Чтение 2–й страницы книги ~Машина различий~

расположен>. Тра-та-та - и готово, всего-то и делов. - Он довольно
ухмыльнулся. - Так что теперь я все о тебе знаю. Знаю, кто ты такая...

Она попыталась не выказать своего ужаса.

- Ну и кто же я, по-вашему, мистер Рэдли?

- Никакая ты не Сибил Джонс, дорогуша. Ты - Сибил Джерард, дочь Уолтера
Джерарда, луддитского агитатора.

Он вторгся в ее тайное прошлое.

Жужжание невидимых механизмов, прядущих нить истории.

Мик наблюдал за ее лицом и улыбался. И Сибил вдруг вспомнила этот взгляд.
Точно такой, как тогда в заведении Лорента, когда он впервые высмотрел ее в
переполненном танцевальном зале. Алчущий взгляд.

- И давно ты это знаешь? - Голос у нее дрогнул.

- Со второй нашей ночи. Ты же знаешь, что я сопровождаю генерала. Генерал
- человек важный, а у всякого важного человека есть враги. Как его секретарь
и доверенное лицо, я не имею права рисковать с незнакомыми людьми. -
Маленькая, хищная рука Мика легонько тронула ее за плечо. - Ты могла
оказаться чьим-нибудь агентом. Мною двигали исключительно деловые
соображения. Сибил отпрянула.

- Шпионить за беспомощной девушкой, - выдавила она наконец. - Ну и
ублюдок же ты!

Но ругань, похоже, ничуть его не задела - он оставался холодным и
жестким, словно судья или лорд.

- Если я и шпионю, девочка, то лишь в своих собственных целях. Я не
стукач и не прихвостень властей, чтобы смотреть свысока на революционера,
каким был Уолтер Джерард. Как бы там ни называли его теперь наши
радикальнейшие лорды, твой отец был героем.

Мик чуть поерзал, устраиваясь поудобнее.

- Уолтер Джерард - он был моим героем. Я видел его в Манчестере на
митинге, он говорил о правах трудящихся. Это было незабываемо - мы глотки
надсаживали криком ?ура!?. Старые добрые ?Адские коты?... - В голосе Мика
вдруг прорезались простонародные манчестерские интонации. - Ты слыхала когда
про ?Адских котов?? В те времена, давно.

- Уличная банда, - пожала плечами Сибил. - Манчестерские хулиганы. Мик
нахмурился.

- Мы были братство! Молодежная гильдия! Твой отец хорошо нас знал. Можно
сказать, он был нашим вдохновителем.

- Я бы предпочла, чтобы вы не говорили о моем отце, мистер Рэдли.

Мик раздраженно помотал головой.

- Когда я услышал, что его судили и повесили... - (слова, от которых
всегда леденело ее сердце) - ...мы с ребятами похватали факелы и ломы и
буквально взбесились, пошли все крушить... Во славу Неда Лудда <Нед Лудд -
легендарный английский подмастерье, якобы первым разрушил ткацкий станок в
конце XVIII в. Луддитами называли участников жестоко подавленных
антипромышленных выступлений 1811-1813 гг. (второй всплеск - в 1816 г.),
поскольку их вождь (личность, возможно, также мифическая) именовался в честь
Неда Лудда ?королем Луддом?. Некоторые историки полагают, что у волнений
действительно был некий вдохновитель и организатор, который попал в число
казненных, и что, мол, именно из-за смерти ?короля Лудда? беспорядки так
быстро сошли на нет>, девочка! Сколько ж это лет прошло... - Он потрогал
свою кружевную грудь. - Я редко рассказываю эту историю. У машин
правительства долгая память.

Теперь все стало понятно - и щедрость Мика, и его сладкие речи, и
загадочные намеки о тайных планах и лучшей участи, о крапленых картах и
тузах в рукаве. Он дергал ее за ниточки, превращая в свою марионетку. Для
человека вроде Мика дочь Уолтера Джерарда - заманчивая добыча.

Сибил откинула одеяло и встала. Зябко ступая по ледяным половицам,
перебежала в рубашке к стулу и начала торопливо рыться в груде одежды.
Накидка с оборками. Жакетка. Огромная клетка кринолина. Белая кираса
корсета.

- Возвращайся в постель, замерзнешь, - лениво окликнул ее Мик. - Не
психуй. - Он покачал головой. - Все не так, как ты думаешь, Сибил.

Упорно не оборачиваясь, она продолжала сражаться с корсетом возле окна,
где сквозь обмерзшее стекло сочился с улицы свет газового фонаря. Быстрым
привычным движением накрепко затянула ленты.

- А если даже и так, - задумчиво продолжал, наблюдая за ней, Мик, - то
лишь в небольшой степени.

На другой стороне улицы из только что распахнувшихся дверей оперы выходят
господа в черных долгополых пальто и цилиндрах. Лошади в попонах бьют
копытами об асфальт и встряхивают от холода гривами. Сверкающий кузов
парового экипажа, принадлежащего, надо думать, какому-то лорду, все еще
хранит следы чистого загородного снега. В толпе работают проститутки. Бедные
девочки, холод на улице собачий, и легко ли отыскать в такую холодную ночь
доброе лицо среди всех этих крахмальных рубашек и бриллиантовых запонок.
Сибил повернулась к Мику, растерянная, рассерженная, испуганная.

