дорожном костюме. - А вы с отцом, видимо, станете дожидаться гостя?
от Манфреда и Ярмилы.
поднос, и взял в руки кувшин с вином.
сделал первый глоток вина, удерживаясь от искушения вновь подойти к окну и
попытаться разглядеть всадника.
мог бы дать добрый совет, - промолвил граф. - Все эти разговоры об иных
мирах и плоскостях, о разных возможностях и покойных друзьях, которые могут
по-прежнему быть живы, - все это попахивает оккультизмом. Я всегда относился
презрительно к подобным суевериям и терпеть не мог всякие псевдофилософские
умствования. Но, увы, у меня не тот склад ума, который позволяет с легкостью
отличить шарлатанские бредни от подлинной метафизики.
воображения, но у меня есть все основания надеяться, что однажды Ноблио
вновь окажется с нами.
Даже когда острота ума вернулась к вам, вы продолжаете питать надежду. Я же
давно отказался от подобного утешения... По крайней мере, сознательно. Вы
же, Хоукмун, не устаете искать подтверждении вашей веры в лучшее.
множество различных воплощений. Я думал, все это плоды безумия, но теперь я
в этом уже не уверен. Вы знаете, они ведь по-прежнему приходят ко мне.
словом не обмолвились.
сделались менее реальны.
другие. И порой я вижу там Рунный Посох, а иногда - Черный Меч. Все это
имеет какой-то смысл. А когда я остаюсь один, особенно выезжая на прогулку
на болота, мне случается встретить их и наяву. Лица, знакомые и незнакомые,
являются перед моим внутренним взором. Я слышу обрывки слов и чаще всего
одно выражение, которое почему-то особенно пугает меня. Это - Вечный
Воитель... В былые времена я мог бы поклясться, что лишь безумец может
считать себя полубогом.
не бывает так, что герои становятся полубогами? Может быть, миру просто
больше не нужны герои?
нет людей, - граф Брасс невесело усмехнулся. - Полагаю, именно мы делаем его
таким, какой он есть.
справедливо и по отношению ко всему роду людскому, - возразил Хоукмун. - И
если, как вы говорите, у меня и впрямь есть какая-то вера, граф Брасс, то
именно эта мысль и укрепляет ее.
на самоуничтожение, и моя единственная надежда в том, что это случится как
можно позднее, что найдется какой-то способ положить конец самым безумным
деяниям человечества, что удастся сохранить хоть какое-то равновесие.
Рунный Посох. Говорил ли я вам, что был момент, когда я усомнился в этой
философии? Я решил, что подобного равновесия недостаточно... По крайней
мере, в том смысле, в каком мы это понимаем. Но у человека должна быть
гармония между потребностями тела и духа. Именно к этой цели и следует
стремиться. Однако возможно ли такое во всем мире? Или мы слишком упрощаем
проблему?
расхохотался. - Я никогда не считал себя слишком осторожным человеком в
обычном значении этого слова, но теперь состарился и чувствую себя
утомленным. Возможно, и вам усталость внушила подобные мысли.
и нам это дорого обошлось. Многие отдали жизнь ради него, иные познали
ужасные страдания и погрузились в бездны отчаяния. Нам было сказано, что
если потребуется, мы будем вправе воззвать к его помощи. И что же?
станет достаточно сильной.
замка его было не разглядеть.
рукояти длинного меча. В дорожном плаще, небрежно наброшенном на правое
плечо. В лихо заломленном на затылок берете. На раскрасневшейся физиономии
сияет знакомая ухмылка. Человек с Оркнейских островов, брат
Рыцаря-в-Черном-и-Золотом. Перед ними был Орланд Фанк, служитель Рунного
Посоха.
с невеселой улыбкой.
капитан Ведла последовал за ним. Подойдя к камину, Фанк протянул руки к
огню, окинул комнату и людей, стоящих рядом, насмешливым взглядом, словно
забавлялся тем, как ему удалось их удивить.
капитану, который ответил смущенным поклоном. - Я не был уверен в радушном
приеме.
таким же саркастическим выражением. - Припоминаю некую клятву, которую вы
дали мне, когда мы расставались. С тех пор мы сталкивались с опасностями
ничуть не меньшими, чем в те времена, когда служили Рунному Посоху... Но он
так и не соизволил объявиться. Фанк нахмурился.
действуют на вас и ваших близких, воздействуют также и на него. Он покинул
этот мир, Хоукмун Кельнский. Я искал его в Амареке, в Красной Азии, по всем
землям нашего мира. Тогда-то я и услышал о вашем безумии и обо всех
странностях, творившихся в Камарге, и устремился сюда из самой Московии,
чтобы встретиться с вами и спросить, можете ли вы мне хоть как-то объяснить
события прошлого года?
новости? - граф Брасс расхохотался, хлопая себя по бедрам. - Нет, мир и
впрямь вывернулся наизнанку.
графу, хотя по-прежнему не снимал руки с меча, и внезапно всякая веселость
оставила его. Хоукмун заметил следы глубокой усталости на его лице и во
взгляде.
благодарностью. Граф Брасс, сожалея о своей несдержанности, подошел к гостю.
вашего замка, кто-то готовится к отъезду.
умерла и что граф тоже погиб... Я никак не мог понять, правда это или ложь,
поскольку память нередко подводит меня. Собственным воспоминаниям я не могу
доверять.
Хоукмун вкратце поведал ему о событиях последних месяцев и о своих
приключениях, которые ему самому начали казаться какими-то нереальными, И о
своих снах, которые, напротив, делались все более овеществленными. Фанк
по-прежнему стоял перед очагом, заложив руки за спину и опустив голову на
грудь, впитывая каждое слово герцога, Время от времени он кивал головой,
что-то ворчал себе под нос, порой переспрашивал и задавал наводящие вопросы.
Во время рассказа в комнату вошла Иссельда в теплой дорожной одежде и молча
присела у окна, в ожидании, когда ее супруг доскажет свою историю.
реальность все больше похожа на грезы. Можете ли вы объяснить это, мессир
Фанк?
наши сны являются отражением событий, которые происходят в иных мирах. Не
столь давно обнаружилась большая прореха в ткани мироздания, но не думаю,
чтобы виной тому были эксперименты Калана и Тарагорма. На мой взгляд, хотя
они и приняли в этом участие, но теперь нанесенный ими ущерб практически
восполнен. Они лишь воспользовались последствиями этого великого потрясения
и, скорее всего, лишь ненамного ухудшили ситуацию. Их собственные попытки