- Не знаю...
Он окинул взглядом пестрый от купальщиков пляж. Алена, как всегда, визжала
- двое воспитателей с оттопыренными плавками учили ее нырять. Солнце
слезло с зенита и по-черепашьи поползло к далекому хвойному лесу. Через
три часа ужин. Еще через три его бросятся искать. Тихон без сожаления
посмотрел на разноцветный палаточный городок и уже собрался развернуться,
как заметил Филиппа, бодро шагавшего в его сторону.
- Я что хотел сказать, Тимофей, - начал тот на ходу, делая рукой
загребательные движения. - Мы с соседним отрядом решили в хэдбол сыграть,
сейчас команду собираем...
- Ты кто такой? - недружелюбно спросил Карл.
- Филипп, воспитатель. А ты?
- Нас с Тихоном издали хорошо видно?
- Ах, да, Тихон. Совсем не видно, вы с травой сливаетесь. Так кто ты?
- Склероз, - буднично ответил Карл. В его руке показалась раздвигающаяся
телескопическая трубка, которую он наставил точно между глаз оторопевшего
Филиппа. Тихон ничего не успел понять - воспитатель закачался и медленно
осел на землю. Трубка тут же втянулась обратно.
- Здорово, - сказал Тихон.
- У тебя будет настоящее оружие, а это так, баловство. Нам ведь свидетели
не нужны, верно?
- А станция переноса? Там всегда кто-то есть.
- Не о том думаешь. Пойдем, пока остальные не сбежались.
Тропинку пора было чистить: на матовой поверхности тут и там лежали
листья, палочки хвороста и прочий лесной мусор. Зверье не желало мириться
с тем, что его территорию пересекает какая-то искусственная полоска, и как
могло боролось. Темно-коричневый полипласт был усеян беличьей лузгой и
птичьим пометом, а в одном месте Тихон даже приметил паутину с сухой,
скрюченной мухой.
- А я сразу понял, что это ты, - гордо сказал он.
- Серьезно?
- Ты не по дорожке шел. Вот и сейчас. Не наступай на землю, это в глаза
бросается.
- В каждой колонии свои причуды, на всех не угодишь, - ответил Карл, но к
совету прислушался.
- Ты и на других планетах бывал? И как там?
- Глупый вопрос. Сам увидишь.
- Если повезет, конечно, - суеверно добавил Тихон. Карл с сочувствием
глянул на него сверху вниз, но промолчал.
Деревья стали редеть, и за ними показалась яркая зелень ухоженного луга.
На холме стояла аккуратная постройка "под старину": двухэтажный домик
цвета топленого молока с багровой черепичной крышей и открытым балконом.
- Обычно здесь дежурит целая бригада, - беспокойно предупредил Тихон. Он
сильно сомневался, что Карл, человек совсем не спортивного вида, сможет
справиться с несколькими противниками.
У крыльца их встретил незнакомый техник. Внутри находился просторный
ангар, в котором несли вахту еще трое. Никого из них Тихон раньше не
видел. Это было странно: в бригаде иногда появлялись новички, но основной
состав оставался неизменным все те пять лет, что Лагерь выезжал на озеро.
Человек со знаком старшего техника кивнул Карлу и коротко осведомился:
- Чисто?
- Не совсем. Одна единица, сброс на семь минут.
- Разберемся. Счастливо, - пожелал старший и, уважительно посмотрев на
Тихона, сказал: - Не жалей их там, малый.
Тихон с Карлом поднялись на выступающую из пола квадратную плиту.
Платформа переноса чуть качнулась и замерла; в следующую секунду сверху
обрушился поток нестерпимо яркого света, и Тихон запоздало прикрыл глаза
ладонями.
Воспитатели им внушали, что внепространственный перенос - дело крайне
опасное. Переправка отряда обычно занимала около часа: сначала их нудно
делили на группы по пять-шесть человек, выдавали светонепроницаемые маски,
бесконечно инструктировали и только потом, держа каждого под руку,
заводили на платформу. Техники сосредоточенно проверяли аппаратуру, что-то
там налаживали и постоянно запрашивали станцию-получатель о наличии
свободных мест.
Тихон и раньше подозревал, что весь этот спектакль разыгрывается только
для того, чтобы отбить у воспитанников охоту к самостоятельным
путешествиям. Теперь он окончательно убедился, что перенос не сложнее, чем
приготовление завтрака в универсальной печи. Его смутило только одно: Карл
не назвал адреса. Техники заранее знали, куда он направляется, и они не
были похожи на простую бригаду обслуги, особенно тот, первый.
Свет померк, и Тихон открыл глаза. Ангар сжался до размеров небольшой
комнаты и обзавелся мебелью.
Похоже, платформа была установлена в частной квартире. Ни о чем подобном
он никогда не слышал.
