снабжали Землю сырьем для производства пищи и полезными ископаемыми. После
разрушительного набега необходимость в них отпала, поскольку население
планеты резко сократилось. Теперь на, Марсе и Ганимеде оставались маленькие
группы для создания запасов сырья на крайний случай. Эти отряды менялись
каждые три месяца - максимальный промежуток времени, который человек мог
прожить вдали от Земли и не потерять рассудок.
Именно поэтому все космические экспедиции к далеким звездам прекратились
вскоре после того, как был освоен ближайший космос. Феномену находились и
психологические причины, и физиологические, и полумистические, но факт
оставался фактом - люди, отлученные от Земли больше чем на три месяца,
сходили с ума от ужаса, который всплывал откуда-то из глубин мозга и не
поддавался никакому контролю. Термин - космофобия был создан для
обозначения неописуемо-тягостного состояния, возникающего при расставании с
родной планетой. Можно было при помощи разных ухищрений облегчить течение
болезни, но не предотвратить ее.
И все же сохранялась надежда, что люди, работавшие на Марсе и Ганимеде по
нескольку месяцев каждый год, получили не такую большую дозу облучения, как
те, кто Землю не покидал.
Надежда оказалась напрасной. Тогда вспомнили о давних, едва ли
заслуживавших доверия слухах о том, что вскоре после прилета инопланетян на
Титане, спутнике Сатурна, была основана колония. Колонисты будто бы сумели
приспособится к новым условиям жизни, правда, превратившись в немыслимых
уродов. Полулюди, получудовища, казалось, хоть какого могли исправить
положение. Отчаяние людей дошло до того, что к Титану была послана
добровольная экспедиция. Она так и не вернулась.
Приходилось смотреть суровой правде в глаза: пришельцы-грабители, возможно,
не сознавая этого, уничтожили человечество. Через двести лет на Земле умрет
последний человек - таков был предполагаемый срок жизни самой молодой
представительницы человечества. Ее звали Фастина Кахмин.
Когда пришло осознание неизбежности гибели, общество дневной стороны точно
сошло с ума, и начался непрерывный, нескончаемый душераздирающий праздник.
Это были своего рода поминки, поминки, которые справляли по себе обреченные
на смерть.
Кловис Марка вышел в отставку и исчез.
Внезапный шок от осознания того, что ни у него лично, ни у всего
человечества нет будущего, пробудил дремавшее подсознание Кловиса. Им
двигал тот самый инстинкт, который помог ему выжить при рождении и в
детстве. В нем вновь проснулась неутолимая жажда жизни.
А поминки все продолжались, и признаки подавляемой истерии постепенно стали
проявляться в моде, в искусстве, даже в темах бесед. Время от времени люди
вспоминали о Кловисе Марке и удивлялись: куда же он исчез и, главное,
зачем? И хотя все уже привыкли к примерам ранее не свойственных им
иррациональных поступков, все-таки поражало, что Кловис Марка, их
полубожество, так быстро надломился. Правда, ходили слухи, что он пытается
найти путь к спасению, и люди уверяли друг друга, будто так оно и есть.
Мысль о том, что Марка жертвует собой ради общества, в какой-то степени
утешала их. В то же время все прекрасно понимали: ни малейшей надежды у них
нет.
Кловис Марка отсутствовал почти целый год, а потом неожиданно вернулся.
Его возвращение ознаменовалось очередным празднеством, может быть, более
бурным и экспрессивным, чем предыдущие. Вот и все.
КНИГА ПЕРВАЯ
Это был восхитительный праздник. Шумная, пестрая толпа окружала Кловиса,
поражала разнообразием ярких, карнавальных костюмов. Впрочем, иногда его
внимание привлекали странные бесполые фигуры в темных безобразных хламидах
и темных масках, бритые головы которых, казалось, никого не удивляли. Кроме
того, Кловис заметил, что в царившем вокруг веселье прорывались изредка
истерические нотки. - "Им просто необходимо забыться!" - подумал он.
Псевдокварцевые стены зала были полупрозрачны и расцвечены, словно радуга,
а колонны, арки и галереи разбивали пространство на отдельные уютные
уголки, куда проникала музыка, так соответствовавшая настроению веселящейся
толпы.
Кловис попытался расслабиться. Официант - человеко-подобный робот,
разъезжавший на замаскированных колесах, притормозил рядом с ним, предлагая
напитки. Кловис Марка протянул руку, взял бокал и вдруг увидел своего
преследователя. Загадочное лицо этого человека скрывалось в тени, однако
Марка сразу узнал его из-за странной скошенной посадки головы.
Марка рассеянно отпил из бокала, размышляя: не стоит ли подойти и
потребовать объяснений, однако его удерживал безотчетный страх.
Решив, что поддаваться этому чувству нелепо. Марка нахмурился, поднялся и
присоединился к толпе гостей. Обладая высоким ростом, он легко мог видеть
поверх голов неподвижную фигуру своего преследователя у противоположной
стены.
Почти машинально Марка двинулся вперед. Все вокруг вдруг показалось ему
нереальным. Он едва сознавал, что его то и дело толкают, а общий шум
казался таким отдаленным, что почти не воспринимался.
Кловис слишком долго откладывал эту встречу. У него была возможность
поговорить с этим челоиском еще на Марсе и Ганимеде, да и на Земле им уже
пришлось столкнуться несколько раз, но почему-то, при каждой новой встрече,
он отступал перед своим иррациональным нежеланием признать, что этот
человек существует и его постоянное присутствие - не случайность.
Он знал только его имя - мистер Тейк. Это имя он выудил из списка
пассажиров корабля, на котором они вместе летели на Марс. А устаревшая
форма обращения, которую этот человек предпочитал употреблять, была еще
одной странностью, свойственной обитателям сумеречной зоны. Кроме того,
вероятно, "мистер Тейк" - только псевдоним.
Подавив страх. Марка стал продвигаться еще быстрее.
Над головой, громко хохоча, левитировал какой-то толстяк. Кловису никогда
раньше не доводилось слышать подобного смеха. В нем сквозили нотки
неуверенности и истерии. Толстяк повернул к ближайшей галерее, откуда
свесились хохотавшие мужчины и женщины, пытаясь поймать его. Сам летун так
заливался, что едва мог управлять своим полетом. В его руке была бутылка, и
когда толстяка занесло, словно пьяного гигантского шмеля, она
перевернулась, и ее содержимое - золотистое вино - дождем хлынуло на головы
танцующих. Несколько капель попало Кловису в глаза. Он остановился, вытер
лицо и потерял из виду мистера Тейка.
Пристально осматривая бурлящий зал. Марка, наконец, сумел заметить
удалявшегося Тейка. Толпа, словно пенящаяся струя перед носом корабля,
раздавалась в разные стороны, пропуская его. Марка остановился, пожав
плечами. Он явно испытывал облегчение от того, что этот человек покидает
зал.
И тут Тейк обернулся. Тощий, бледный, с выцветшими глазами и припухшими
веками, он по-прежнему держал голову слегка склоненной на бок. На этот раз
он смотрел прямо на Кловиса.
Марка снова пожал плечами и тут же почувствовал, что кто - то тронул его за
руку. Старый друг - Нарво Велюзи, человек, взявший на себя заботу о
Кловисе, когда много лет назад он, еще совсем мальчик, прибыл на дневную
сторону Земли. Нарво Велюзи исполнилось недавно двести девяносто лет.
Возраст приближал этого человека к последней черте. Однако лицо его
оставалось молодым. Голубые глаза не утратили прежней живости, а волосы
даже не поседели. Когда он заговорил, его голос звучал мягко, но в нем
чувствовалось скрытое напряжение.
- Тебе нравится сегодняшний вечер, Кловис? Марке стало неуютно от того, что
Велюзи все еще держал его за руку. Никогда раньше Кловис не задумывался о
возрасте друга, но сейчас именно эта мысль в первую очередь пришла ему в
голову. Однако он заставил себя улыбнуться:
- Прекрасно. Нарво. Я рад, что ты здесь и...
- Не вижу, чтобы ты особенно веселился. Вероятно, я поторопился. Мне надо
было дать тебе как следует отдохнуть, прежде чем устраивать вечер. В конце
концов, ты только сегодня вернулся.
Контровский Владимир
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Роллинс Джеймс
Посняков Андрей
Орлов Алекс