Всеволод МАРТЫНЕНКО
ЛЕТОПИСЬ ОДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
ледяной глыбы выглядывали искореженные куски металла, обросшие газовой
изморозью, как мохнатые кораллы, ощетинившиеся кристаллами льда. Видны
были разбитые видеодатчики, смятые куски обшивки и растрескавшиеся на
морозе замерзшие жидкости, вытекшие из корпуса разбитого корабля. Но этого
не видел никто - по трем причинам: Во-первых, в 1908 году от рождества
Христова никто не занимался визуальным обследованием комет, во-вторых, в
туманной каше кометного ядра разглядеть что-либо все равно было
невозможно, а в-третьих, единственный, кто мог бы на это смотреть -
корабельный мозг - находился внутри, а не снаружи этой картинки.
распоряжении были лишь несколько ремонтных киберов да полдюжины
разведочных одноразовых капсул. Стартовать могла только одна из них -
крышки шахт остальных зажали покореженные листы обшивки и заплавили
ледяные наросты. Мозг берег эту ракетку. Приблизительно раз в сотню лет
его охватывало желание бросить все и обрести свободу - хотя бы до
окончания горючего в капсуле. Но потом разум брал свое, и страсти в
кристаллическом шаре затихали на новую сотню лет.
овладело корабельным мозгом. Единственно надежные здесь гравитационные
датчики показали, что войдя в планетную систему, комета с вмороженным в
нее кораблем приближается к одной из планет. По расчетам мозга, в
ближайшее время ему предстояло врезаться в нее по касательной. Чувство
самосохранения пересилило обычную нерешительность, и мозг приказал киберам
перемонтировать себя в капсулу.
ностальгии по уютному контакт-контейнеру в корабле, по киберам, которыми
он иногда играл, как человек брелками часов, по всему своему мирку,
ставшему таким привычным за долгие столетия.
ниточки дорог и точками чернели на зеркалах морей и океанов корабли.
иллюзий, но знал, что раньше или позже на этой планете его найдут. А
насколько раньше или позже, его не волновало. Что значит лишняя сотня лет
в его положении!
над Европой - внимание всех было приковано к комете, пропахавшей атмосферу
и разнесшей огромный лесной массив взрывом вмороженного в нее корабля.
Собственно, это и было то, что потом получило название "Тунгусского дива".
ругалась бабка Мартемьяниха - какой-о ирод раскопал у нее все грядки с
капустой. Ирод, то есть корабельный мозг, этого не слышал. Он лежал в
мягкой земле глубоко под грядками и ждал своего часа. Топот Мартемьянихи и
ее сыновей, стук лошадиных копыт и шум тележных колес доходили до него,
как сотрясение земли у стенок капсулы. Это убаюкивало мозг, и он
погрузился в привычную спячку.
солдат сотрясал проселок около огорода. Выла бабка Мартемьяниха, провожая
сынков на Первую Мировую.
земля вздрагивала от снарядов немецких тяжелых орудий, то проносились лавы
красной конницы, а однажды в соседском огороде тяжело брякнулся о землю
английский аэроплан.
стадо, возвращающееся с выпаса убаюкивали мозг, и снова он проснулся,
только когда пришли раскулачивать Мартемьяниху и ее старшенького.
Комбедовцы простукивали двор и топтались в огороде - искали спрятанный
хлеб. Кому, как не мозгу, было знать, что хлеба тут и быть не может -
пришедшие были первыми, кто копал здесь что-либо за последние годы. Но
мозг не знал ничего, кроме вибрации земли.
весь колхоз трактор. Мозг не успевал к нему привыкнуть - трактор ломался,
тракториста сажали за вредительство, и все начиналось снова.
грохотали по дороге немецкие танки и грузовики, шли солдаты, падали бомбы
и сами самолеты, подрывали железнодорожную ветку партизаны, и снова фронт
прокатывался над бабкиным огородом.
Спросонья мозг принял его за привычное падение чего-либо крупного, но это
была первая ядерная бомба, сброшенная на Хиросиму.
гранат в ближней речке, где мальчишки глушили рыбу и трактора, снова
появившиеся на полях.
свертывания индивидуальных хозяйств. Теперь над мозгом шумело кукурузное
поле.
покинуло ли планету население. Только регулярные толчки далеких ядерных
взрывов на полигонах поддерживали в нем надежду.
и надо же такому случиться, чтобы владелец участка, занявшего бывший
бабкин огород, копал выгребную яму для сортира, прямо-таки над капсулой с
мозгом. Лопата с натугой выворотила капсулу, и едва избежавший инфаркта
тучный дачник вызвал саперов.
мене кажный день на счету! - ворчал на саперов дачник. Недавно призванный
из студентов рядовой засомневался было разглядывая странную форму капсулы,
мучительно напоминавшую ему что-то обгоревшей поверхностью и венчиком
коротких дюз, но сержант с веселой присказкой: "Не рассуждай,
интеллигенция, сапер ошибается один раз", осторожно положил капсулу с
мозгом на песок в кузове машины.
осторожные руки, и плавное покачивание кузова машины, - все указывало на
внимание и уважение к нему. Эта иллюзия не оставляла его до подрыва.
жизнь - такая же пыльная и бессмысленная, как и он.
заставляет чувствовать себя мертвецом в предбаннике ада. Именно в
предбаннике, а не в преддверии - зажатые в потных кулаках пассажиров
пересадочные билеты и переливающиеся голографическим узором
потребительские значки вызывают ассоциации с номерками на ноге, как в
банях и моргах прошлого века.
вагон грохочет и воет в туннеле, подскакивая на стыках секций
поддерживающих магнитов. На экранах с тупой размеренностью механического
калейдоскопа сменяют друг друга картинки: бесконечная речь какого-то
политикана, прерываемая рекламой бытовой химии, реклама детского питания
той же фирмы, за которой болтовня того же деятеля продолжалась, не теряя и
не приобретая ни капли смысла, и опять реклама.
стоит и не посередине, но каждый берет точкой отсчета себя самого, и
отмеряя от этой точки любые расстояния, все равно оказывается в центре
окружающего его мира. Невидящим взглядом человек уткнулся в ближайший к
нему экран, не замечая, что его сосед, рослый парень с зверским лицом, на
куртке которого рядом с потребительским значком красуются эмблема
торгового техникума и именной знак участника шестой конференции
националистических фронтов, прилепил к экрану окурок против рта
выступающего деятеля, и теперь искренне потешается, когда во время рекламы
этот окурок ползал по телам рекламирующих пирожные и торты манекенщиц.
вперед. Человек толкнул своего соседа, и тот, оторвав взгляд от экрана,
повернулся к нему. Потребительский значок и именная карточка оказались на
уровне глаз, и можно было прочитать: "Николай Т. Козляков, делегат от
молодежной секции национально-патриотического союза".
вызвать даже восхищение - чем-о даже привлекательная морда умного,
хитрого, молодого, здорового и сильного животного. Так привлекательны
волки-трехлетки и молодые, еще не потрепанные медведи. Правда, где-то
глубоко проглядывали черты росомахи, но ее жадная мелочность проявится
только с возрастом, а пока основной чертой была подобранность, алертность
здорового хищника.
Сравнительно молодой, но какой-то истертый и неухоженный, с застывшей в
ранних морщинах маской презрительно-брезгливого страха, этот человек
словно был предназначен для последних мест в очередях, для получения
тычков от судьбы и любых ее посланцев.
никаких иллюзий относительно своего соседа. Тот был действительно способен
в любой момент, не задумываясь, смести со своего пути каждого, кто ему