международных и государственных организаций, а журналистам терять время не
пристало. Вот, помню, в прежние времена, когда я работал не в этой, а в
нормальной газете...
истории не единожды. Скорее всего это у него не от природной занудливости
и не от возраста, а из желания нас усовестить. И нередко вместо того,
чтобы врезать кому-либо из нас за очередной прокол, он начинает плакаться,
что нет, мол, больше ни стоящих газетчиков, ни настоящей журналистики. И
работают-де у него сплошь сопляки (хотя "сопляк" здесь один я), и
писать-то стало сейчас совершенно не о чем, и проблемы совсем не те, что
раньше. Тематика за последнюю четверть века действительно изменилась. О
крупных войнах практически забыли. После XV Стокгольмского совещания,
когда все международные военные блоки были распущены, по странам остались
лишь территориальные формирования. Наступательное оружие, как и оружие
массового поражения, запрещено. Небольшое количество оружия разрешено
иметь только войскам ООН, обеспечивающим порядок во всем мире. Конечно,
локальные конфликты в разных концах земного шара изредка возникают, бывают
и со стрельбой, но они обычно скоро прекращаются через ООН.
Наверняка ему куда приятнее печатать материалы о международной
энергостанции в Антарктиде, о пуске седьмой международной шахты на Луне
или об окончательном обводнении и озеленении Сахары, чем о всяких
неприятностях, как раньше. Хотя кто его знает.
он с трепетом вспоминает свою полную приключений репортерскую юность в
Южной Африке, где ему - в те времена нейтральному корреспонденту
швейцарских газет - несколько раз изрядно намяли бока во время войны за
свержение расистского режима, или же то, как просидел почти два месяца с
партизанами в сельве Гватемалы.
упустить настроение, выйти из того особого состояния, когда для выбора
верного направления интервью достаточно самых незначительных намеков
собеседника. Я достал из ящика стола телефонный справочник и набрал номер
телефона нью-йоркской штаб-квартиры концернов Хауза. Находилась она всего
в двух или трех кварталах от здания ООН, и в случае удачи я мог там
оказаться через полчаса.
выслушала и попросила позвонить через час. А в назначенное время она так
же мило и музыкально предложила приехать завтра в 11 часов утра с заранее
подготовленными вопросами. Меня примет "сам" и уделит целых тридцать минут
делового времени.
почему-то не разделил моей радости и хмыкнул только: "Ну-ну, давай
посмотрим". Однако его безразличие не расхолодило меня, я с юношеским
энтузиазмом принялся готовить вопросы для интервью с Хаузом.
одиннадцать. Функциональная обстановка - удобные кресла, стол секретарши с
консолью, на которую вынесены машинка и селектор. Я ожидал увидеть
обладательницу вчерашнего очаровательного голоска. Увы... на месте
созданной моим воображением славной девчушки сидела мадам лет сорока. А
при поправке на достижения современной индустрии красоты нетрудно было
догадаться, что ей уже давно перевалило за пятьдесят. Она окинула меня
пристальным взором сквозь большие роговые очки и спросила густым мужским
басом:
назначено на одиннадцать.
раскрылась неприметная боковая дверь и в приемную впорхнула девушка,
которой действительно был впору тот звонкий голосок.
прочирикала она.
благодарности", скрылась за той же дверью. У меня от сердца отлегло, хотя,
казалось бы, какая мне разница, кто дежурит в приемной у Хауза, да и
вообще, как выглядят его сотрудники и сотрудницы.
по-другому.
вас, извините?
мягок овал ее лица. Волнистые темно-каштановые волосы опускались на
изящные, но не хрупкие плечи, обтянутые шелком золотистой блузки. Она уже
снова смотрела на меня. Будто отсветом ткани вокруг темно-серой радужки
глаз бежал золотистый ободок. - Конни Паркер. Надеюсь, вы подготовили
вопросы, мистер Карпофф? - И она улыбнулась так приветливо, будто мы
знакомы уже лет сто, только вчера расстались, и сейчас она переживает,
выполнил ли я домашнее задание.
что мистер Хауз...
сможет принять вас сегодня. Непредвиденные обстоятельства требуют его
личного внимания. Оставьте вопросы, мистер Хауз ознакомится с ними и
примет вас через два дня.
что бы то ни стало пробиться к знаменитому миллиардеру не позднее чем
через два дня. Иначе редактор просто открутит мне голову и будет при этом
совершенно прав. А во-вторых, я решил во что бы то ни стало познакомиться
с Конни Паркер во внеслужебной обстановке.
репортер, пытаюсь приударить за ней, чтобы использовать ее как источник
информации. У них тут это в порядке вещей.
Хауза, или, скажем, в нашей редакции. Давно не встречал я здесь таких
детски открытых лиц...
подготовить и сдать материал, а уж потом... А потом посмотрим.
Вполне вероятно, что она окажется обыкновенной секретаршей, мечтающей
любой ценой завести роман с шефом. Мало ли ты встречал за последний год
таких?"
уверенности в себе или же просто надеясь на всегда благоволившую ко мне
фортуну, я почти не сомневался в успехе. Мне казалось, что через два дня
интервью с Хаузом будет у меня, что называется, в кармане, а воображение
рисовало Конни, идущую рядом со мной по аллее Центрального парка...
того и гляди, обоим карманы вывернут, и еще будете благодарны, что так
легко отделались. Ну тогда, пожалуй, Конни рядом со мной в зале
кинотеатра... Да что я, школьник, в самом деле, в кино ее приглашать?"
рядом со мной, а где - совершенно неважно. И конечно, она окажется милой,
доброй и поэтичной девушкой... "Поэтичная секретарша из офиса миллиардера?
- опять попытался остановить меня здравый смысл. - Хотя, впрочем, если
верить, что Америка - страна чудес, то почему бы и нет?"
подводной лодки, медленно и беззвучно скользящей в темной воде, резко
вспыхнул желтым глазом прожектор, ответив на призывный сигнал двумя
восьмерками подряд. И опять все погрузилось в кромешную темноту.
малоприметной пристани. - Это они. Можете включить освещение... - И,
заметив нерешительный жест собеседника, с плохо скрываемой издевкой
продолжил: - Зря волнуетесь, бояться нам некого. До моря по реке более
сотни миль. А самолеты здесь никогда не летали, тем более по ночам. Да и
делать им здесь нечего, до ближайшего населенного пункта по прямой дня три
пути.
Во-первых - они тупы до предела и ничего все равно не поймут. А во-вторых
- тех из них, которых вы в свое время не загнали на строительство объекта,
по вашему же приказу мы давно перестреляли.
соблюдать конспирацию, герр доктор, и я не имею права нарушить этот
приказ, - почтительно, но твердо напомнил высокий человек в черной куртке.
меня, - сухо ответил "герр доктор". - И не заставляйте меня напоминать об
этом, все вы в СС просто помешаны на конспирации, субординации и прочей
профанации дела. Все у вас вроде бы есть, только... здравого смысла не
хватает. Именно поэтому рейх и проигрывает сейчас войну...
куртке стало злым, а рука невольно дернулась к висящей на поясе кобуре.
местах, и не знай я, что вас почтил своим высочайшим доверием сам...
"герр доктор". - Неужели вы не способны понять, что мы находимся сейчас
Василенко Иван
Лондон Джек
Лукьяненко Сергей
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Афанасьев Роман