одежду, ни что было со мной несколько минут назад - прежде, чем я
обнаружил себя в этой полутемной комнатушке, освещенной только
пламенем в камине. Я вообще ничего не мог вспомнить, даже
обстоятельства, при которых получил ожоги - какое там, собственное имя
по-прежнему оставалось для меня загадкой!
кувшином. От кувшина исходил резкий запах перебродивших фруктов. Я
принюхался и решительно помотал головой.
что он не понимает ни слова, взял в руки миску, в которой недавно была
вода, и выразительно помахал ею в воздухе, как бы зачерпывая невидимую
жидкость.
невидимого свидетеля отметить в своей записной книжке, что он сделал
все что мог. Потом он снова сунул мне под нос свой кувшин. Я начинал
злиться: этот дядя немного напоминал мою бабушку, которая бросалась
разогревать обед, если я пытался просто получить в единоличное
пользование обыкновенную горбушку хлеба. Объяснить ей, что мне больше
ничего не требуется, было совершенно невозможно! Я еще ожесточеннее
замахал перед его носом пустой миской. Я победил: пучеглазый залпом
выпил сомнительное содержимое своего кувшина, потом забрал у меня
миску и неохотно пошел за водой. На сей раз он наполнил свой
чудовищный сосуд до краев - выразить не могу, как меня это радовало!
Пить мне хотелось так, словно я только что закончил утомительный пеший
поход по Сахаре.
минимальным пайком жизненных благ, я решил попытаться объяснить
пучеглазому, что мне позарез требуется остаться в одиночестве. Сейчас
я был готов на все, лишь бы он оставил меня в покое - хоть ненадолго.
Мне почему-то казалось, что если мне удастся немного полежать, закрыв
глаза, мой ополоумевший чердак вернется на место, и я наконец-то
вспомню, как здесь оказался, пойму, что происходит и самое главное -
как устранить неполадки, которые явно имели место в моей внезапно
перекособчившейся жизни: я откуда-то знал, что она именно
"перекособочилась", иначе и не скажешь. Вместо памяти о прошлом у меня
сейчас имелось только смутное ощущение, что раньше все было иначе, и
самое главное - гораздо лучше, чем сейчас!
доброжелательному пучеглазому незнакомцу довольно сложную штуку.
Наконец я выразительно постучал себя по груди, потом развел руки, как
бы обнимая пространство вокруг себя и в финале продемонстрировал ему
одинокий указательный палец.
внезапно осенило, он понимающе кивнул и направился к выходу - мои
глаза уже привыкли к царившему здесь полумраку, так что я мог
разглядеть маленькую дверь в глубине помещения - такую низкую, что мне
наверняка пришлось бы согнуться чуть ли не вдвое, чтобы ею
воспользоваться. На полпути он остановился и вдруг с нелепым пафосом
душевнобольного священнослужителя провозгласил:
боли в висках. Я был совершенно уверен, что боль вызвана нелепым
сочетанием звуков в речи пучеглазого. "Какой "куньль", какой такой к
черту "хваннах", - устало подумал я, - это же язык поломать можно!
Господи, неужели я навсегда утратил способность понимать человеческую
речь?! Только этого не хватало!"
пламенным выступлением. Я остался один и осмотрелся по сторонам.
Небольшая комната освещалась только красноватым огнем камина.
Обстановка напоминала дешевую декорацию к "Фаусту". У входа стоял
неприветливый остов, который я принял за скелет большой обезьяны,
приземистый и широкоплечий, его длинные руки касались земли. Мебели
было немного, но ее монументальные размеры с лихвой компенсировали
небольшое число предметов: их вполне хватило, чтобы загромоздить все
пространство. Огромный шкаф у стены, с которого на меня равнодушно
пялилось потрепанное чучело незнакомой мне птицы, гигантский сундук
посреди комнаты, здоровенный стол, уставленный колбами и ретортами -
словно с картинки из популяризаторской книжки о жизни средневековых
алхимиков. Забавно: зловещий вид комнаты оставил меня совершенно
равнодушным - вся эта мистическая дребедень вроде скелета у входа и
связок мелких сушеных тварей неопределенного происхождения над камином
даже спровоцировала меня на слабую улыбку: слишком уж глупо! Ничего
похожего на кровать в комнате не было, поэтому я недолго думая улегся
на толстый ковер, которым был устлан пол. Спать мне не хотелось, но
для того, чтобы бодрствовать, не осталось сил, поэтому я просто впал в
оцепенение: лежал, тупо уставившись на пляшущие язычки пламени. Скажу
честно: я даже не пытался вспомнить, кто я такой, и что было перед
тем, как я обнаружил себя в незнакомой обстановке, наедине с этим
пучеглазым красавчиком, лопочущим что-то на незнакомом мне языке.
