Джеймс Х. ЧЕЙЗ

МИССИЯ В ВЕНЕЦИЮ

Глава 1

Меня зовут Дирк Уоллес. Я не женат, сорока восьми лет, темноволос, и
никому не придет в голову пугать моим лицом детей. Я - один из двадцати
детективов сыскного агентства "Акма", которое разместилось под самой крышей
"Грубинг-Билдинг" на Парадиз-авеню в Парадиз-сити, штат Флорида.

Сыскное агентство "Акма" - самое дорогое и престижное на всем Восточном
побережье США. Основанное шесть лет назад ветераном вьетнамской войны
полковником Виктором Парнеллом, агентство постепенно превратилось в одно из
самых процветающих. У этого Парнелла оказался прекрасный нюх, и он быстро
понял, что рано или поздно кое-кому из миллионеров, живущих в городе,
понадобятся услуги детективов. Мы специализируемся на шантаже,
вымогательстве, кражах, нанесении увечий, супружеских изменах и убийствах.

Двадцать детективов - это, в основном, бывшие копы, сотрудники военной
полиции, которые работают парами. У каждой пары свое помещение, и никто не
вмешивается в работу коллег, если только в этом не возникает крайней
необходимости. Таким образом, в прессу ничего не просачивается, но, если
утечка все-таки произойдет, оба детектива, занимающиеся расследованием
преданного гласности дела, тотчас же лишаются места.

Проработав в агентстве полтора года и зарекомендовав себя с самой лучшей
стороны, я получил отдельное помещение и Билла Андерсона в помощники.

Билл, помощник шерифа в прошлом, невысок, кряжист, а его мускулатура
выдает в нем бывшего боксера. Как-то он здорово мне помог в одном запутанном
деле, когда меня отправили в Кирл найти исчезнувшего подростка. Он работал
тогда помощником шерифа и прямо-таки мечтал попасть в наше агентство.

Благодаря его помощи, мне удалось раскопать еще одно тонкое дельце. Я
стараюсь не забывать таких услуг и замолвил за него словечко. С тех пор Билл
Андерсон и пребывает в "Акме". Потрясающее трудолюбие и бульдожья хватка
сделали его незаменимым. При необходимости он сутками работает почти без
отдыха, а это в нашем деле немаловажно.

Билл снабжал меня информацией, благодаря чему я мог не отвлекаться и
целиком сосредоточиться на расследовании. В свое свободное время он изучал
город и теперь был непревзойденным знатоком всех ресторанов и ночных клубов.
Преступники не принимали Билла всерьез: их вводил в заблуждение его
небольшой рост. Мало кто знал, что этот маленький крепыш ударом кулака мог
свалить быка-двухлетка.

В это июльское утро мы изнывали от безделья. Шел дождь, и все вокруг
пропиталось сыростью. В городе почти никого не осталось. Молодежь куда-то
сдуло, а богатые посетители и туристы должны были появиться только в
сентябре.

Андерсон, пожевывая резинку, писал письмо домой, а я, забросив ноги на
стол, думал о Сюзи, которая работала регистратором в "Бельвью-отеле". В то
время я интересовался одним парнем, живущим в этом отеле, потому что он
подозревался в шантаже. Я объяснил Сюзи обстановку, а она помогла мне
собрать столько улик, что их с запасом хватило на пять лет решетки для этого
типа.

У Сюзи были длинные темные волосы и серые глаза с затаившейся в них
улыбкой, фигура у нее была как раз в моем вкусе: высокая грудь, тонкая
талия, соблазнительно покачивающиеся бедра и, разумеется, стройные ноги. Мы
виделись пару раз, а позже стали встречаться каждую среду вечером и ужинали
в скромном прибрежном ресторанчике, если у нее, конечно, не было ночного
дежурства в отеле. Оттуда мы обычно отправлялись в ее небольшую квартирку,
где позволяли себе маленькие радости в ее же постели. Так продолжалось три
месяца, пока мы не поняли, что по-настоящему влюблены друг в друга. До Сюзи
у меня была куча разных милашек, но рядом с ней я не думал ни о ком. Никто,
кроме нее, мне не был нужен.

Как-то невзначай я подбросил ей идейку насчет того, что неплохо бы нам и
пожениться, но она, слегка улыбнувшись, лишь покачала головой, что,
признаюсь, повергло меня в крайнее смущение.

- Не будем спешить, - сказала она. - Я не против, но сейчас у меня
хорошая работа, а если мы поженимся, мне придется оставить ее. Давай,
дорогой, повременим немного.

Мне пришлось согласиться, и вот сегодня была наша среда. Я,
размечтавшись, предвкушал чудесный вечер, переходящий в еще более чудесную
ночь.., как вдруг загудел зуммер.

Я нажал на кнопку селектора и сказал:

- Уоллес слушает.

- Зайди, пожалуйста, ко мне, - раздался хриплый голос Гленды Керри,
которая была секретарем полковника и его правой рукой. Высокая красивая
деловая брюнетка, она отличалась властным характером, но при этом была очень
отходчива. Если она что-то говорила, слушаться ее нужно было безоговорочно.

