понимает, что ее мнение меня не слишком интересует. Поэтому возвращается к
прежней теме:
фанатичных занятий теоретической физикой кого угодно превратят в
законченного идиота. Лишь на финише четвертого десятка я вдруг сделал
страшное открытие: счастье заключается вовсе не в корпений над
математическими выкладками, понять которые способны лишь пара сотен подобных
мне моральных уродов. Нет, счастье - в любимых женщинах. Может быть, даже не
обязательно, чтобы они были очень уж любимыми...
Дальней Разведки. Ее энтузиазма хватило ненадолго, и накачанная блондинка
вернулась на свою планету к тоскующему жениху-менеджеру. Мне пришлось искать
другое существо женского пола - достаточно симпатичное и вдобавок умеющее
пилотировать корабли такого класса. Результатом стали скоротечные, но бурные
романы с Людмилой, Чжу-Янь и Натали.
полномасштабную гражданскую войну, дальше были Форсированная Экспансия и
Большой Террор, а также прочие события, именуемые ныне Великим
Оздоровлением. Полгода величайшая со времен полумифических Восьми Царств
культура корчилась в конвульсиях, и поначалу трудно было сообразить, что
происходит - родовые схватки или предсмертная агония. Смерч исторических
закономерностей вновь закрутил мою судьбу, швыряя то в партизанский отряд,
то в карательную эскадру или другую банду того же пошиба - в те времена они
возникали на считанные недели, чтобы сыграть мало кому понятную роль в
бездарной трагикомедии, именуемой Мировой Историей.
кстати бывали знания, доставшиеся со времен, когда магистр Кассетов тужился
постичь устройство Мироздания. И было еще много всякого - главным образом
такого, что противоречит всем заповедям всех религий. А завершился тот
период моей жизни совершенно неожиданно - оказалось, что у меня есть жена и
двое детей, которых нужно выводить в люди. Впрочем, и семейная жизнь
оказалась недолгой...
преуспевающей фирмы весьма специфического профиля. Не могу сказать, что
безумно счастлив, но пока не стремлюсь что-либо менять...
потанцевать. Мы подзываем свободную "платформу невесомости" и присоединяемся
к другим парам, кружащимся в колодце ресторанного зала. Ярусы распределены
четко - столики летают на уровне трех кольцевых балконов, а танцующим
отведены пол и два эшелона между сидящими. Вс„ как в лучших заведениях
цивилизованных планет. Лютеция, конечно, мирок провинциальный, но аборигены
стараются не отставать от моды.
причем почти все - в повседневных мундирах. Флот, пехота, десантура,
пограничники. У многих - орденские планки в несколько рядов. Здесь, в
ближних окрестностях Солнечной системы, должны стоять крупные гарнизоны всех
родов войск. На всякий случай.
случалось больших конфликтов
"Рено-Джулия" - удобный аэромобиль, хотя в подметки не годится моему
оставшемуся на Венере лимузину, сделанному по индивидуальному заказу. Но не
могу же я возить свой аэро в багажнике звездолета?!
южном полушарии Лютеции кончается лето, поэтому абитуриенты уже сдали
экзамены, а студенты блаженствуют на каникулах. Второй и третий этажи отданы
под стендовые сообщения, и вдоль стен горят голограммы: тексты, графики,
таблицы, спектрограммы.
оказанию экстремальных услуг приносит солидный доход, поэтому я могу
позволить себе обед в люкс-кабинете, в то время как профессора со своим
окладом в три тысячи сидят по углам общего зала. На мне уникальный костюм,
принимающий любую форму. Такую одежонку выращивают на Гондване по
индивидуальным заказам, и стоит она безумно дорого. Это даже не одежда, а
живое существо, выдрессированное удовлетворять гардеробные капризы хозяина.
и биологический чип, и мускул. По моему мысленному приказу костюм может
принимать почти любую форму, за несколько секунд перекраивая фасон и
физические свойства ткани. В памяти изделия хранится больше трех дюжин
разных моделей одежды - от классического пиджачного костюма до облегающего
трико с коротким плащом за плечами. По мере надобности я обновляю банк
моделей, однако это муторное дело, и порой бывает просто лень
программировать новый фасон, пусть даже он очень мне нравится.
так уж и высока, но фирма "Франсуа Гобль" продает их втридорога, поддерживая
статус элитной одежды. Монополия, черт бы ее подрал! На деньги, которые я
выложил за этот костюмчик, можно было бы купить авто повышенной проходимости
на класс повыше моего "Фольксвагена-Доминанта" с его позолоченными
деталями...
сообщениями. Время от времени я копирую на свой блокнот самые интересные
работы.
иметь полный текст работ, которые привлекли мое внимание.
сегодня теме - зависимости течения времени от формы ЧД-полости. Многоэтажные
формулы совершенно не похожи на мои, да и результаты вычислений отличаются
от тех, которые получил я.
методами, с разных точек зрения и вдобавок - на основе множества
принципиально разных моделей. Последнее обстоятельство представляется мне
самым трагичным: поскольку до сих пор не создана вразумительная концепция
ЧД, и астрофизики, принадлежащие к разным школам, зачастую не понимают друг
друга.
авторов - Роберт Митрофанов-Брайзер. Когда-то мы с ним работали в
окрестностях Сириуса. Работа любопытная: за сухим академическим названием
скрывается идея, которая всегда привлекала меня. Если удастся решить эту
задачу, наши звездолеты научатся прыгать сквозь пространство где угодно, а
не только через тоннели между парами ЧД. Уже сотню с лишним лет проблема
Нижняка - Циммера - Вуанга не поддается натиску человеческой логики. Порой
мне кажется, что тут нужна логика нечеловеческая.
- Ностальгия замучила?
взглядом в благообразную эспаньолку, тронутую легкой проседью. Надо же,
легок на помине! Сам Митрофанов-Брайзер, живой классик "евразийской" школы,
снизошел до разговора с ренегатом. Хотя, конечно, в прежние времена Робби
был хорошим парнем.
на Ольду. - Нравится?
который ты пялился битых четверть часа.
и постановка задачи, но не решение. Сложность математического аппарата -
верный признак, что в теории что-то неблагополучно. Очевидно, неверны
исходные постулаты, на фундаменте которых мы тщимся построить модель Вспомни
птолемеевские эпициклы, которые на протяжении веков становились все сложнее.
А потом появились Ньютон и Кеплер, написавшие очень простые, но все
объясняющие формулы.
Ольда возмущенно шипит: - Роберт Тимофеевич, Агасфер не желает признать,
какого прогресса мы достигли, научившись получать стабильные решения!
Ну, как знаете, коллеги. Я этого не хотел...
стараясь, чтобы в моем голосе не было ни намека на язвительность. -
Уразумейте наконец: стабильность - математическая абстракция. Реально речь
может идти лишь о квазистабильности. Публикуя такие результаты, вы
обманываете прикладников, которые попытаются применить эти формулы на
практике и подвергнут себя ненужному риску...
терминологией. Наши вопли привлекают нездоровое внимание зала, но в конце
концов мы с Ольдой замолкаем, исчерпав нормативную лексику, а
Митрофанов-Брайзер примирительно замечает: - Мадемуазель, должен признать,
что наш друг в чем-то прав. Просто он всегда был максималистом. Пойми,
Витольдыч, стабильные решения - максимум того, на что способна современная
математика... - Он грустно усмехается. - А вообще-то жаль, что ты бросил
Перумов Ник
Круз Андрей
Сапковский Анджей
Роллинс Джеймс
Роллинс Джеймс
Каргалов Вадим