вернемся, и Битси увидит своего папочку и побежит к нему на пухлых ножках,
вытянет ручки и рассмеется..."
дружелюбно взглянул на Рейда.
широкоплечий, длинноголовый, с крупным носом и упрямым подбородком,
темнобровый, сероглазый, с песочного цвета волосами, одетый в пальто,
накинутое поверх потертого свитера. Даже в смокинге, который ему случалось
изредка надевать, и даже под неусыпным надзором Памелы Рейд умудрялся
выглядеть слегка помятым.
оставил работу, чтобы заключить договор о партнерстве...
воспоминания об их полунищей молодости, когда Рейд отказался от помощи ее
родителей. Но она все вытерпела, и теперь они в престижной категории. Даже
если его нынешний порыв к независимости не удастся (а Рейд был настроен
весьма решительно), он всегда сумеет найти работу.
продолжал Рейд. - Я и решил поближе к ним присмотреться... Поискать
вдохновения, что ли...
Висконсин и далее до старого доброго Бостона. Типичная американская
история.
он был более сдержанным в разговоре, разве что иногда позволял себе
расслабиться после нескольких порций скотча или кружек пива. Сегодня же
ему хочется на трезвую голову выговориться. А почему бы и нет? Отказался
же он от пресвитерианского воспитания, полученного в детстве, так зачем
цепляться за его предрассудки?
силах остановиться. - Я полюбил этот город. Но первую приличную работу мне
предложили в Чикаго. Это бетонное чудовище. Там даже людям с нормальным
зрением рекомендуют носить очки, а не то глаза выколют...
белые паруса яхт в заливе Паджет и белоснежную вершину Маунт-Рэйнерс,
плывущую высоко в небе, и нетронутый лес всего в двух часах езды от
города. Для Памелы, разумеется, Чикаго - дом родной. Точнее, Эванстон - а
это большая разница. Когда он, наконец, нашел работу в Сиэтле, город
показался ей глухой провинцией. И погода - вечно свинцовое небо, то дождь,
то туман, то дождь, то снег, то дождь... Неужели он, с нетерпением
дожидавшийся малейшего проблеска солнца, не видел, как действует на нее
дождь?..
Если, конечно, не считать воистину средневекового закона о выпивке.
такой варварский закон! Настроение слегка поднялось. Стоктон сказал:
быстро удалился.
шумело. Завтра Пам будет чувствовать себя лучше. Он надеялся на это,
надеялся, что Япония окажется сказочной страной, как на туристских
проспектах, а потом...
пространственного воображения, необходимого всякому архитектору, Рейд был
наделен исключительной памятью. Он мог бы мысленно проложить курс гораздо
дальше, чем Йокогама. Но корабль дальше не пойдет. Владельцам виднее. А
дальше - Юго-Восточная Азия. Невозможно представить, что там сейчас люди
убивают других людей и даже имен их никогда не узнают. К черту идеологию!
Когда это кончится? Или каждому году суждена своя трагедия? Рейд вспомнил
другого молодого парня, погибшего на другой войне, в предыдущем поколении.
Вспомнил его стихи.
английского в маленьком колледже на Среднем Западе, он не мог обеспечить
своих детей. Поэтому Рейду пришлось год потратить, чтобы заработать на
свое образование. На зато он стал упорным, любознательным, подружился с
книгами - может быть, слишком тесно, так что мало времени оставалось для
Пам... Хватит об этом, решил Рейд. Пройдусь еще раз вдоль палубы. Памела,
должно быть, уже спит. Пора и ему ложиться.
исчез из нашего мира.
высокими утесами, и прямо сквозь них устремляется река, оглушительно
ревущая на порогах и водопадах. Здесь корабли приходится разгружать и
тащить бечевой, а кое-где и волоком по суше. Раньше это было самое опасное
место на всем торговом пути. Поблизости прятались печенежские племена,
чтобы наброситься на пеших и беззащитных корабельщиков, разграбить товары
и увести в рабство тех, кому не повезет пасть в сражении. Олегу
Владимировичу в молодости довелось участвовать в такой схватке. Тогда,
слава Богу, русские отбросили степняков и сами захватили много крепких
пленников для продажи в Константинополе.
калека! - усмирил язычников, дела пошли на лад. Он нанес им у самых ворот
Киева такое сокрушительное поражение, что вороны обожрались падали и не
могли взлететь. И с тех пор ни один печенег не показывался в его
владениях. Олег был в княжьей дружине в тот памятный день, тринадцать лет
назад, и тогда-то он и понял, что такое настоящая война. Был он в ту пору
семнадцатилетним юнцом с первым пухом на щеках. Потом воевал с литовцами,
а позднее участвовал в том самом злополучном морском походе на столицу
Византии. Но по ремеслу он купец и войны считает делом разорительным
(драки в византийских тавернах не в счет, от них только кровь играет, если
успеешь убраться до прихода императорских стражников). Он доволен, что
греки проявили благоразумие и, отразив нападение русских, возобновили
торговлю с ними.
любовь благоприятствуют торговле. Как и учил Господь, когда ходил по этой
земле.
таскать тюки. У него теперь три корабля - не так уж плохо для мальчишки в
лаптях, проверявшего некогда звероловные ямы в северных лесах. Кормщики
присмотрят за работой. Но и караул необходимо выставить. Не то чтобы он
ожидал разбойного нападения - просто меха, шкуры, янтарь, сало и воск на
юге стоят недешево и могут соблазнить каких-нибудь проходимцев.
кружку. Кружка была походная, деревянная, хоть и отделанная серебром,
чтобы показать белому свету, что владелец ее - не последний человек у себя
в Новгороде.
многочисленных рабынях и служанках, а о некоей игривой шалунье, с которой
встречался в прошлом году. Удастся ли договориться с Зоей на этот раз?
Если удастся, то будет лишний повод (помимо заключения новых сделок с
заморскими купцами) зазимовать в Константинополе. Хотя за несколько
месяцев Зоя влетит в копеечку.
васильки. Где-то внизу люди Олега суетились вокруг ладей, чьи носы были
украшены изображениями головы лебедя либо дракона. Всем хотелось поскорее
добраться до Черного моря, а там сесть за весла, поднять парус - пусть
ветер несет, быстрину можно не искать, а о возможном крушении пусть
печалится хозяин. Команды и божба разносились далеко вокруг и сливались с
гулом батюшки Днепра. На холмах царили покой и жара; пот стекал ручейками
по спинам и впитывался в стеганые одежды под кольчугами. Высоко-высоко над
головой поет жаворонок, его веселая песня плывет к земле, а навстречу ей
поднимается мирное гудение пчел.
сурова. Снега здесь выпадает немного и нет необходимости смазывать лицо
жиром от холода. Но беспечный и здесь может потерять скот из-за бескормицы
и непогоды, особенно когда приближается время отела.
Восточные готы бежали в пределы Римской империи, где их вряд ли ждет
хороший прием. Некоторые, конечно, остались - те, кто были убиты или
пленены. В течение последних трех лет гунны жили мирно, осваивая