Я тут же поднялся и прошел длинным коридором в ее кабинет. Шеф был в
Вашингтоне, и всеми делами заправляла Гленда. Постучавшись, я вошел. Она
восседала за своим столом. На ней была безукоризненно отглаженная белая
блузка, а опустив глаза ниже, я заметил выглядывающий из-под стола край
черной юбки.

- Звонила миссис Торенс, - сказала она, не дожидаясь, пока я усядусь. -
Она просит, чтобы ей на дом прислали детектива сегодня в двенадцать часов
дня. По телефону она не сообщила никаких подробностей, но предупредила, что
предпочитает интеллигентных, прилично одетых мужчин.

- И ты сразу же вспомнила обо мне?

- Я подумала о тебе потому, что все остальные заняты, - отчеканила
Гленда, - Тебе говорит что-нибудь имя Генри Торенса?

- Чти то не припоминаю. А что, важная персона? Гленда вздохнула:

- Видишь ли, он умер. Миссис Торенс уже год вдовствует. У нее огромные
связи, и она начинена деньгами. Общаться с ней нужно в лайковых перчатках.
Кроме того, она нелегкий человек. Пойди и выясни, что у нее за дело. Вот
адрес. И будь у нее ровно в двенадцать. Нам сейчас деньги не помешают, так
что займись ею, пожалуйста.

- Если я правильно понял, мне следует зайти к ней, внимательно выслушать
и на все согласиться. Так?

- Абсолютно верно. Потом обо всем расскажешь мне. На столе Гленды
зазвонил телефон, поэтому я поднялся, взял протянутый мне листок бумаги и
вернулся в свой офис.

- Ну, Билл, кажется, привалила работенка, - сказал я. - Некая миссис
Торенс попросила прислать ей детектива. Отправляйся в справочный отдел
"Геральд" и выкопай все, что сможешь, об этих Торенсах. Я должен быть у этой
старой трески в двенадцать. Постарайся вернуться не с пустыми руками.

Билл от радости подпрыгнул на стуле: о такой непыльной работенке он и не
мечтал.

- Ну, я пошел, - сказал он, исчезая в дверях. Без трех минут двенадцать я
уже прогуливался у дома Торенсов, который представлял собой величественный
особняк, утопавший в лесном массиве с очаровательными лужайками и множеством
дорожек, выходивших к асфальтированной площадке немного в стороне от
главного входа. Дом был такой большой, что, казалось, в нем не меньше
пятнадцати одних только спален, не говоря о гостиных и верандах.

Ровно в двенадцать я поднялся по ступенькам и позвонил. Минут через пять
дверь осторожно приоткрылась, и передо мной предстал высокий негр в белом
сюртуке, черных брюках и с черным галстуком-бабочкой. Ему можно было дать
семьдесят лет: вьющиеся волосы были довольно редкими и совсем седыми, а по
его налитым кровью глазам и несколько опухшему лицу я понял, что негр часто
прикладывается к бутылке. На это у меня был острый глаз.

- Дирк Уоллес, - представился я, - Миссис Торенс ожидает меня. Я из
сыскного агентства "Акма".

Он наклонил голову, давая понять, что предупрежден о моем визите, и
сделал шаг в сторону.

- Прошу сюда, сэр, - сказал он голосом, в котором звучали остатки былого
достоинства. Мы прошли большим коридором, и негр распахнул одну из дверей.

- Мадам сейчас спустится, - сказал он, пропуская меня в огромную комнату,
уставленную старинной мебелью и античными вазами. Я отметил, что на стенах
было развешено несколько очень приличных полотен.

Меня интересовало, сколько времени понадобится этому пьянчуге, чтобы
доложить миссис Торенс о моем приходе.

Прошло двадцать пять минут. За это время я успел рассмотреть все картины,
оценить вазы, и все это стало мне уже порядочно надоедать.

Наконец дверь открылась, и появилась хозяйка дома. Я ожидал увидеть
расплывшуюся старую женщину, но ошибся. Миссис Торенс была высокой и
худощавой, чувствовалось, что она следит за своей фигурой. Волосы у нее были
платинового цвета, и пробивающаяся кое-где седина удивительным образом
гармонировала с ним. Черты ее лица можно было назвать даже классическими, а
глаза - проницательными.

Она без малейшей улыбки, пристально посмотрела на меня, исследуя с головы
до ног. Она так внимательно разглядывала мой костюм, что я даже засомневался
в нем и подумал, не расстегнулась ли молния у меня на брюках?

Наконец хозяйка дома разрешилась вопросом:

- Мистер Уоллес? - голос ее звучал довольно глухо.

- Да, меня зовут именно так, - помня о предупреждении Гленды, почтительно
сказал я.

- Садитесь. Я не задержу вас.

Атмосфера нашей беседы была такой же теплой и непринужденной, как на
похоронах.

Я еще раз вспомнил о предупреждении Гленды насчет лайковых перчаток, а
потом, поклонившись, сел на чертовски неудобный стул, куда был направлен ее
указующий перст.

Затем миссис Торенс начала кружить по комнате, словно сомнамбула , бросая
на меня время от времени пристальные взгляды. Интересно, долго ли она будет
развлекаться таким образом?