Широкий шрам, вертикально опускающийся к переносице, был привычен для него,
как морщина. Еще один шрам, только шире, страшнее, прятался на плече, под
рубашкой, зазубренным острием уходя к левой лопатке. От этого левое плечо
Хенка казалось чуть опущенным. Впрочем, он давно не помнил об этом, привык.
А сейчас его вообще занимала другая мысль: "Найдется ли на Симме шляпа?.."
возможность вернуть навыки землянина. Не так-то просто после нескольких лет
одиночества дружески похлопать по плечу первого встречного, а Хенку этого
хотелось... Впрочем, то, что за стойкой бара торчал длинный жилистый усач с
объемистым миксером в руках, а перед ним на высоком табурете откровенно
скучал низкорослый, но плечистый человек в желтой майке звездного
перегонщика, вовсе еще не означало, что они были людьми. Обероны - это
вернее, хотя в штате Конечной станции, несомненно, должны были состоять и
земляне. Законы Вселенского Свода требовали стандарта, такой стандарт
принесли Преобразователи: если ты похлопал по плечу широкоплечего
перегонщика в желтой майке, не стоило всерьез думать, что ты и впрямь
похлопал по плечу именно человека, а не китообразное, к примеру, существо с
Тау или аморфное разумное облачко с Пентаксы...
одновременно. Будь он пылевым облаком, распростершимся на полнеба ему не
составило бы труда держать в поле обзора сразу обоих, но сейчас Хенк был
человек, - ему пришлось кивнуть дважды, неловко поворачивая тяжелую голову
сперва к одному, потом к другому.
бармен не улыбнулся - подозревал в Хенке оберона, не любил оберонов или
вообще не был общительным. Хенк усмехнулся: такие парни, как этот бармен,
ему всегда нравились. Как правило, это дельные парни. Спроси такого о шляпе,
он не удивится и не пойдет трепать по всей Симме о каком-то чокнутом со
звезд, разыскивающем не принадлежащую ему шляпу... Взяв это на заметку, Хенк
повернулся к перегонщику.
губы (щучьи, отметил про себя Хенк), он хмуро прищурился, будто испытывал к
Хенку не столько интерес, сколько массу подозрений.
возвращение!
номером его счета. Счет на Симме имел отнюдь не формальное значение. В
сущности, Конечная станция принадлежала Цветочникам, и расходы Хенка сейчас
оплачивала Земля, причем чистой информацией. Стакан титучая, выпитый Хенком,
вполне мог быть оплачен именно его, Хенка, статьей. О тех же протозидах,
например... Хенка эта мысль развеселила, он улыбнулся бармену, потом
щучьегубому.
приходится пить часто.
- Вторую бармен пил за меня, а первую за патрульных. Симма прямо набита
разумниками, не протолкнешься!
Патруля. Он не полез с расспросами и к щучьегубому. Ему вполне хватало
собственных мыслей, о том же, к примеру, возвращении... Он с удовольствием
смотрел сквозь прозрачную стену бара. Там, за невидимым колпаком силовой
защиты, слабый ветерок лениво курчавил металлические заросли, гонял
спиральную ржавую стружку, высекал из кустов шлейфы искр. Две-три вечерние
звезды прокололи дикое пепельное небо Симмы. Бармен время от времени
перекрывал собой их свет, и Хенк перебрался на другой табурет, ближе к
щучьегубому. Перегонщик незамедлительно воспринял это как сигнал к
сближению.
сам он к этому еще не привык.
Земле, ни на Проционе такого не увидишь. Оффиухцы вроде протозид, их ничем
не заманишь во Внутреннюю зону.
презрительно, даже брезгливо поджал губы: - Протозиды убивают, оффиухцы
радуют.
выругался.
ли могло измениться: ненависть Арианцев, Цветочников, океане Бюрге к
истребителям звезд не могла рассеяться сама собой. Он опять усмехнулся. Он
чувствовал себя гонцом, несущим добрую весть. Завтра утром он разберется в
заметках, набросанных для него Шу, и даже, может быть, в том же Аквариуме
познакомит сотрудников станции с некоторыми из выводов...
понадобилась шляпа. Но объяснять и не пришлось: бармен и щучьегубый хорошо
видели шрам, вовсе не украшающий Хенка. Другим, уже более мягким голосом
бармен спросил:
причине - прикрыть шрам. А голос бармена, решил Хенк, подобрел потому, что
до него, наконец, дошло: Хенк - человек. Оберон, пройдя сквозь
Преобразователь, никогда не получит ни морщинки, ни бородавки, ни тем более
шрама. Эти чисто индивидуальные отметины, как правило, присущи лишь
человеку. Квазилюди всегда гармоничны, их лица, их кожа всегда чисты.
не такое, например, как у Цветочников, но мне нравится. - И подмигнул
бармену: - Хенк!
нравится.
этих оберонских штучек.
шляпу..."
"Лайман альфу", она мешает почтовикам.
спутника?..
больше, чем человек. Долгое время она была для меня всем человечеством...
открыл комету. Ее хвост растянулся на полнеба, он был просто светлый, но в
ночных снах всегда виделся ему цветным. Хенка с детства удручала
необходимость прятаться под покров атмосферы. Он широко открывал глаза,
будто это могло помочь ему проникнуть в даль, скрывающую мириады галактик.
Он любил думать, что его дом не ограничен пределами Солнечной системы. В
принципе это было так - окончив школу Поисковиков, он выходил во Внутреннюю
зону. Но никогда дальше. Дальше ходил только его брат Роули, звездный
разведчик.
зоне, сразу привлекла внимание специалистов. Бывшего пилота, а теперь
космоисторика и космопалеофитолога Хенка пригласили в редакцию Всеобщей
энциклопедии. Десять лет, проведенных в редакции, составили Хенку имя.
Лучший знаток первичников... Что ж, разумная, но таинственная, замкнутая
только на себя жизнь заполнила даже сны Хенка. Иногда он видел сны, в
которых не мог признаться и близким друзьям, только Роули... Зато из семи
специалистов, выразивших согласие взять на себя дальний поиск, предпочтение
было отдано именно ему, Хенку. Крупный специалист, пилот с опытом - кому,
как не ему, идти в нетипичную зону?.. Хенк подозревал, что какую-то роль в
Буджолд Лоис
Корнев Павел
Корнев Павел
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия