Варвара Клюева
О мертвых - ни слова
пустой квартире свеженького мертвеца - вызовет "скорую"? милицию?
гробовщика? А не совсем здравомыслящий? Впрочем, когда еще и время
поджимает, кто угодно потеряет голову. Варвара, например, решает при помощи
друзей избавиться от тела. Средь бела дня. Ну и попадают авантюристы, как
кур в ощип: покойный-то, как выясняется, скончался не без посторонней
помощи.
верхней полке парилки и боролась за свою жизнь. Впрочем, "боролась" - сильно
сказано. Я не могла даже позвать на помощь, поскольку рот мой был залеплен
какой-то гадостью. Посему мне оставалось лишь отчаянно извиваться, чтобы
подползти к краю полки и упасть пониже, туда, где жар был не таким
нестерпимым. Сантиметр, еще сантиметр... вот край уже совсем рядом.
Последний отчаянный рывок, и... получив сокрушительный удар по затылку, я
проснулась.
меня на загривке. Я лежала в перекрученном спальном мешке в полуметре от
батареи парового отопления. Во рту было сухо, как в Сахаре, губы запеклись,
пить хотелось неимоверно. "Интересно, где я и что со мной приключилось? -
гадала я, кося глазом на незнакомые обои. - Насколько я помню, эти ромбики и
розовые цветочки не украшают стены ни у одного из моих знакомых. С другой
стороны, спальник как будто мой... Да, точно мой! - вон заплата, вырезанная
из старого плаща. Я собственноручно ставила ее на дыру, прожженную в
позапрошлом году искрой от костра. И что же, интересно, я делаю в чужом доме
со своим спальником?"
раскладушке. Порадовавшись собственной сообразительности, я задала себе
следующий вопрос: зачем? Ответить на него оказалось посложнее. И в самом
деле, зачем я сплю в чужом доме на раскладушке, если с гораздо большим
комфортом могла бы валяться у себя в уютной постели? Не сомневаюсь, рано или
поздно мне удалось бы разгадать и эту хитрую загадку, если бы не мучившая
меня жажда. Решив отложить интеллектуальные упражнения на потом, я начала
выползать из тугого кокона. И хотя действовала я с максимальной
осторожностью, подлая раскладушка снова взбрыкнула. Теперь у нее подогнулась
задняя ножка. Скользкий спальник съехал как с горки, и ваша покорная слуга
очутилась на полу. Здесь осторожность можно было не соблюдать, поэтому уже
через каких-нибудь пять минут я стояла на ногах и разглядывала абсолютно
пустую комнату. Рухнувшая раскладушка оказалась единственным предметом
обстановки. Я повернулась к окну и увидела многочисленные подъемные краны и
недостроенные дома. Тут в мозгу у меня щелкнуло, и все встало на свои места.
вчерашнего вечера по сегодняшнее утро. Сухость во рту и тяжесть в голове
объяснялись потреблением напитков, предназначенных для обмывания.
Раскладушку вкупе с тремя матрасами я лично притащила сюда на горбу старого
заслуженного "Запорожца". Ну, если честно, лично я доставила "Запорожец", а
барахло на одиннадцатый этаж без лифта затаскивали Леша и Прошка, причем
последний всю дорогу пыхтел, брюзжал и клялся, что ни в жизнь не оторвал бы
от сердца украденные еще из студенческого общежития матрасы, если бы знал,
что лифты у Генриха будут отключены.
Принадлежала совсем с недавних пор; еще две недели назад они не подозревали
о ее существовании и не надеялись когда-либо покинуть свое нынешнее жилье -
зимнюю дачу в Опалихе. "Они" - это сам Генрих (мой старинный и горячо
любимый друг), его жена Машенька (в высшей степени восхитительное существо с
золотым характером), пятеро их детей (о характерах которых лучше промолчу),
две собаки (симпатичные дворняги), два кота (мерзкие животные), черепаха,
три крысы и волнистый попугайчик.
после чего подпрыгнула и с криком: "Полундра! Свистать всех наверх!" -
выскочила из комнаты. Толкнув соседнюю дверь, я включилась на полную
громкость.
детьми!
фигуры, завернутые в спальные мешки. С ближней ко мне стороны из мешков
торчали босые пятки, выглядевшие на голом полу довольно трогательно (для ног
матрасов не хватило). С другой стороны на трех горках одежды лежали головы -
одна почти черная и две темно-русые. Четвертая горка, равно как и
недостающая светлая голова, были накрыты целиком.
побольше воздуху и предприняла вторую попытку:
но каких-то сдвигов я все же добилась. Темная голова приподнялась на пару
сантиметров над импровизированной подушкой и изрекла:
снова опустилась на место. Зато обе русые головы оторвались от матраса
вместе с плечами.
очки.
какой бардак оставили вчера в гостиной?
запахнул его.
трясти. - Прошка, вставай немедленно! Хватит дрыхнуть!
пока меня не опередили. Напившись вволю воды из-под крана, я встала под душ
и постаралась расслабиться. Времени у нас было мало, работы - страшно
подумать сколько, но если браться за нее взвинченными, скандала не избежать.
А уж если начнется скандал, об уборке можно забыть навеки.
настроить себя надлежащим образом.
дискуссию и отвоевала бы право пользоваться душем, сколько мне будет угодно,
но одна мысль о том, какое лицо будет у хозяйки новой квартиры, когда она
увидит свою НОВУЮ гостиную, отбила у меня всякую охоту вступать в пререкания
с очередью. Я быстро натянула одежду на мокрое тело и освободила помещение.
выгребать авгиевы конюшни, следовало хотя бы хлебнуть чаю.
Марк и сонный Генрих, а Леша стоял напротив, подпирая стену.
поинтересовалась я.
заразился? И чем ты его, интересно, наполнишь, свой желудок? Кипяточком? И
как его прихлебывать? Из пригоршни?
выдюжишь. Сгоняй в гостиную за заваркой, стаканами и стульями.
рядом с Марком. Хотя на нервы я никогда не жаловалась, заглядывать лишний
раз в гостиную мне решительно не улыбалось.
минуту-другую на плите зашумел чайник, и до нас наконец дошло, что ждем мы
что-то больно уж долго. Хотя новое жилье Генриха отличалось простором, но
все же не настолько, чтобы дорога от кухни до любой из комнат занимала
больше минуты.
поднялся переполох. Я нахмурилась, припоминая, что же такого мы могли там
оставить, чтобы у железного Леши сдали нервы, и через минуту меня осенило:
с вытаращенными глазами.
известие, как Генрих дополнил Лешино сообщение:
что есть мочи и от души огрел нас по макушке чем-нибудь тяжелым, то и тогда
едва ли добился бы более сильного эффекта. У меня даже в глазах потемнело.