Чтение 2–й страницы книги ~Полнолуние~

отправится, забыв про песчаные бури. Ивен хмыкнул и принялся ждать, когда
под ними появится Белее.

Белее был самым крупным городом на Марсе. Самым крупным и самым старым,
и самым причудливым. Его архитектура включала в себя все, начиная
величественными административными зданиями, кончая изолированными
герметичными бетонно-блочными конструкциями. Короче, все - от стеклянных
небоскребов до тщательно скрытых подземных сооружений, - в самых ярких
красках и странных формах было собрано здесь. Вообще-то Велес был похож на
место кладки яиц какого-то марсианского чудовища: из взъерошенного гнезда,
как вылупившиеся змеи, во все стороны расползались по равнине высохшие
русла рек, оставшиеся от тех времен, когда на Марсе еще были реки, или,
точнее, потоки.

- Вон там космопорт, - с удовольствием показал Джосс в сторону
приближающегося города. - Мы прибыли!

- Ты хочешь сказать, что сегодня не будешь ни во что врезаться?

Джосс глянул на Ивена, и глаза его сузились от злости.

- Тогда это случилось не по моей вине! - рявкнул он. - Но предупреждаю,
если ты будешь продолжать в том же духе, я сейчас же устрою тебе маленькую
аварию.

Ивен закусил губу и постарался смеяться не очень громко. Тишина, в
которой они опускались, переросла в тонкий писк - лучшее, что могла
представить местная атмосфера даже после пятидесяти лет ее формирования.

Марс все еще был гол. На почве произрастал лишай; он чувствовал себя
здесь прекрасно, да простейшие виды мха и плауна, генетически
приспособленные для производства кислорода из минимального количества
углекислоты и импортированные на Марс за смехотворную цену. Ближе к
экватору в пластиковых теплицах разводили лесной хвощ. Его избаловали до
состояния нежных тропических растений. Огромные плантации зеленели только
летом, выпуская за это время огромную массу кислорода. Потом хвощ срезался
и отправлялся на переработку как овощной продукт. Пройдет еще очень много
времени, прежде чем Марс станет местом, где можно спокойно пройтись без
дыхательного аппарата, и еще очень нескоро здесь станет так же тепло, как
на родине Ивена, в Уэльсе.

"Ноузи" сделал вираж вправо, потом опять выправил курс. Джосс глянул на
пульт управления, но кнопки нажимать не стал: он положился на автопилот.
Площадка приземления в Виллансе, воспоминаниями о которой поддразнивал его
Ивен, была маленькой самостоятельно управляемой станцией без средств к
существованию с массой поломок в приборах и проблем в обслуживании.

Сейчас они приземлились в столице одной из крупнейших Федеральных
Планет. Здешняя Служба Безопасности Полетов явно рассчитывала на
адекватную стыковку. Ивен тоже старался надеяться на это.

- Садимся! - сказал Джосс. - Смотри-ка, вот и Хилтон.

- Это вон то непонятное сооружение, похожее на пару яиц и...

- Твое воображение убого и порочно, и ты сам знаешь об этом, - с
мстительным злорадством произнес Джосс. - Да, это то самое сооружение,
похожее на... Внимание! Приготовиться к посадке! Контакт через тридцать
секунд!

- Готово, - сказал Ивен.

Корабль выправил свое положение, опустившись на специальные башмаки,
выдвинутые из-под реактивных двигателей. В иллюминаторе укрупнился и оброс
деталями велесский пейзаж. Компьютер чертил на экране схему приземления в
вертикальной проекции. Площадка приземления отлично вписалась в
ориентационную сеть корабля. "Ноузи" зажег сигнальные огни. Со всех сторон
повалили клубы липкой розовой пыли. Наконец они сели на почву под
фиолетовым, усеянным звездами, неземным небом.

- Добро пожаловать на Марс, - тихо произнес Ивен.

- Пока! - махнул ему рукой Джосс, выпрыгнув из кресла так быстро, как
это могла позволить процедура расстегивания ремней безопасности, и
направился к трапу за свертками.

- Пока! - улыбнулся Ивен и пошел надевать свой боевой патрульный
бронескафандр.

Они посмотрели, как "Ноузи" оттранспортировали в один из подземных
"парковочных гаражей", соединенных с летным полем удобной сетью
эскалаторов, поставили корабль на звуковую блокировку, вместе со служащими
ангара проверили его исправность и, отказавшись от таможенного досмотра,
стали пробираться через те добрых полмили подземных переходов, которые
были составной частью иммиграционной службы Велеса.

Проверка документов была простой формальностью для людей со значками
Солнечной Полиции, и они прошли ее очень быстро, привлекая к себе обычные
взгляды зевак-туристов, толпящихся у трех пропускных пунктов маленького
обшарпанного здания. Ивен специально надел свой боевой костюм: он позволял
ему избавиться от проблем, связанных с проносом багажа. К тому же костюм
нужен был на встрече. У стола регистрации они дружно показали скучающему
служащему иммиграционного отдела свои соповские значки. Ивен - гордо
хлопнув себя по металлическому плечу костюма, Джосс - воровато порывшись в
кармане и что-то вытащив из его недр.

