В ожидании ответа я смотрел вниз. Казалось, что по песчаному дну струятся светящиеся реки. Их течение распадалось на бесчисленные рукава, связанные между собой притоками и каналами, и вся эта сложная геометрическая картина мерцала под водой на глубине нескольких футов.
Инстинктивно я начал набирать высоту, надеясь оттуда уловить хоть какой-нибудь намек на мир, который мы потеряли. Но картина не изменилась: миля за милей тянулась бесконечная отмель, на которой, как в калейдоскопе, узоры никогда не повторялись. Ни гор, ни островов, ни солнца, ни облаков, ни лодки, ни одной живой души.
Лесли постучала по стеклу датчика запаса топлива. «Похоже, мы его совсем не расходуем». Действительно, стрелка давно уже замерла, показывая чуть меньше полбака.
— Скорее всего заклинило поплавок. Бензина еще часа на два полета, но я хотел бы оставить его на потом.
Она оглядела пустой горизонт. «Где будем садиться?»
— А какая разница?
Море под нами искрилось, зачаровывая своими таинственными узорами. Я сбросил газ, и гидросамолет плавно заскользил вниз. Мы всматривались в удивительный морской пейзаж, и вдруг на дне сверкнули две яркие полоски. Вначале они шли сами по себе, потом стали параллельными и, наконец, слились в одну. От них во все стороны, подобно ветвям ивы, отходили тысячи маленьких дорожек.
Этому должна быть какая-то причина, подумал я. Они появились не случайно. Может быть, это потоки лавы? Или подводные дороги?
Лесли взяла меня за руку. «Ричи, — сказала она тихо и печально, — а может быть, мы с тобой умерли? Столкнулись с чем нибудь в воздуже и погибли? Или началась война?»
В нашей семье я считаюсь экспертом по загробной жизни, но мне такое даже в голову не приходило… А что тогда здесь делает наш Ворчун? В книгах о жизни после смерти ничего не говорится о том, что при этом даже не меняется давление масла в двигателе.
— Ты чувствуешь себя покойником?
— Нет.
— И я нет.
III.
Мы летели над этими параллельными дорожками на небольшой высоте, проверяя, нет ли там коралловых рифов или затопленных бревен. Даже после смерти не хочется разбиваться при посадке.
— Но моя жизнь так и не промелькнула у меня перед глазами. Хорошо. Если мы умерли, то умерли вместе. Хоть в этом наши планы осуществились. А вообще, в книгах все это описывалось по-другому.
Я всегда думал, что смерть — это новый творческий подход к миру, дающий иное понимание его, освобождение от оков материи, выход из тупика примитивных представлений о ней. Откуда нам было знать, что это
— полет над бескрайним лазурным океаном?
Наконец все было проверено, и мы могли садиться. Лесли указала на две яркие дорожки: «Они похожи на неразлучных друзей».
— Может быть, это взлетные дорожки, — сказал я. — Пожалуй, лучше всего сесть прямо на них в том месте, где они сливаются. Готова к посадке?
— Вроде да.
Ворчун коснулся гребней волн и превратился в гоночную лодку, летящую в облаке брызг. Я сбросил газ, и за шумом волн гул двигателя стал совсем не слышен.
Затем вода исчезла, а вместе с ней и наш самолет. Вокруг нас неясно виднелись крыши домов, пальмовые деревья и, впереди, стена какого-то здания с большими окнами.
— ОСТОРОЖНО!
В следующее мгновение мы очутились внутри этого дома, ошарашенные, но целые и невредимые. Мы стояли в длинном коридоре. Я притянул Лесли к себе.
— С тобой все в порядке? — спросили мы одновременно, даже не переведя дыхания.
— Да! — так же одновременно ответили мы друг другу. — Ни царапины! А у тебя? Все в порядке!
Окно в конце коридора и стена, сквозь которую мы пронеслись, как ракеты, оказались целыми. Во всем здании не видно ни души, не слышно ни звука.
Не в силах этого понять я воскликнул: «Черт побери, да что же происходит?»
— Ричи, — тихо сказала Лесли и удивленно оглянулась. — Мне это место знакомо. Мы здесь уже были.
Я тоже огляделся. Коридор со множеством дверей, кирпичного цвета ковер, пальма в кадке и прямо напротив нас — двери лифта. Окна выходят на черепичные крыши, залитые солнечным светом, а вдали высятся золотистые горы. Жаркий полдень… «Похоже на гостиницу. Но я не вспомню какую…»
Тихонько звякнул звоночек, и над дверями лифта загорелась стрелка. Они с грохотом разъехались. В кабине стояли двое: стройный худой мужчина и красивая женщина, одетая в темно-синюю короткую куртку, выгоревшую рубашку, джинсы и темно-коричневую кепку.
Я услышал, как Лесли судорожно вдохнула, и почувствовал, что она вся напряглась. Из лифта вышли те самые мужчина и женщина, какими мы были шестнадцать лет тому назад, в день нашей первой встречи.
Мы замерли, затаив дыхание. Молодая Лесли, даже не взглянув на Ричарда, каким я когда-то был, вышла из лифта и чуть не бегом поспешила в свою комнату. Необходимость принятия срочных мер вывела нас из оцепенения. Мы не могли допустить, чтобы они вот так разошлись в разные стороны.
— Лесли! Подожди! — воскликнула моя Лесли.
