элементарную любознательность.
недоступна рядовому журналисту.
Пиквик.
гонцов с плохими вестями казнили.
делегаты, которые подобно нам с Геннадием прогуливались по прохладному
гулкому холлу построенного еще в английские колониальные времена
университета, потянулись в актовый зал. Я потерял Геннадия из вида, так
как меня окликнула прелестная Анита Крашевская, магистр из Польской
Народной Республики, которая, несмотря на молодость и привлекательность,
является автором двух монографий, посвященных морским даякам и куру с
Калимантана. Для сбора материалов она участвовала в нелегких экспедициях.
Я полагаю, что ее расположение ко мне проистекало не только оттого, что я
был представителем социалистического лагеря, но и ввиду моего
элементарного знания польского языка. Я спросил Аниту, как ей понравился
храмовый комплекс Тангунгей, куда делегатов возили вчера после ланча.
волосы. - А вы слышали о том, что военные нашли первобытное племя в
верховьях реки...
на рубеже нашей эры проходил караванный путь в Китай. Это обжитые,
известные еще в древности места. Именно там проник в Лигон пилигрим Фу Цзи.
конференции. У Аниты значок был голубой - делегата. Впрочем, это не играло
роли. Я пользовался теми же правами, что и делегаты.
объяснялось лишь тем, что я уже три раза там был, а вчера мне надо было
провести лекцию и кинопоказ для детей в Доме дружбы.
сказать, что он безлюден.
было бы достойным завершением нашей конференции.
десять первобытных племен - рядом с такой женщиной хочется быть галантным.
какое-нибудь открытие! - сказала Анита. - Это могло быть последнее
неизвестное науке племя. Живая лаборатория для антрополога и этнографа.
Юрий, будьте любезны, попросите этого молодого пана дать мне бокал
оранжада.
прохладительные напитки, и в этот момент почувствовал на себе внимательный
взгляд. Я обернулся. В дальнем конце зала стоял знакомый мне по предыдущим
моим приключениям в этой стране директор Матур. При виде меня он изобразил
на лице восторг. Его красные от жевания бетеля губы сложились в тонкий
опрокинутый полумесяц, черные глазки сощурились, ручки взметнулись над
пухлым животом и сложились ладонями к груди. Директор Матур в своем
репертуаре - подобострастен, лицемерен и труслив. Кто его сюда пустил? Но
тут же я обратил внимание, что к нему подбегают разносчики напитков, и
понял, что он пристроился на какую-то хозяйственную должность. Я холодно
кивнул ему в ответ.
Аните Крашевской, которая наградила меня ослепительной улыбкой.
англичанин, родившийся еще в колониальной Индии и не скрывавший
консервативных взглядов. Он ударил молоточком в местный гонг, висевший
перед ним на председательском столе. Гонг поддерживали два слоника из
черного дерева. На трибуну вышел профессор Сери Мангучок, гладкий, полный,
добродушный, чем-то похожий на Будду в момент постижения нирваны. Я открыл
свой блокнот, чтобы конспектировать выступление, но, к моему удивлению,
профессор заговорил совсем о другом.
говорить и по-лигонски, которым я владею в совершенстве, но не все
делегаты находятся в таком же выгодном положении. - Я должен нарушить
порядок ведения конференции, так как к нам поступило необычное сообщение.
В верховьях реки Пруи обнаружено первобытное племя, не знающее огня и
одежды. Даже если бы судьба нарочно хотела сделать подарок первой
международной этнографической конференции в нашей стране, вряд ли она
смогла бы придумать лучший сюрприз.
знал, что еще на рубеже нашей эры по долине Пруи проник в Лигон паломник
Фу Цзи.
продолжал, переждав волну возбуждения в зале:
но, к счастью, человек, собственными глазами видевший первобытных людей,
находится сегодня среди нас. Он любезно согласился выступить перед нашим
собранием. Разрешите предоставить слово майору Тильви Кумтатону, командиру
батальона, солдаты которого проводили разведку в долине реки Пруи.
человек! Его свидетельство проливало совершенно новый свет на эти события.
губернатором горного района Танги, он потерял, разумеется, эту хлопотную
должность и был направлен командовать батальоном в северный приграничный
район, что было явной ссылкой. Но, как бы я политически ни оценивал
военное правительство, у меня сохранились симпатии к самому майору.
ощутил укол совести - зачем же я был так суров с Геннадием Фроликовым.
лицом и большими умными глазами, поднялся на трибуну. Он явно чувствовал
себя не в своей тарелке, попав в столь избранное международное общество, и
мне даже хотелось крикнуть ему: "Не робей, Тильви! Здесь твои друзья!"
сотни участников и гостей конференции. Он откашлялся, выпил стакан воды,
подвинутый к нему профессором, и сказал, будто отбарабанивал урок:
сопровождении двух вертолетов проводил рекогносцировку долины реки Пруи в
направлении от поселка Бавон к Гитанскому перевалу. Наша экспедиция была
вызвана необходимостью обследовать эти ненаселенные места, так как имелись
сведения, что этим путем пользуются контрабандисты опиума.
почетного председателя нашей конференции, как бы сомневаясь, не сказал ли
чего лишнего. Министр утвердительно кивнул головой, и Тильви продолжал
рассказ:
потому наблюдение за долиной затруднено. Посадочные площадки для
вертолетов отыскать трудно. Наша партия разделилась на две группы.
вторая страховала ее на вертолетах и обеспечивала разведку трудных
участков. На восьмой день пути от поселка Бавон в районе пагоды Трех духов
нами была обнаружена небольшая терраса.
встречал ли он следов пребывания в той долине китайского пилигрима Фу Цзи,
однако я понимал, что в этой ситуации мой вопрос вряд ли будет уместен.
остановилась на привал, сообщив нам по рации о своем местонахождении.
Вскоре после этого один из солдат, отойдя в сторону, почувствовал, что он
находится в кустах не один. Он осторожно раздвинул ветви и увидел
неподалеку абсолютно обнаженного дикаря. Солдат ничем не выдал своего
присутствия. После того как дикарь отправился далее, солдат проследил за
ним. Через несколько метров между зарослями бамбука и обрывом обнаружилась
прогалина. В обрыве солдат увидел вход в пещеру, куда и направился дикарь.
Солдат затаился в кустах и увидел, как через некоторое время из пещеры
вышли два дикаря, вооруженные бамбуковыми копьями, которые отправились на
охоту. Солдат вернулся в расположение своего подразделения и доложил о
виденном командиру, который немедленно связался со мной по рации...
несколько тысяч профессоров со всего мира. Правительство было в
растерянности. Кто-то должен был взять на себя ответственность за мировых
знаменитостей. Один не ест свинины, у второго гастрит, у пятого камни в
желчном пузыре, восемнадцатый пьет только молоко. В Лигоне не оказалось ни
одного человека, который бы взял на себя эту ношу. Кроме меня.
напитков, лично близкий к высоким кругам, и от имени нации попросил меня
пожертвовать собой.
не имею лигонского паспорта. Вы можете плюнуть этим сплетникам в лицо. Уже
мой папа был натурализованным лигонским гражданином, оставаясь тамилом по
национальности, а мой двоюродный дядя Сони, тот самый, который некогда
выписал сюда нашу семью из Читтагонга, жестоко пострадал в качестве
активного участника национально-освободительного движения, потерпев удар
Акунин Борис
Николаев Андрей
Березин Федор
Ильин Андрей
Акунин Борис
Лукин Евгений