"Я очень рассчитываю на их приличие. Они не должны смеяться над нами",
- невольно подумал Ивен. Туристы таращили глаза, явно подозревая в них
инопланетян. Рассказы о начиненных энергией боевых костюмах и людях, их
носивших, давно уже стали легендой в Солнечной системе. Большинство зевак
сейчас припоминало эти россказни о ядерных штучках снаружи и
психоневрологических изнутри.

- Ну что ж, - решил Ивен, - пусть вспоминают. С этим все равно ничего
нельзя сделать.

Таможенный досмотр был немного интереснее проверки документов. Ивена
попросили представить для досмотра свой боевой костюм - он прибыл на Марс
вне службы. Он выгрузил таможеннику заблаговременно приготовленные
документы с исчерпывающей информацией и с интересом посмотрел в сторону
Джосса и обслуживающей его таможенницы.

Джосс с удовольствием заглядывал в свою раскрытую сумку, помогая
невысокой темноволосой девушке разобраться с ее содержимым, а та, еле-еле
сдерживая отвращение от вида резиновых мышей, отворачивала нос.

- Есть что-нибудь непристойное? - наконец спросила она.

У Джосса глаза раскрылись от удивления.

- Мадам! Это нарушало бы шестнадцать различных законодательных
положений четырех планет и девяти административных округов, которые я не
стану перечислять, поскольку вам они известны лучше, чем мне. Могу
предложить оригинального "Одинокого Рейнджера", записи концертов конкурса
Евровидения за восемнадцатилетний период, но непристойщину!.. - он
помедлил, задумавшись. - Может быть, вы подумали, что конкурс песен
Евровидения...

- Проходите, - сказала девушка и подтолкнула Джоссу его сумку.

Он застегнул ее и в два прыжка догнал Ивена.

Ивен весело смеялся.

- Я думал, ты вытащишь из сумки какого-нибудь котенка...

Джосс покосился на него.

- Да, конечно, - сказал он. - Скажи спасибо, что я еще не прихватил с
собой свой кристалл с документальной записью уличных шествий времен Второй
Русской Революции. И прекрати смотреть на меня так.

Ивен остановился.

- Слушай, парень, да ведь это слишком ценная штука, чтобы продавать ее
здесь!

- Ивен, - прервал его Джосс, - таможенные правила...

Ивен фыркнул.

- Пошли дальше, - сказал он, - и ничего мне не говори, если ты не
хочешь исчерпать мою доверчивость.

Хилтон был старшим из отелей Велеса. Старая половина здания
располагалась под землей, новая часть - небоскреб в стиле Ван дер Роя -
представляла собой безвкусную бетонную коробку, мутными стеклами
отражающую пестроту разбросанных вокруг строений. Они добрались до
гостиницы в маленьком открытом автобусе, бегущем по рельсам, впаянным в
пластиковый пол подземного коридора.

- Это место напоминает ферму для разведения кроликов, - сказал Джосс,
осмотрев многочисленные подходы к другим переходам и туннелям.

Ивен кивнул.

- Да, у них было время порыться в земле, - сказал он. - А грунт под
Велесом все же стабильнее, чем в других местах. Никаких беспокойств по
поводу землетрясений. Они окопались вглубь на двадцать или тридцать
этажей, но, кажется, решили остановиться, когда расходы на надземное
строительство снизились. Даже на Марсе люди хотят видеть небо.

- Ну - приехали.

Они нерешительно остановились перед огромной застекленной норой,
которая называлась входом в гранд-отель, и еще раз спросили себя, можно ли
привыкнуть к тому, что это гостиница, а не самая глубокая могила.

Снаружи Хилтон выглядел аскетически. Но архитектор, проектировавший
холл, явно работал в стиле Позднего Декаданса: широкие ступени, выложенные
пушистым красным ковром, прикрепленным к ним медными прутьями, начинались
сразу же у стоянки автобуса. Псевдокоринфские колонны белели на фоне
полированной меди, а напротив выложенной фальшивыми алмазами стеклянной
двери стоял швейцар с таким количеством нашивок и медалей, какое
встречалось разве что у очень старых генералов.

Джосс осмотрелся и решил сохранять спокойствие.

"А все-таки хорошо, что я взял свой костюм, - подумал Ивен. - Когда я в
нем, никто на таможне и в гостинице не пытается забрать у меня личный
багаж - они попросту боятся, что что-нибудь отправят не туда, куда нужно,
или вовсе потеряют и наживут себе кучу неприятностей".

Приемная выглядела куда более привычно: белые мраморные полы, античные
статуи на пьедесталах, резной тик и гравированное стекло. Они