тело могло упасть в конвульсиях и навсегда замереть. А потом она пожалеет
о своей ревности.
Его рот. В конце концов, какими искусными ни были бы химики, им не удалось
бы проанализировать и воспроизвести точно такой же привкус. Вряд ли. Вкус
индивидуален. Но вкус - лишь одна сторона вопроса, была также и другая. Ей
не терпелось проверить зародившееся подозрение. Она подошла к кушетке и
вытащила из-под нее пистолет.
спокойному, с крепко сжатым ртом и моргающими глазами.
с ней.
позвонить ей прямо сейчас.
набрать номер. Ожидая, пока на том конце провода снимут трубку, они
смотрели друг на друга, он с видом психиатра, наблюдавшего за необычным
феноменом.
глупости. Я заглядывал туда.
общественных обязанностей, и потом, как ты знаешь, моя первая жена
приехала из Индии и требовала, чтобы я уделял ей время, и я подумал, как
прекрасно было бы иметь свой дубликат, лишь бы не тратить на нее время и
сбить ее с моего следа, ведь здорово, правда? Но все это лишь мечты. Одна
из праздных фантазий, уверяю тебя. А сейчас положи трубку и давай выпьем
вина.
пока до ее сознания не дошло слово "вино". Тут она встряхнулась и сказала:
вино яд, достаточно, чтобы отравить шестерых. У тебя же ни малейшего
признака. Это что-то доказывает, не так ли?
ошиблись, дав тебе не ту бутылку, только очень похожую. Мне жаль тебя
разочаровывать, но я чувствую себя прекрасно. Отключи телефон и будь
умницей.
больше не приду сюда. Единственное, что тебе нужно, моя милая леди, это
хороший психиатр. В худшем случае, ты уже на грани!
пожалуйста, Эй-Би-один-два-два-четыре-девять.
продолжая сидеть.
минуту Марта прислушивалась к нему и бросила трубку.
это кто-то другой, ты переутомилась, и тебе показалось!
ее тело стали сотрясать рыдания. Тот факт, что Леонард упал к ее ногам,
удивил ее. Ей представлялось, что кукла не упадет, а лишь рассмеется над
ней, невредимая и бессмертная.
узнать. Что же ты наделала? Впрочем, это я идиот, мог бы и раньше
подумать.
целый год!
секунд? Думаешь, я Леонард Хилл? Забудь!
тебя.
полу. - Я измученный человек, Марта. У меня слабое сердце. Все эти гонки с
препятствиями обошлись мне слишком дорого. Я подумал, что нужно сменить
обстановку. Поэтому ушел к Алисе, которая скоро надоела мне. А потом к
Хелен Кингсли, помнишь ее, не так ли? И она меня утомила. И я сбежал к Энн
Монтгомери. И она не последняя. О, Марта, моих дубликатов по крайней мере
еще шесть штук, механических лицемеров, проводящих ночи в постелях шести
женщин в разных частях города и делающих их счастливыми. А знаешь, что я
делаю сейчас, настоящий Леонард Хилл? Сейчас я лежу дома на кровати, читая
маленький сборничек эссе Монтеня, попивая шоколад с молоком. В десять я
тушу свет, через час уже буду спать сном невинного младенца до самого утра
и встану утром свежим и свободным.
проводов. Я не могу встать. Если придут доктора, они так или иначе все
поймут. Я не совершенен. Достаточно хорош, но не совершенен. О, Марта, мне
не пришлось ранить твое сердце. Поверь мне, я только хотел твоего счастья.
Поэтому старался быть таким осторожным со своими отлучками. Я выкинул
пятнадцать тысяч за эту модель, совершенную во всех отношениях, в каждой
детали. А их много. Слюна, к примеру. Прискорбная ошибка. Она тебя и
навела на догадку. Но ты должна знать, что я любил тебя.
ума. Его надо остановить.
шепот, глаза были открытыми, - пришлось завести дубликаты и для них.
Бедные создания, они тоже меня любили. Мы ведь не скажем им, Марта, ладно?
Обещай мне, что ничего не расскажешь. Я от всего устал, мне нужен только
покой, книжка, немного молока и подольше спать. Ты не позвонишь им и
сохранишь все в тайне?
пробормотала она, внутренне холодея. - Разговаривала с механическим
уродом. Любила мираж! Все время в одиночестве, когда могла быть с кем-то
живым!
дергающимся ногам. Ее молоток продолжал опускаться на голову, пока сквозь
лопнувшую кожу не заблестела сталь и неожиданно не взметнулся вверх фонтан
из скрученных проводов и медных шестеренок, разлетевшихся по всей комнате.
выкатились стеклянные глаза. Как безумная, она тупо колотила по тому, что
раньше было Леонардом Хиллом, до тех пор, пока оно не рассыпалось по
паркету, как железные остатки игрушечной электрички. Долбя по ним, она
хохотала.
все эти шестеренки, провода, раскуроченные железные блоки и заклеила
сверху. Спустя десять минут снизу был вызван посыльный мальчишка.