Молодая женщина остановилась и повернулась, ожидая увидеть кого-нибудь из знакомых, но, похоже, не узнала нас. Должно быть, наши лица были в тени — мы стояли против света, за нами было окно.
— Лесли, — сказала моя жена, шагнув к ней. — Удели мне минуточку.
Тем временем молодой Ричард прошел мимо нас в свою комнату. Какое ему было дело до того, что его случайная попутчица встретила своих друзей.
И то, что вокруг творилось нечто непонятное, не снимало с нас ответственности за происходящее. Казалось, что мы ловим цыплят, — эти двое разбегались в разные стороны, а мы знали, что им суждено быть вместе.
Оставив Лесли догонять «себя в юности», я устремился за ним.
— Простите, вы — Ричард?
Услышав мой голос, он удивленно обернулся. Я узнал его темно-коричневую куртку. У нее постоянно отрывалась подкладка. Я зашивал этот шелк, или что там еще десятки раз — и все без толку.
— Ты меня не узнаешь? — спросил я.
Он посмотрел на меня, и его вежливо-спокойные глаза вдруг широко распахнулись.
— Что!..
— Послушай, — сказал я, как можно сдержаннее, — мы сами ничего не понимаем. Мы летели, и тут это чертова штука ударила нас и…
— Так ты?..
Он заморгал и уставился на меня. Конечно, такая встреча вызвала у него шок, но этот парень начал меня чем-то раздражать. Кто знал, сколько времени отпущено нам на эту встречу, может быть, только считанные минуты, а он транжирит их, отказываясь поверить в очевидное.
— Ты прав. Я тот самый человек, которым ты станешь через несколько лет.
Оправившись от шока, от стал весьма подозрительным. Мне пришлось ответить на кучу каверзных, как ему казалось, вопросов и уверить его, что я знаю ответы даже на те, которые появятся у него лишь через шестнадцать лет.
Он не сводил с меня глаз. Совсем еще мальчик, думал я, ни одного седого волоска. Ничего, седина тебе пойдет.
— Ты что, собираешься все время, сколько его там у нас есть, проболтать в коридоре? — спросил я. — А знаешь, что в лифте ты только что встретил женщину… самого важного человека в твоей жизни, и даже об этом не догадался!
— Она? — Он посмотрел вдаль и прошептал: «Но она так красива! Да как же она могла…»
— Я сам толком не пойму, но чем-то ты ей нравишься. Поверь мне.
— Ладно, верю, — сказал он. — Я верю! — Он достал из кармана ключ. — Заходи.
А вот мне поверить было нелегко, но все совпадало. Это был не Лос-Анджелес, а Кармел, штат Калифорния. Октябрь 1972 года, номер на 4 этаже гостиницы «Холидей Инн». Еще до того, как щелкнул замок, я знал, что по всей комнате будут разбросаны радиоуправляемые модели чаек, сделанные для фильма, который мы снимали на побережье. Одни из них вытворяли в воздухе просто чудеса, а другие камнем падали вниз и разбивались. Я приносил обломки в комнату и склеивал их заново.
— Я приведу Лесли, а ты постарайся немножко прибрать, ладно?
— Лесли?
— Она… впрочем, здесь две Лесли. Одна из них только что поднималась с тобой в лифте, жалея о том, что ты не догадываешься с ней даже поздороваться. А та красавица — это она же, только шестнадцать лет спустя, моя жена.
— Не может быть!
— Слушай, лучше займись уборкой, — сказал я, — мы сейчас придем. Я нашел Лесли в коридоре неподалеку. Она стояла ко мне спиной и разговаривала с Лесли из прошлого. До них оставалось несколько шагов, когда из номера напротив горничная выкатила тяжелую тележку со сменой белья и направилась к лифту.
— ОСТОРОЖНО! — закричал я.
Слишком поздно. На мой крик Лесли успела обернуться, но в ту же секунду тележка врезалась ей в бок, прокатилась сквозь ее тело, словно она была соткана из воздуха, а за тележкой сквозь Лесли прошлепала и горничная, улыбнувшись по дороге молодой постоялице.
— Эй! — воскликнула встревоженная юная Лесли.
— Да, — ответила горничная. — Денек выдался что надо.
Я подбежал к моей Лесли.
— С тобой все в порядке?
— Все отлично, — сказала она. — Мне кажется, она не… — Похоже, на секунду она тоже испугалась, но потом снова повернулась к молодой женщине. — Ричард, познакомься, пожалуйста, с Лесли Парриш. Лесли, это мой муж, Ричард Бах.
Знакомство было настолько официальным, что я рассмеялся.
— Привет, — сказал я. — Вы меня хорошо видите?
Она засмеялась в ответ, и в ее глазах засверкали озорные искорки.
— А вы что, должны таять на глазах? — Ни удивления, ни подозрительности. Должно быть, молодая Лесли решила, что ей все это снится, и хотела вволю насладиться своим сном.
— Нет, я просто проверяю, — ответил я. — После того, что случилось с тележкой, я не уверен, что мы из этого мира. Могу поспорить, что…
Я потянулся к стене, подозревая, что моя рука может пройти сквозь нее. Так и есть, зашла в обои по локоть. Молодая Лесли рассмеялась от удовольствия.
Вот почему, подумал я, приземляясь, мы пробили стену, но остались целы и невредимы.
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Круз Андрей
Никитин Юрий
Глуховский Дмитрий