всю жизнь работал над овладением одной из сокровеннейших тайн природы. Я
был близок, очень близок к открытию этой тайны! Я почти овладел ею! -
глаза Кранге заблестели, он стал говорить почти шепотом, но быстро и
отрывисто. - Мы, мы и только мы, немцы, владеем этой тайной. Я верю - в
этом залог восстановления могущества нации, и я считаю своим долгом стоять
на страже этой тайны!
влажным песком дорожками простирался до высокой металлической ограды,
увитой белыми цветами каприфолии. Стража, приставленная охранять
преступника, медленно совершала обход особнячка.
распорядиться об ужине.
нервничать. Кранге часто бросал из-под густых бровей испытующие взгляды на
американца и, хотя оставался внешне спокойным, все же немало волновался,
прикидывая, что могли означать участившиеся визиты заокеанского
радиофизика.
толкая перед собой хромированную тележку-столик. Профессор поочередно
приподнял крышки на всех судках и удовлетворенно прищелкнул языком.
приборы на столике и небрежным жестом отпустил горничную.
и радушно пригласил гостя к завтраку.
живее.
любопытному американцу, не без ехидства продолжал:
получить консультации по поводу своих работ. Ну что же, давайте продолжим.
В прошлой беседе мы остановились на вопросах, касающихся динамики
электрической активности головного мозга. Поскольку я понял, вас
интересует...
что-нибудь о последних работах советского ученого Зорина?
не мог сразу подобрать слова для ответа Эверсу. - Я не совсем понимаю,
какое отношение имеют работы Зорина к вопросам, по которым вы хотели
получить консультацию?
несколько дней без всякой пользы для себя и для вас. - Кранге удивленно
взглянул на Эверса. - Да, да, для вас. Мне не понятна ваша
настороженность, ведь быть откровенным - это прежде всего в ваших
интересах.
ни запугать. Старик упрям, и к тому же его фанатизм стал манией,
граничащей с помешательством. Вкрадчиво, очень умело Эверс стал внушать
Кранге, что он напрасно старается скрыть результаты, полученные в его
лабораториях. Скрывать нельзя. Более того, скрывать опасно. Опасно потому,
что теперь уже во всем мире идут работы по изучению электромагнитного
воздействия на процессы, протекающие в живых клетках. И очень успешно. А
если наибольшего успеха достигнут русские?
время войны в Советском Союзе, о посещении института, руководимого
Зориным. Эверс не преминул щегольнуть своей будто бы осведомленностью в
секретных разработках советского института. О том, что ему пришлось
слишком поспешно покинуть Советский Союз, он умолчал, разумеется.
тем, что я рассказал вам о работах Зорина.
хотят выведать секрет. Уж очень близко к охраняемой им тайне была тема, по
поводу которой Эверс выразил желание консультироваться. Когда Эверс
упомянул о работах Зорина, у Кранге не оставалось сомнений - Эверс что-то
знал о великой тайне. Но что? Откуда он мог узнать?
проговорился, не обольстился обещаниями американца - он охранял тайну
нации, он... Но работы Зорина?.. Что если действительно опередят? Какой
тогда смысл охранять тайну? Быть может, прав Эверс: надо действовать? И
кто же, как не американцы, могут помочь именно сейчас, могут создать
условия для продолжения дела, которому он посвятил всю свою жизнь!
фонарей, окружавших особняк, едва пробивался сквозь заросли зелени и
причудливыми пятнами стлался по полу.
старика сломить нелегко и отправился в управление "Полевого агентства" с
намерением получить дополнительные сведения, которые помогли бы ему
справиться со старым маньяком.
гораздо развязнее, чем в предыдущие посещения.
жизнерадостного американца. Эверс тщательно обрезал сигару, раскурил ее и
несколько раз затянулся ароматным дымом.
- я приехал с конкретными деловыми предложениями. Ваше согласие - и вы
будете свободны!
Эверс остановил его энергичным жестом.
главном. Мы дадим вам полную возможность продолжать ваши работы. Поймите,
мы с вами - представители цивилизованных наций, и мы вместе должны
бороться с нависшей угрозой. Мы должны приложить все усилия к тому, чтобы
не допустить такого положения, при котором Москва...
подумали, как могут быть опасны для нас работы Зорина?
но я... Вправе ли я один решать вопрос о судьбе открытия, которое является
достоянием нации?
больше, чем вы думаете. Не забывайте - мы с вами, немцами, были союзниками
еще тогда, когда русские ждали открытия второго фронта. Вы напрасно, герр
доктор, играете в прятки. Я могу сказать вам больше... Я могу... А
впрочем, давайте говорить откровенно - вы стараетесь скрыть от меня секрет
"плана ММ". Не так ли?
он вовремя получил дополнительные сведения!
свое кресло, оперся о спинку обеими руками и пытливо посмотрел на вдруг
осунувшегося профессора. - Ну, а что касается материалов, о которых вы
предпочитаете молчать, то материалы эти, хранившиеся у Рихарда Тиммеля...
кухни... Так вот, - Эверс прищурился от попавшего в глаза сигарного дыма,
- они у нас. Вы не волнуйтесь, доктор, я еще раз повторяю: это надежные
руки. На вашем месте я бы волновался в том случае, если бы они попали к
русским!
разрешился мучивший его вопрос. Не он открыл тайну американцам, они как-то
без него раздобыли материалы, хранившиеся у Тиммеля. Все устроилось как
нельзя лучше, и он сможет... А что если американцы, получив теперь
материалы по "плану ММ", не предоставят ему свободы? Впрочем, нет, в
материалах Тиммеля все изложено в слишком общей форме.
получили "план ММ", то теперь я вряд ли могу быть вам чем-нибудь полезен.
значит извлекать пользу из тех изысканий, которые проводились в свое время
отделом Рихарда Тиммеля. Мы хотим продолжить эти изыскания и приглашаем
вас сотрудничать.
довольно обстоятельно, хотя упорно старался обойти самое существенное.
Эверс был терпелив, он понимал, что Кранге не собирается выбалтывать все
сразу, а хочет иметь гарантии. Эверса это устраивало, но он желал выяснить
главное: как далеко продвинулись немцы в своих изысканиях и сколько нужно
еще поработать, чтобы довести дело до конца.
настойчивым.