если предположить, что он раскрыт, тогда что хотело сообщить это существо?
Явно не только, что жизнь в Друидсфолле для предателя будет еще более
беспокойной, чем для бывшего богослова. Естественно, оно понимало, что
Саймон это знает; в конце концов, Друидсфолл являлся центром
предательского промысла на Бодейсии - именно потому Саймон туда и
направлялся.
вообще не продать? Но то же можно было сказать о любой мало-мальски
стоящей планете, и ни один профессионал не поверил бы такой репутации, не
проверив ее, и уж конечно же, не принял на веру необоснованные заявления
первого встречного.
агентом двойником. В его задачу входило купить Бодейсию, притворяясь, что
он продает Великую Землю, но сверх того, замышлялось предательство куда
более высокого ранга, с которым вряд ли справились бы объединенные Гильдии
Предателей обеих планет: ниспровержение Зеленого Экзарха, под чьим
невидимым бесчеловечным ярмом половина человеческих миров не смела
застонать, даже погибая. Для такого предприятия богатство Бодейсии
являлось необходимым условием, поскольку Зеленый Экзарх получал дань от
шести павших империй, каждая из которых была старше человека - богатство
Бодейсии и ее созданная вомбисами репутация первой планеты, порвавшей со
Старой Землей.
ставленника Экзарха. И все же его тайна вряд ли могла быть раскрыта.
Саймон отлично знал, что люди, в отношении которых ранее возникало
предположение, что они путешествуют с подобной целью, погибали ужасной
смертью; тем не менее, он был уверен, что не раскрыт. Что же тогда?..
оставил эту проблему и собрал карты.
Флос-Кампи, приготовиться к выходу. Через час Друидсфолл; следующий порт
захода Флорити.
запросто оказаться Висельник.
что Саймон заранее читал о ней и готовился, заметно выбивала из колеи, как
и предрекал вомбис.
микропеременную звезду, на расстоянии светового года от которой
располагалась бело-голубая звезда типа Ригеля, стоявшая - во всяком случае
в исторические времена - в высоких южных широтах. Поэтому каждая точка
планеты имела свой цикл смены дня и ночи. В Друидсфолле, например,
полутьма наступала всего на четыре часа, и даже тогда небо в самое темное
время скорее имело цвет индиго, чем черный - и как правило, сверкало
сияниями, из-за почти беспрестанных солнечных бурь.
мимолетного света, в том числе и быстро меняющаяся погода, очень
непривычная после яркого, как в пустыне, сверкания Великой Земли.
Следующий день после того, как "Карас", вибрируя, опустился, начался с
туманного утра, но легкие порывы холодного ветра рассеяли туман, и
появился медленно пульсирующий солнечный свет; затем набежали облака и
заморосил дождь, превратившийся потом в снег, а затем в дождь со снегом -
погода на дню менялась чаще, чем над минаретами Джидды, официальном родном
городе Саймона, за полгода. Меняющееся освещение и влажность наиболее
поразительным образом проявлялись в городских садах, успевавших зарасти,
стоило повернуться спиной, они, по-видимому, требовали не столько
прополки, сколько настоящего сражения с сорняками. Деревья находились в
постоянном движении, следуя за девяностоминутным солнечным циклом,
ударяясь своими замысловатыми цветами о стены, которые повсюду крошились
от многих веков этих мягких беспрестанных ударов. Половина зданий в
Друидсфолле блестела от их листьев, покрытых таким количеством сусального
золота, что они прилипали ко всему, куда их приносил ветер - богатство
Бодейсии издревле основывалось на огромных запасах урана и других
металлов, источников энергии, в ее почве, из которой растения извлекали
неизбежно сопутствующее золото в качестве радиационной защиты своих якобы
нежных генов. Каждый человек, встречавшийся на улицах Друидсфолла или
другого подобного города, являлся результатом того или иного рода мутации
- если только не пришельцем из другого мира - но за несколько дней на
ветру они все становились наполовину желтыми, ибо летающие листья
вымазывали всех золотыми чешуйками как маслом. Каждый был раскрашен с
бессмысленной роскошью - простыни, и те поблескивали чешуйками золота, от
которых невозможно было избавиться; а брюнеты - особенно учитывая
замысловатые прически мужчин - красовались вовсю.
