только Тай Дэн, но и Кы Гота, мать Сари, и дядюшка Дой.
считался членом семьи. Костоправ не доверял никому из них. Но он вообще
доверял лишь Тем, кого считал братьями. Тем, кто прослужил в Отряде не один
год.
тех, кого регулярно проверяешь. Бьюсь об заклад, что, как только мы покинем
Дворец, она попытается подстроить какую-нибудь гадость.
протяжении своей долгой истории Черному Отряду не раз приходилось
сталкиваться с неблагодарностью нанимателей. Однако стоит заметить, что
почти всякий раз этим мерзавцам приходилось горько жалеть о своем гнусном
предательстве.
стороны Радиши Драх и ее братца Прабриндраха.
до тех пор, пока жив Длиинотень. Как ни крути, а Отряд для них - меньшее
зло.
драгоценной задницы, удалось выкрасть у Душелова. Утраченные, а теперь
возвращенные Летописи. Те, из которых, как предполагалось, можно уразуметь,
почему всякий паршивый лордишка или святоша в этих краях готов обгадиться от
страха при одном упоминании о Черном Отряде.
терпения.
потребуется переводчик. Они написаны не на современном таглианском.
Старик чуть ли не с маниакальным упрямством отказывался произносить вслух
имя Копченого даже на языках, никому в Таглиосе не ведомых. Поблизости
всегда могли оказаться вороны.
оставлять его здесь.
клоуном как с писаной торбой и пытаемся поддерживать в нем жизнь. Она больше
не верит в то, что он когда-нибудь придет в себя. А ежели она как следует
пораскинет мозгами, то сумеет кое-что сопоставить и сделать интересные
выводы.
отсюда так, что никто и не заметит.
так и вовсе не надо." - Не дури. Я бы на твоем месте только радовался.
Вполне возможно, скоро все мы уснем навеки. Да уж, религиозным его не
назовешь.
Глава 2
дерьмо разгребать, тут же орут:
Летописям, ему перевалило за две сотни лет, и он оставался в живых лишь
благодаря своему искусному колдовству. И удаче, превосходящей ту, что
когда-либо выпадала смертному.
тело. Копченый и весил-то всего ничего, однако Одноглазый ухитрился сделать
несносной даже эту вроде бы пустячную работенку.
по лестнице, а росту во мне больше шести футов, тогда как в Одноглазом
наберется разве что футов пять, да и то ежели поставить его на толстенную
книженцию. Но этот недомерок невесть почему вбил себе в пустую башку, что
управляться с нижним концом носилок ему будет легче.
проворчал:
восемнадцать, но в Отряде он уже четыре года и может считаться ветераном.
Вместе с ним мы побывали в огне Дежагора. Правда, в голове у него до сих пор
ветер гуляет. Опоздать этому малому ничего не стоит, но, в конце концов, он
ведь так молод. Почти мальчишка.
разъезжать посреди ночи по Таглиосу в фургоне, не привлекая особого
внимания. Он таглианец из вендаитов и вполне может сойти за подмастерье. А к
подмастерью никто не станет цепляться с расспросами, потому как много знать
ему не положено. Хозяева редко находят нужным разъяснять работникам, что,
как да почему.
вечером. Возможно, он вообще никогда не узнает о своей роли, если, конечно,
не припрется раньше времени. Предполагалось, что он явится уже после того,
как секретный груз будет упрятан в фургон.
Ежели припечет - лучше бы, конечно, обойтись без этого, - он скажет, что в
фургоне лежит труп Гоблина. Ему поверят: Копченого уже четыре года никто не
видел, да и раньше он нечасто появлялся на людях. А Гоблина Старик спровадил
отсюда с поручением около месяца назад. Зато уж кого-кого, а Одноглазого
каждая собака узнает с первого взгляда. Его ни с кем не спутаешь. Чего стоит
одна его поганая старая шляпа, такая грязная, что чуть не светится в
темноте. А если я и преувеличиваю, то самую малость. Поверят Одноглазому и
потому, что все знают: этот черномазый коротышка почти никогда не расстается
с маленьким белым колдуном с лягушачьей мордой, которого называют Гоблином.
цвет кожи Копченого. Но на худой конец Одноглазый мог навести на таглианцев
чары, с тем чтобы те приняли Копченого за Гоблина.
Дворце нет. Однако лучше поздно, чем рано. Скорее всего, это произойдет
случайно. Кто-нибудь попытается пробраться сквозь сеть сбивающих с толку
чар, окружающих комнату, где годами прятали Копченого. И этим "кем-нибудь"
наверняка будет Радиша Драх. Не считая Костоправа и меня, только она и
дядюшка Дой знали, что Копченый хотя и давным-давно в коме, но до сих пор
жив.
тайно числился придворным кудесником. Копченый всегда был малодушным. Когда
мы наконец добрались до лестничной площадки. Одноглазый едва не выпустил из
рук носилки. Ему не терпелось сделать передышку.
Одноглазый и добавил несколько слов на мертвом наречии. Явно из одного
только желания прихвастнуть своими познаниями - произнеси он заклятие
по-таглиански, результат был бы тем же. А заключался он в том, что над его
препоганой шляпой появился светящийся шар - что-то вроде болотного газа.
как дерьмовая собака.
неудивительно, поскольку этот малый четыре года лежал лежнем, тогда как я
кормил его бульонами, подливками и прочей жижей, какую только мог пропихнуть
ему в глотку.
так чертовски полезен.
нравился таким, как сейчас, хотя мы с ним никогда особо не бодались. Я
наслышался столько ужасных историй о его трусости, что, пожалуй, не мог бы и
слова сказать в его пользу. Вообще-то в нормальном состоянии он был средних
способностей начальником пожарной команды. В отличие от Хозяев Теней, огонь
был для таглианцев врагом близким и хорошо знакомым. Не окажись он таким
паршивцем и не переметнись к Длиннотени, так небось теперь и не валялся бы,
словно мешок с дерьмом.
пребывавшего в коме Копченого был очень слабо связан с плотью. А вступить в
контакт с этим духом - в здешних краях его вроде бы называли "ка" - было
вовсе не трудно. Разумеется, при наличии определенных познаний. Я мог
слиться с ним, отделиться от своей плоти и переместиться чуть ли не куда
угодно. Увидеть чуть ли не что угодно. Вот почему он имел для нас такое
значение. Вот почему все, что касалось его, следовало сохранять в строжайшей
тайне. Если нам удастся одержать в этой зловещей войне победу, то во многом
благодаря нашему умению "блуждать с духом".
Роллинс Джеймс
Быков Василий
Скальци Джон
Андреев Николай
Херберт Фрэнк
Беляев Александр