- Кому ты обо мне рассказал?

- Ни единой душе, - ответил Мик, - ни даже моему другу генералу. Я не
собираюсь доносить на тебя. Никто еще не обвинял Мика Рэдли в болтливости.
Так что возвращайся в постель.

- Не вернусь. - Сибил выпрямилась, ее босые ноги едва не примерзали к
полу. - Сибил Джонс - она могла делить с тобой постель, но дочь Уолтера
Джерарда - личность значительная!

Мик удивленно сморгнул, задумался, потирая подбородок, а затем кивнул.

- О сколь горька моя утрата, мисс Джерард. - Он сел в постели и
театрально указал на дверь. - Так надевайте же свою юбку и ботиночки, мисс
Джерард, и мотайте отсюда со всей вашей значительностью. Хотя, с другой
стороны, будет очень жаль, если вы уйдете. Умная девушка мне бы ой как
пригодилась.

- Да уж не сомневаюсь, - бросила Сибил, но помедлила. Этот негодяй явно
намеревался разыграть еще какую-то карту, это было написано у него на лице.

Мик усмехнулся, глаза его превратились в узкие щелочки.

- Ты бывала когда-нибудь в Париже, Сибил?

- Париж? - Ее дыхание застывало в воздухе белыми облачками.

- Да, - кивнул Мик, - в беззаботном и чарующем Париже. Именно туда
отправится генерал по завершении лондонских лекций. - Он поддернул кружевные
манжеты. - А для чего ты мне нужна, я пока не скажу. У генерала далеко
идущие планы. И правительство Франции оказалось перед определенными
затруднениями, которые требуют помощи экспертов... - Он торжествующе
осклабился. - Но, похоже, я тебя утомляю, а?

Сибил переступила с ноги на ногу.

- Ты возьмешь меня в Париж? - медленно проговорила она. - Честно, не
врешь?

- Честнее не бывает. Можешь проверить, в кармане моего пальто лежит билет
на паром из Дувра.

В дальнем углу стояло гобеленовое кресло; подойдя к нему, Сибил взяла
пальто Мика. Пытаясь унять безудержную дрожь, накинула пальто на плечи.
Прекрасная, мягкая шерсть, надеть такое - все равно что закутаться в теплые
деньги.

- Посмотри в правом кармане, - подсказал Мик. - В бумажнике. - Его,
похоже, забавляло, что она ему не верит.

Сибил опустила озябшие руки в карманы. Глубокие, с плюшевой подкладкой...

Ощутив левой рукой жесткий холод металла, она машинально вытащила
кургузый многоствольный дерринджер. Ручка из слоновой кости, замысловатое
поблескивание стальных курков и латунных патронов. Короткий, с ее ладонь, но
тяжелый.

- Вот это ты зря, - нахмурился Мик. - Будь добра, положи его на место.

Сибил убрала опасный предмет, осторожно, но быстро, словно это был живой
краб. В другом кармане она нашла футляр из красного сафьяна, внутри были
визитные карточки, деловые и личные, с машинной гравировки портретом Мика,
под ними лежали расписание лондонских поездов и тисненый прямоугольник
жесткого кремового пергамента - билет первого класса на ?Ньюкомен?
(1663-1729), который изобрел паровой насос, широко использовавшийся для
подачи воды к водяным колесам и откачки ее из шахт, а также паровую турбину,
во многом предвосхитившую турбину Джеймса Уатта> из Дувра.

- Но ведь тебе понадобится два билета. - Она помедлила. - Если ты
действительно думаешь взять меня с собой.

- Да, - согласно кивнул Мик, - и второй билет на поезд из Шербура. Нет
ничего проще. Можно заказать по телеграфу, прямо от портье.

Сибил снова поежилась и плотнее закуталась в пальто. Мик рассмеялся.

- Не строй такую кислую рожу. Ты все еще рассуждаешь как шлюха,
перестань. Начни думать масштабно, иначе мне от тебя никакой пользы. Ты
теперь - подружка Мика, пташка высокого полета.

- Я никогда не была с мужчиной, который бы знал, что я Сибил Джерард, -
неохотно объяснила Сибил.

Вранье, конечно же. Был еще Эгремонт - человек, который ее обесчестил. Уж
он-то прекрасно знал, кто она такая. Но Чарльз Эгремонт не имел уже ровным
счетом никакого значения - он жил теперь в совершенно ином мире со своей
респектабельной, не в меру спесивой женой, своими респектабельными детьми и
своим респектабельным местом в парламенте.

И Сибил вовсе не шлялась с Эгремонтом. Слово какое-то не то. Впрочем,
здесь трудно провести грань...

А еще она видела, что свежеизобретенная ложь Мику нравится. Щекочет его
самолюбие.

Мик открыл серебряный портсигар, извлек оттуда черуту <Черута -
манильская сигара (с заранее обрезанными концами)> и закурил от маслянисто
вспыхнувшей многоразовой спички, наполнив комнату сладковатым запахом
вишневого табака.

- Значит, теперь ты меня стесняешься? - спросил он через пару секунд. -
Так, пожалуй, даже лучше. То, что я знаю, дает мне чуть больше власти над
тобой, чем одни деньги. - Его глаза сузились. - Ведь важно то, что ты