том, кто она была на самом деле? Как он мог предполагать о чем-то, не
имея ничего, кроме ее внешности и нескольких произнесенных ею слов? -
Я стара, - заговорила она, стараясь скрыть свой страх за внешним
раздражением. - Я гожусь тебе в бабки! Она вполне могла бы быть и
предком его бабки, но этот факт она предпочла оставить при себе. - Кто
ты? - продолжала расспрашивать она.
подступающий страх. Этот человек был совсем не тем, кем казался. Его
слова должны были быть для нее не больше чем смешным вздором, но
вопреки всему, они, как оказалось, содержали в себе не меньший смысл,
чем ее собственные.
имя?
направление, откуда появляется солнце.
шутка, - сказала она. - Кто-то решил посмеяться.
не могла припомнить. В этом он был прав. Но имена...Это совпадение
было как знак. - Так ты знаешь, кто я? - спросила она. Ты пришел сюда,
зная об этом, или...?
что ты весьма необычна и что ты находилась здесь. Именно осознание
твоего присутствия заставило меня так далеко уклониться от своего
пути.
образом влекут меня к себе, можно сказать зовут меня, не смотря на
большие расстояния.
достаточно, чтобы привлечь меня. А теперь расскажи, кто ты?
слышал обо мне. Меня зовут Энинву.
что означало ее имя. Энинву - солнце. Удовлетворенный, он кивнул. -
Наши люди оказались оторванными друг от друга на много лет и
разделены большими расстояниями, Энинву, но каким-то образом им
удалось дать нам такие хорошие имена.
кто твои люди?
находящейся далеко к востоку от этих мест. Я родился среди них, но уже
многие годы не живу с ними и даже не вижу их. С тех пор, когда я был
среди них последний раз, прошел срок раз в десять длиннее прожитых
тобой лет. Я расстался с ними, когда мне было тринадцать лет. Сейчас
мои люди - это те, кто предан мне.
Да ведь этого не знают даже мои люди.
самым помочь им забыть это. Он огляделся по сторонам, увидел
недалеко поваленное дерево и, подойдя к нему, присел. Энинву
последовала за ним почти наперекор своим желаниям. Насколько этот
человек смущал и пугал ее, настолько же он и интриговал ее. Ведь с тех
пор, когда что-то необычное, чего не должно было произойти, все-таки
случалось с ней, прошло ужасно много лет. Тем временем человек
заговорил вновь.
однако некоторые из моих людей считают более удобным не помнить о
нем, поскольку они никогда не смогут ни убить меня, ни стать такими,
как я.
своего роста. Он, без всякого сомнения, совершенно отчетливо заявлял о
себе, как о таком же долгожителе и могущественном человеке, каким
была и она. За все прожитые годы ей ни разу не доводилось слышать о
ком-то еще, похожем на нее. Она много лет назад отказалась от мысли
встретить нечто подобное, смирившись со своим одиночеством. Но
сейчас...
большинство людей пытались скрыть от нее. Люди говорили при этом,
что ее глаза напоминали им глаза ребенка: их коричневый цвет был
слишком глубоким и чистым, а окружавшая его белизна была слишком
белой. Никакая взрослая женщина, и уж без всяких сомнений - старуха,
не могли иметь такие глаза. Так говорили люди. И они избегали ее
взгляда. Глаза Доро были самыми обычными, но он мог смотреть на нее
так, как это делают только дети. Он не испытывал страха, и, вероятнее
всего, не испытывал и стыда.
они присела рядом с ним. Она могла очень легко освободиться от его
прикосновения, но она не сделала этого. - Я прошел сегодня очень
много, - сказал он. - Вот это тело нуждается в отдыхе, если я и дальше
буду пользоваться им.
отдыхе~. Что за странная манера говорить.
сказал он. - Я искал часть своих людей, которые оставались здесь, но они
были убиты раньше, чем мне удалось отыскать их. Твоих людей еще не
было здесь в то время, и ты не родилась на свет. Я знаю это потому, что
тогда твоя необычность никак не привлекла моего внимания. Хотя я и
допускаю, что ты произошла от моих людей, которые смешались с
твоими.
родственниками?
некоторое сходство. Но так ничего и не нашел. Лицо, которое было
сейчас перед ним не было ее настоящим лицом.
нерешительности, нахмурился, а затем назвал реку ее прежним именем, -
Орамили. Когда я видел их последний раз, они жили на другой стороне,
в Бенине.
которые родились в то время уже успели состариться и умереть. До
перехода мы были народом Эду и Айду, подданными Бенина. Затем мы
воевали с Бенином и, перейдя реку, ушли в Онитшу, где стали
свободными людьми, хозяевами сами себе.
здесь или сделала их рабами.
Гораздо лучше быть хозяином, чем рабом. Так в период переселения
частенько говорил ее муж. Он всегда стремился стать сильным и богатым
человеком: иметь большой дом, множество жен, детей и рабов. С другой
стороны, Энинву дважды в своей жизни попадала в рабство, и ей
удавалось избежать этого не иначе, как полностью изменив свою
внешность и выйдя замуж в другом городе. Она знала, что одни люди
были хозяевами, а другие были рабами. Так было всегда. Но
собственный опыт научил ее ненавидеть рабство. И даже в последние
годы ей было трудно быть хорошей женой именно потому, что женщина
должна была держать свою голову склоненной вниз и быть, фактически,
собственностью своего мужа. Гораздо лучше было быть тем, кем она
была теперь: священнослужительницей, устами которой говорил сам бог,
и которую боялись и которой повиновались. Но что же это дало ей в
итоге? Она стала хозяйкой своей собственной судьбы. - Иногда, нужно
стать хозяином, чтобы не оказаться рабом, - заметила она очень тихо.
которых говорил незнакомец и которые заставили ее задуматься.
Например, ее возраст. Он был прав. Ей и на самом деле было около
трехсот лет, чему не поверил бы ни один человек из ее племени. И этот
незнакомец сказал что-то еще, что-то такое, что всколыхнуло самые
глубокие пласты ее памяти. Когда она была еще ребенком, то часто
слышала, как окружающие шептались о том, что ее отец не мог иметь
детей, и что она была дочерью не просто другого человека, а дочерью
проезжего чужеземца. Она даже спрашивала об этом свою мать, но та
лишь поколотила ее, первый и единственный раз в жизни. С тех пор она
принимала эти разговоры, как настоящую правду. Но узнать что-нибудь
об этом чужеземце ей так и не удалось. Правда, она и не печалилась об
этом: муж ее матери считал ее своей дочерью, и при этом он был очень
хорошим человеком. Однако у нее остался непроходящий интерес к
тому, велика ли была разница между ней и чужеземцами.
родственники?
Корнев Павел
Прозоров Александр
Курылев Олег
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Смоленский Вадим