- Спасибо за твое решение, доброволец, - сказали сзади. - Но еще не поздно
передумать.
В углу в глубоком кресле на магнитной подвеске покачивалась немолодая, но
достаточно привлекательная женщина. Незнакомка странным образом смягчала
согласные, из-за чего у Тихона возникло впечатление, что с ним сюсюкают.
Ему это не понравилось.
- Мы можем тебя вернуть и, если понадобится, вполне достоверно объясним
твое отсутствие.
- И сделаете мне "сброс", - предположил он, выразительно почесав
переносицу.
Женщина удивленно качнула головой и закинула ногу на ногу.
- Без скидок на возраст? - спросила она у Карла. - Да, Вера.
- Хорошо, доброволец, садись.
Тихон сошел с дрогнувшей платформы. Незнакомка с интересом следила за тем,
какое из трех свободных кресел он предпочтет, но для него выбора не было:
одно стояло вплотную к Вериному, второе - рядом с чудным сиреневым
деревцем, торчавшим прямо из пола. Тихон, не колеблясь, расположился в
том, что занимало противоположный от Веры угол.
Кроме платформы и никчемного растения, в комнате стоял еще низкий столик,
а под потолком болтался изогнутый лист - не то качели, не то деталь
безумного интерьера. Стены были расписаны под панораму с фантастическими
животными. Тихон пришел к выводу, что жильцы злоупотребляют
психоактиваторными средствами. Он бы в этой квартире не протянул и суток.
- Что ты знаешь о войне? - спросила Вера.
- На войне убивают.
- Это естественно. Я имею в Виду нашу войну. Что ты знаешь о ней?
- Что она неизбежна, - сказал Тихон. Он не понимал, чего от него
добиваются.
- И?..
- И мы должны в ней победить, - по-мальчишески браво заявил он.
- Хотя бы не проиграть, - уточнил Карл. Он уселся возле дерева и, сорвав с
ветки мясистый листок, отправил его в рот. - Зачем тебе война?
- У меня заготовлен десяток красивых ответов. Какой из них вы хотите
услышать?
- Честный.
- Я не знаю, - признался Тихон. - Просто мне нужно вырваться с Земли. Как
можно дальше и желательно навсегда.
- Это нетрудно, - усмехнулась женщина и взглядом показала на боковую стену.
Рисунок стал блекнуть и вскоре растворился на прозрачной поверхности,
открыв чудовищный пейзаж в малиновых тонах. Над иззубренным горизонтом
тлело маленькое розовое солнце, наполнявшее мутный воздух
светло-фиолетовым сиянием. Скалы неровными уступами спускались к долине с
беспорядочно разбросанными пирамидальными сооружениями. Ничего похожего на
дороги видно не было, пространство между домами заросло кудрявым сиреневым
ковром, по которому шла компания почти обнаженных людей.
- Где мы?
- Это Аранта.
- Кошмар, а не планета.
- Да, земляне здесь не приживаются. На Аранте надо родиться.
- Когда начнется война? - ни с того ни с сего спросил Тихон.
- Она уже идет, доброволец. Целых тринадцать лет.
- Сколько?!
- Нам пока нечем похвастаться, поэтому она не афишируется. Конфедерация
опасается бегства из приграничных колоний. В принципе любое население
можно эвакуировать за несколько дней, но где этим людям жить? Представь,
что на Земле появится сто миллионов арантийцев с собственными законами,
праздниками, табу и так далее.
- Ладно, кончай свою лекцию, - прервал ее Тихон. - Вы меня берете или
будете здесь держать еще тринадцать лет, пока они не завоюют столицу?
- Отлично, доброволец, - сказала Вера. - То, что ты говоришь, нас
устраивает. Тесты у тебя превосходные, в том смысле, что для гражданской
жизни ты совершенно непригоден. Ты просто опасен для общества, и мы
разведем вас по разным углам. Там, куда мы тебя отправим, будет мало людей
и совсем не будет деревьев. Тебе понравится. Ты принят, курсант.
- А Лагерь? Они ведь будут меня искать по всей Земле.
Карл вышел из комнаты и вернулся с плоским, не толще трех сантиметров,
чемоданчиком.
- Мы возьмем у тебя несколько клеток, - сказал он, извлекая из контейнера
узкий металлический треугольник. - К вечеру вырастим твоего клона и
придумаем ему правдоподобную смерть.
Карл приблизился к Тихону и провел острым концом железки по его запястью.
На руке осталась белая, едва заметная царапина.
- Друзья огорчатся, но тут уж ничего не поделаешь, - проговорила Вера. -
Издержки неизбежны.
- У него их нет, - отозвался вербовщик, деловито копаясь в чемодане. -
Березин Федор
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Ковальчук Вера
Орловский Гай Юлий
Никитин Юрий