Артур Конан-Дойль
Рейгетские сквайры
нервного переутомления, полученного после крайне напряженной
работы весной тысяча восемьсот восемьдесят седьмого года.
Нашумевшая история с Нидерландско-Суматрской компанией и
грандиозным мошенничеством барона Монэртиуса слишком свежа в
памяти публики н слишком тесно связана с политикой и финансами,
чтобы о ней можно было рассказать в этих записках. Однако
косвенным путем она явилась причиной одного редкостного и
головоломного дела, которое дало возможность моему другу
продемонстрировать еще одно оружие среди множества других,
служивших ему в его нескончаемой войне с преступлениями.
получил телеграмму из Лиона с известием о том, что Холме лежит
больной в отеле "Дюлонж". Не прошло и суток, как я уже был у
него в номере и с облегчением убедился, что ничего страшного
ему не грозит. Однако тянувшееся больше двух месяцев
расследование, в течение которого он работал по пятнадцати
часов в день, а случалось, и несколько суток подряд, подорвало
железный организм Холмса. Блистательная победа, увенчавшая его
труды, не спасла его от упадка сил после предельно нервного
напряжения, и в то время, как его имя гремело по всей Европе, а
комната была буквально по колено завалена поздравительными
телеграммами, я нашел его здесь во власти жесточайшей хандры.
Даже сознание, что он добился успеха там, где не справилась
полиция трех стран, и обвел вокруг пальца самого искусного
мошенника в Европе, не могло победить овладевшего им
безразличия.
друг явно нуждался в перемене обстановки, да и меня соблазняла
мысль выбраться в эту весеннюю пору на недельку в деревню. Мой
старинный приятель, полковник Хэйтер, который был моим
пациентом в Афганистане, а теперь снял дом поблизости от
городка Рейгет в графстве Суррей, часто приглашал меня к себе
погостить. В последний раз он сказал, что был бы рад оказать
гостеприимство и моему другу. Я повел речь издали, но, когда
Холме узнал, что нас приглашают в дом с холостяцкими порядками
и что ему будет предоставлена полная свобода, он согласился с
моим планом, и через неделю после нашего возвращения из Лиона
полковник уже принимал нас у себя. Хэйтер был человек очень
приятный и бывалый, объездивший чуть ли не весь свет, и скоро
обнаружилось -- как я и ожидал, -- что у них с Холмсом много
общего.
оружейной полковника; Холме растянулся на диване, а мы с
Хэйтером рассматривали небольшую коллекцию огнестрельного
оружия.
собой наверх один из пистолетов на случай тревоги. -- Тревоги?
-- воскликнули.
всю округу. В прошлый понедельник ограбили дом старого Эктона,
одного из самых богатых здешних
свободе.
это -- мелкое дело. Обычнее местное преступление, слишком
незначительное, чтобы заинтересовать вас, мистер Холме, после
того громкого международного дела.
улыбке было заметно, что он польщен. -- Ничего примечательного?
же, добыча не стоила затраченных ими трудов. Все в комнате было
перевернуто вверх дном, ящики столов взломаны, книжные шкафы
перерыты, а вся-то пропажа -- томик переводов Гомера, два
золоченых подсвечника, пресс-папье из слоновой кости, маленький
дубовый барометр да клубок бечевки. -- Что за удивительный
набор! -- воскликнул я. -- О, воры, видимо, схватили все, что
им попалось под руку.
бы кое-что извлечь из этого, -- сказал он. -- Ведь совершенно
очевидно, что... Но я предостерегающе поднял палец. -- Вы
приехали сюда отдыхать, друг мой. Ради бога, не принимайтесь за
новую задачу, пока не окрепли нервы.
пожал плечами, после чего беседа повернула в более спокойное
русло.
друга пропали даром, ибо на следующее утро это дело вторглось в
нашу жизнь таким образом, что было невозможно остаться в
стороне, и наше пребывание в деревне приняло неожиданный для
всех нас оборот. Мы сидели за завтраком, когда к нам ворвался
дворецкий, забыв о всякой пристойности, и выпалил, задыхаясь:
ограбление? -- вскричал полковник, и его рука с чашкой кофе
застыла в воздухе. -- Убийство!
скрыться. Нам известно только, что это был человек среднего
роста, в чем-то темном. Другими приметами мы не располагаем, но
мы ведем усиленные розыски, и если преступник -- человек
нездешний, он скоро будет найден.
смертью?
был преданный слуга, и мы предполагаем, что он подошел к дому с
намерением проверить, все ли благополучно. Это и понятно: кража
у Эктона заставила всех быть начеку. Грабитель, видимо, только
что открыл дверь -- замок был взломан, -- как Уильям набросился
на него.
от нее. Горе почти лишило ее рассудка, но я подозреваю, что она
всегда была туповата. Однако есть одна очень важная улика.
Взгляните!
на колене.
большим и указательным пальцами. По-видимому, это краешек
какой-то записки. Обратите внимание, что указанное здесь время
в точности совпадает со временем, когда бедняга встретил свою
судьбу. Не то убийца вырывал у него записку, не то он у убийцы.
Написанное наводит на мысль, что кого-то приглашали на
свидание.
привожу '.
то напрашивается весьма вероятное предположение, что этот
Уильям Керван, несмотря на свою репутацию честного человека,
мог быть заодно с вором. Они могли встретиться в условленном
месте, вдвоем взломать дверь, после чего между ними вспыхнула
ссора.
сказал Холме, изучая обрывок с самым сосредоточенным вниманием,
-- дело куда тоньше, чем я думал.
какое действие произвел его рассказ на прославленного
лондонского специалиста.
погодя, -- о том, что взломщик, возможно, был в сговоре со
слугой и что это была записка одного к другому, в которой
назначалась встреча, остроумно н не лишено правдоподобия.
Однако этот документ раскрывает...
молча, весь уйдя в свои мысли. Когда он поднял лицо, я с
удивлением увидел, что щеки его порозовели, а глаза блестят,
как до болезни. Он вскочил на ноги со всей прежней энергией.
место, где было совершено убийство. С вашего разрешения,
полковник, я покину моего друга Уотсона и вас и прогуляюсь
вместе с инспектором, чтобы проверить правильность моих
догадок. Я буду обратно через полчаса.
Холме ходил взад и вперед по полю, -- сказал он. -- Он хочет,
чтобы мы вчетвером отправились в усадьбу. -- К мистеру