Более того, я очень не хотел вспоминать. Я смутно подозревал, что
после этого моя жизнь станет адом. Так оно и вышло, в конце концов...
требуется иметь хоть сколько-нибудь силы, а у меня ее не было даже на
такой пустяк. Потом я почувствовал печаль - она была похожа на
физическое неудобство, что-то вроде зарождающегося флюса, только ныла
не десна, а та загадочная часть организма, каковую принято именовать
душой. Через некоторое время этот "нарыв" прорвался, и я вдруг
вспомнил, как все случилось, и еще много чего я вспомнил, можно
сказать, абсолютно все - моя замечательная жизнь промелькнула передо
мной за одно мгновение, и я чуть не захлебнулся от изобилия ярких
красочных подробностей. А потом этот фейерверк превратился в несколько
файлов информации, я переварил эту самую информацию и тихо заскулил от
боли и тоски, поскольку с ужасом понял, что моя жизнь закончилась, и
изменить сей прискорбный факт невозможно. Вообще-то, мои ощущения
говорили мне, что я все еще жив: насколько мне известно, мертвым не
хочется пить, а я уже успел вылакать чуть ли не все содержимое
оставленной мне миски и хотел еще. Но мои драгоценные ощущения в
настоящий момент не имели никакого значения, поскольку все рухнуло к
чертям собачьим, и у меня не осталось ничего, чем я мог дорожить -
кроме, разве что, врожденной способности делать вдохи и выдохи...
и удивительна - я не преувеличиваю! В последнее время я принадлежал к
числу редкостных счастливчиков, у которых не найдется на что
пожаловаться, даже если им пообещают платить по штуке баксов за каждую
мало-мальски аргументированную жалобу. Мне наконец удалось
организовать свою жизнь таким образом, что меня окружали только
восхитительные вещи и такие замечательные рожи, что я все время боялся
проснуться и обнаружить, что на самом деле ничего не было - а ведь не
зря боялся, оказывается!.. Впрочем, я не "проснулся", скорее уж
наоборот - погрузился в какой-то невразумительный бред. Сейчас я
достаточно четко помнил, каким образом оказался в этой полутемной
комнате. Впрочем, тут и помнить особо было нечего. Я сидел дома и ждал
одну очаровательную леди, которая обещала мне долгую прогулку при
самой что ни на есть полной луне. Разумеется, я позволил себе
удовольствие составить приблизительный план развития событий - честно
говоря, план, который меня полностью устраивал, не производил
впечатление реалистического, но меня это не слишком беспокоило: в
последнее время все шло так, как я хотел, и я обнаглел настолько, что
решил, будто теперь так будет всегда... Кажется, я задремал, сидя в
удобном кресле, а потом случилось нечто неописуемое. Больше всего это
напоминало землетрясение: земля ушла у меня из-под ног, кресло куда-то
подевалось из-под задницы, а мир вокруг меня начал беспорядочно
дергаться, словно его взбивали в невидимом шейкере. Потом я отключился
- по крайней мере, реальность окончательно исчезла, и я вместе с ней,
а когда я кое-как оклемался, она уже сменилась совсем другой
реальностью, так один кадр кинофильма сменяется другим: только что
герой задумчиво бродил по своему саду, хлоп - и он уже бороздит
просторы Вселенной на каком-нибудь дебильном космическом корабле...
Впрочем, уж я-то не "бороздил просторы Вселенной". Я лежал на полу,
рядом с этим чертовым камином, а моя рубашка дымилась, недвусмысленно
собираясь вспыхнуть. Потом я увидел пучеглазого и попытался вступить с
ним в диалог, что было весьма затруднительно - одним словом, начал
играть в новую игру, так и не ознакомившись с правилами. Меня не
покидало смутное предчувствие, что правила мне не понравятся...
несколько секунд по моей щеке медленно поползла мокрая дрянь.
меня не было с самого начала - хоть с этим мне повезло! Поэтому я
просто лежал на ковре и смотрел на огонь: пляска невидимых саламандр
всегда меня успокаивала, этот нехитрый прием сработал и сейчас. Больше
всего на свете я хотел заснуть, а потом проснуться у себя дома, и
напрочь забыть этот кошмарный сон. Первый пункт программы я худо-бедно
выполнил через пару часов - впал в жалкое подобие забытья, и мне
снились все те же мигающие языки пламени в камине и все те же
сумбурные воспоминания о доме, который я потерял. Со вторым пунктом
ничего не вышло... честно говоря, я и не слишком-то надеялся! Я
проснулся в той же самой комнате, лежа на ковре, незамысловатые
переплетения его толстых волокон отпечатались на моей щеке. Меня
разбудили пронзительные вопли. Орали, впрочем, не в помещении, а
где-то еще - через несколько секунд я понял, что эта адская какофония
Жюль Верн
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай
Апраксина Татьяна