Милорад Павич
Шляпа из рыбьей чешуи
надвинул на лоб шляпу из рыбьей чешуи и принялся за свой завтрак - маслины
с красным вином. Поглощая их, он не спускал глаз с котят, что гонялись за
бабочками в тени ближайшего дерева, а также со старика, сидевшего напротив.
Старик непрерывно взбадривал себя уксусом и злым красным перцем из висевшей
у него на шее связки. Под плащом явственно проступал его огромный член,
похожий на свернувшуюся в песке змею. Аркадий напрасно силился вспомнить,
как зовут старца.
вернулся к своему занятию. Он учился у старика читать.
глиняном светильнике. На светильнике была вылеплена женщина, лежавшая на
мужчине. Ноги любовника покоились у нее на плечах, сама же она уткнулась
лицом в его живот. Чтобы лучше уразуметь надпись, Аркадий перевел ее на
греческий: "Всякое может случиться, пока несешь кусок ко рту".
на нем был тонкий, словно подбитый водой Наисуса, а сам он был еще
настолько молод, что в запасе у него был всего один год тревожных снов, два
любовника и только одна любовница, ученье давалось ему легко, и он очень
скоро научился писать, а уж потом читать. Вначале он перерисовывал буквы,
не понимая, что они значат, но теперь мог и читать по складам. Он читал
подряд все, что только можно было прочесть. Начав с чтения по складам
надписей вроде "Agili", "Atimeti", "Fortis" или "Lucivus", оттиснутых
клеймом на масляных светильниках, он, словно вырвавшись в открытое море,
продолжал затем складывать надписи, украшавшие каменные пороги и
треножники, стены домов и храмов, надгробные камни, подсвечники и мечи,
перстни и посохи; он читал написанное на дверных косяках и печатях, на
стенах и колоннах, на столах и стульях, в амфитеатрах, на тронах и на
щитах, на умывальниках и в купальнях, на подносах, за занавесями и в
складках одежды, на стеклянных чашах, на мраморе театральных сидений и на
знаменах, на донышках тарелок, на сундуках и под кольчугами, на медальонах
и под бюстами именитых граждан, на гребнях и пряжках, внутри ступок и
котлов; он прочитывал надписи на шпильках и лезвиях ножей, на солнечных
часах, на вазах, поясах и шлемах, на песке и в воде, в птичьем полете и в
своих снах. Но особенно - на замках и ключах.
ключ, отпиравший сундук или городские ворота, старый висячий замок или
храм, Аркадий умел потихоньку сделать восковой оттиск, а потом отлить копию
ключа в металле. Он вообще любил и умел работать с расплавленным металлом.
Ему сразу вспоминалось детство, проведенное в окрестностях большого
рудника, где ковали монеты с надписью Aeliana Pincensia.
ключи - ключи-вдовцы, ключи, отлученные от своих скважин. Для них он
отливал или выковывал новые ручки, придавая им форму звездочек, роз или
человеческих лиц. Особенно он любил приделывать к своим ключам монетки с
изображением императора Филиппа Арабского или еще какого-нибудь правителя,
на оборотной стороне которых угадывалось женское лицо с надписью
"Abundantia" или "Fortuna".
называется Данувиос или Истр. Там ты найдешь Виминациум, а в нем -
императорский монетный двор. И ты увидишь, как там в мастерских куют медные
деньги.
старец изрек следующее: "Благо тому, кто приглашен на пир по случаю свадьбы
бараньей..."
головокружительной быстротой, и с той же быстротой он начал удаляться от
самого себя. Без малейших колебаний он покинул Медиану, где жил до тех пор,
оставив на произвол судьбы и свой дом с колодцем, где всегда была осень, и
свою обезьянку, которая умела играть в кости и выигрывать.
взял только связку ключей и шляпу из рыбьей чешуи, подаренную ему старцем.
север и ловя солнце ушами. Оказавшись на дороге, ведущей от Фессалоник к
пойме Данувиоса, он сразу начал усердно молиться Гекате, покровительнице
путей и перепутий. Он шептал:
снег превращается в слезы, и, веки свои смежив, свой взор обращаю к тебе
сквозь хладные капли. Ветер дороги чернеет, деревьев стволы один за другим
приближаются, точно зловещие звери, что, жаждой томимы, бредут к
водопою..."
Деревья были увешаны трупами, как плодами. Каждая из этих смертей могла
подстеречь и его, и он пришел к заключению, что ни одна, даже самая
счастливая жизнь не стоит такого страшного и долгого конца. Усталый и
перепуганный, он продавал один за другим свои ключи, которые казались ему
все тяжелее. Путешествие затягивалось.
намерении добраться до монетного двора. Увидев вдали какой-то город, он
было обрадовался, но ему сказали, что это Сингидунум, что он слишком сильно
отклонился к западу и что ему надо свернуть на восток, чтобы добраться до
Виминациума. Выслушав это известие, Аркадий не огорчился. Он как бы его
вообще не расслышал. Как зачарованный он рассматривал прекрасный бронзовый
бюст, установленный на перекрестке.
Данувиос, разрывавший ночную тьму своим ревом, на пароме уже не было
перевозчика. Говорили, что по вечерам на переправляющихся через реку
нападают духи, стоит только удалиться от берега.
на трети пути он почувствовал, что линяет, как собака, затем ощутил мужское
желание, и, наконец, на голове его выросли чьи-то чужие волосы, явно
женские. Когда он перевалил за половину пути, взошла полная луна, и при
свете ее появилась желтая бабочка, порхавшая над какой-то темной фигурой в
углу парома. Аркадий вскрикнул и столкнул духа в реку. Он услышал плеск
воды, кое-как подогнал паром к берегу и бегом пустился в ближайшую корчму,
огонек которой светился в ночи.
вполз кто-то грязный, до костей промокший и перепуганный, и уселся рядом с
ним. Под плащом у него тряслась третья грудь, выросшая над левой.
воскликнул незнакомец.
что произошло. И оба путника расхохотались, узнав друг друга.
шутку толкнуть своего собеседника, но заметил, что над плечом у того,
подобно лучику света, по-прежнему трепещет желтая бабочка.
руки.
она меня сопровождает уже много лет. Все ее видят, кроме меня.
душ, иными словами, мой демон женского рода... Имя его Эрос. У каждого
мужчины вьется над плечом демон женского рода, а у каждой женщины - демон
мужского рода. Это демоны похоти. Говорят, моя бабочка вьется вокруг меня,
даже когда я работаю в мастерской.
денег в Виминациуме.
Ждать парома ты будешь до завтрашнего вечера, ведь его уже угнали обратно.
Cras, cras, semper cras....
этому "завтра"... Но что до меня, я завтра не поеду в Виминациум.
дней...