных, кровавых
и бесконечно подлых?
узнать правила новой игры?
полежать, вслушиваясь в биение сердца, наслаждаясь четким ритмом сокращения
легких, а также тем, что можно это делать, не отвлекаясь на контроль за
сознанием настоящего хозяина тела.
собственное тело. Сладкое, как подмороженная рябина, и такое же кисловатое,
терпкое. Ощущение, которое, безусловно, запомнится, ляжет в копилку памяти и,
вовремя всплыв из нее, еще послужит. Ох как послужит.