обшарпанных каменных особняков, чуть меньшего количества древних трущоб и
невыразительных контор, но тот факт, что он также являлся городом, где
размещалась Гильдия - то есть очень удобным, если не благоприятным для
Саймона - придавал ему своеобразие. У предателей был свой собственный
архитектурный стиль, характеризующийся строениями, собранными
преимущественно из обломков статуй и окаменевших тел, подогнанных друг к
другу, как части головоломки или детали карты. Предатели на Бодейсии в
течении семисот лет принадлежали к привилегированной социальной группе, и
их дома свидетельствовали об этом.
Верховного Предателя планеты с приличествующей незамедлительностью, надев
пряжку, выдававшую в нем брата, хотя и с другой планеты, представился и
изложил свою миссию с почти полным чистосердечием - намного более полным,
чем того требовал обычай. Принявший его тип, Валкол "Учтивый", дородный,
мордастый мужчина в черном просторном балахоне, украшенном лишь пряжкой, с
добрым и веселым выражением на лице и глазами, похожими на два кусочка
айсберга, выпроводил его из Управления Гильдии с минимальной вежливостью,
строго требуемой правилами братского протокола - то есть, дал двенадцать
дней, чтобы убраться с планеты.
бодейсианцев, точка в точку. Их дух еще предстояло проверить.
готовиться к отъезду. Валкол разрешил ему остановиться именно в ней.
Конечно, Саймон не собирался уезжать; он просто готовился к предстоящему
делу. Тем не менее, раны для зализывания у него были. После всего лишь
четырех разной длительности дней на Бодейсии его уже заставили сменить
гостиницу, методы работы и личность. Унизительное начало.
вторжения, Саймон выливал яды в канализацию и иронически наблюдал за
легкими струйками темно-красного дыма, поднимавшимися из ржавого унитаза.
Ему было жаль расставаться с этими старыми, хоть и ядовитыми друзьями; но
методы выдают человека не хуже, чем отпечатки пальцев, а теперь следовало
считать, что Валкол послал за досье Саймона, и вскоре оно окажется на его
столе. Досье окажется не соответствующим действительности, но неизвестно,
в чем _и_м_е_н_н_о_; а следовательно, яды и все подобное нужно выбросить
из своего арсенала. Самое первое правило при принятии нового облика:
"Оголись!".
Бодейсия". Вещи, изготовленные на этой планете, обычно маркировались так
неконкретно, будто любое место в мире похоже на другое, но это было и так
и не так. Друидсфолл был чисто бодейсианским городом, но как главный город
предателей имел и свое особое лицо. Например, эти здания, облицованные
окаменевшими трупами...
закончились, позволял Саймону держаться подальше от этих зловещих
памятников и самому заботиться о крове и пропитании. Говорили, что в
старых, бескорыстно дружелюбных гостиницах Друидсфолла звуки непонятных
ударов и громкие крики на чужих языках - смерть ли там, любовь или торг -
заставляли постояльцев вздрагивать в своих постелях и вспоминать
собственные грехи. Разумеется, все гостиницы таковы, но тем не менее,
предатели предпочитали селиться там, а не в Домах Гильдии, принадлежавших
братству: там им гарантировалось уединение и одновременно они могли
чувствовать, что еще живы. Что-то мешало им вести дела в стенах, сложенных
из каменных конечностей, голов и торсов людей, некоторые из которых, без
сомнения, были еще живы, когда закладывался фундамент, и возводились леса.
контакта, теперь, когда он избавился от ядов. Этот контакт - если он
произойдет - должен, конечно, произойти до конца периода его
неприкосновенности. Термин "карантин", пожалуй, подходил лучше.
реальности сомневаться не приходилось, поскольку будучи предателем с
Великой Земли, Саймон имел особый статус. Великая Земля, считали
бодейсианцы, не обязательно Старая Земля, но не обязательно и _н_е_ она.
По крайней мере, Саймона не убьют из чистого консерватизма, хотя ни одно
официальное лицо не рискнет иметь с ним дело.
Шилова Юлия
Земляной Андрей
Жюль Верн
Мороз Александра
Вронский Константин
Флинт Эрик