чертовски утомительным.
ручьи, через холмы и прогалины, одежда превратилась в черт знает что,
обувь полностью развалилась, на ногах образовались волдыри, наплечная
сумка колотила ее по бедру и с каждым новым болезненным шагом ее нрав
раскрывался все больше и больше.
Чувствуете, что стали немного легче? Гравитация здесь падает весьма
быстро.
выложила ему, что она действительно думает обо всей этой лесной
премудрости, ее бы отправили обратно на Землю следующим же челноком.
Наконец идти стало легче. Эвелин увидела, что по обеим сторонам тропы
росли кусты высотой в человеческий рост, великолепные и с огромными, с
тыкву, цветами фантастических переливающихся оттенков красного, оранжевого
и желтого.
экскурсию и даже не знает...
странно склонив голову на бок, словно слушая что-то, когда говорил. -
Макрофила мэрфиенсис. У одного из самых первых генетиков колонии было
хобби садоводство, и он попытался вывести новый вид декоративных цветов,
которые бы не только давали эффектные новые краски, но и были бы также
самоопыляющимися. Он добился чересчур больших успехов, и более трех лет
его модифицированные кусты гортензий угрожали захватить много
обрабатываемой земли колонии. С помощью специальной бригады биохимиков и
молекулярных биологов мутированный кустарник загнали в пределы высотных
земель в противоположных концах главного цилиндра колонии.
отождествления новой разновидности со своей фамилией, и поэтому д-р Кобб
назвал растение в честь закона Мэрфи.
выйти наперекосяк, то обязательно так и выйдет". Таков закон Мэрфи. - И
добавил более серьезным тоном. - Здесь это первое и самое важное правило
жизни. Если вы собираетесь здесь обосноваться, помните закон Мэрфи. Он
может спасти вам жизнь.
- Разве на этот счет имеются какие-то сомнения? Я хочу сказать, меня ведь
приняли для постоянного проживания не так ли?
просто форма речи.
всех сторон. Цветы не испускали сильных запахов, но Эвелин обеспокоило
что-то еще... Что-то недостающее.
сельскохозяйственных угодьях у нас конечно есть пчелы и тому подобные. Но
мы очень старались не допустить в колонию никаких паразитов. Мух,
москитов... разносчиков болезней. В земле, по которой мы ходим, конечно же
есть земляные черви, жуки и все прочее, что нужно для того, чтоб почва
оставалась живой. Это в начале было одной из самых больших проблем
колонии. Чтобы сделать почву плодородной, требуется уйма живых существ.
Нельзя просто зачерпнуть грязи с Луны и раскидать ее по колонии. Она
бесплодна, стерильна.
общественностью. У нас даже нет такого отдела, если не считать самого
доктора Кобба.
и она увидела расстилающуюся панораму. Они стояли недалеко от края
высокого холма. На такой высоте полагалось бы дуть ветерку, но если он и
задувал, то Эвелин его не чувствовала. Ограждавшие их тропу кусты остались
теперь позади, и она смогла увидеть перед собой всю колонию.
зеленую страну, длинные полосы поросших лесом холмов, плотно петляющие
ручьи, травянистые прогалины, небольшие лесочки, разбросанные здания,
сверкающие на солнце голубые озера. Она испытывала такое чувство, словно
падает, увлекаемая вниз широкой открытой панорамой зелени, уходящей все
дальше, пока самая дальняя даль не терялась в мареве.
по глади одного из озер побольше. Здесь через реку изящно пролегал мост,
там набор прозрачных "крыльев" легко планировал в прозрачном чистом
воздухе. В окутанной голубым маревом дали виднелись аккуратные ряды
обрабатываемых сельскохозяйственных угодий.
космосе. Она знала, что стоит внутри длинной, широкой, сделанной человеком
трубы. В голове у нее проносились цифры из наставлений по части основных
сведений. Длина колонии двадцать километров, ширина четыре, она совершала
один оборот каждые несколько минут для поддержания внутри цилиндра
искусственной гравитации и придания всему ощущения землеподобности. Но
цифры ничего не значили. Она была все-таки слишком большой, слишком
открытой, слишком просторной. Это был мир, и богатый. Зеленая страна
красоты и покоя, отрицавшая все попытки измерить и определить ее.
для прогулок, для дыхания, для игры и смеха. Такой, каким были Корнуолл и
Девоншир до того, как серые щупальца мегаполиса поглотили все зеленые
холмы.
загибалась вверх. Она тянулась ввысь, головокружительно уносясь все выше и
выше. Эвелин подняла голову и увидела сквозь голубоватое, испещренное
облаками небо, что над ней, прямо у нее над головой, находится другая
земля. Внутренний мир. Она зашаталась.
яркого света. Солнечные окна тянулись по всей длине цилиндра колонии,
укрепленные сталью стекла, пропускавшие солнечный свет отраженный
огромными зеркалами снаружи гигантского трубчатого корпуса колонии.
деревни выгибались у нее над головой, затерянные в голубом мареве неба,
кружились высоко над ней, описывая полный круг, зеленая земля, сияющее
окно, снова зеленая земля...
тебя! Тебя это не потрясает! Ты видишь это каждый день жизни своей. Тебе
никогда не приходилось пробивать себе дорогу сквозь городскую очередь или
надевать противогаз просто для того, чтобы пройти улицу живым...
Дэвид с таким же спокойствием, с каким диктор читает сводку погоды. -
Никакие фотографии не могут подготовить к этому.
заставить людей поверить что земля круглая. Но если бы он увидел этот -
этот мир - он вывернут наизнанку!
людей, стоящих вверх ногами, направив головы к вам.
готова.
тишина. Не верещали птицы, не громыхали по ближайшему шоссе грузовики.
Эвелин заставила себя опять посмотреть вверх и увидеть у себя над головой
изогнутую землю, заставила себя принять тот факт, что стоит внутри
сделанного человеком цилиндра больше двадцати миль длиной, в гигантской
трубе, висящей в космосе в четверти миллиона миль от Земли, в ландшафтном,
заполненном воздухом, скроенном раю, где проживала элита из немногих очень
богатых людей - в то время как миллиарды жили, прозябая, на усталой,