Чтение 2–й страницы книги ~Результативная терапия~

способами. Мой профессиональный долг в том и состоит, чтобы испробовать
сначала самый мягкий способ. Но если вы чувствуете, что ДОЛЖНЫ убить свою
жену, что ж...

- Это единственная вещь, которая может вылечить меня! - с чувством
воскликнул Колби.

Немигающий взгляд Роума остановился на нем.

- Боюсь, вы правы, - пробормотал он. - Я вижу, что ваше состояние
достаточно тяжелое. Что ж. Мы можем устроить это прямо сейчас.

Он сделал паузу, чтобы свериться с календарем, и спросил:

- Третье эйнштейна вам подойдет? Сегодня только пятое фрейда, и до
третьего эйнштейна всего пять недель. Вы сможете потерпеть пять недель?

- Надеюсь, - проворчал Колби.

- Хорошо, мы поставим вас на ноги к концу месяца, но на быстрый
результат не рассчитывайте. Спешка в таком деле может помешать полноте
исцеления. Само собой, если вы решите изменить ваши намерения, и
согласитесь на терапию от нанесения увечий, мы сможем привести вас в норму
за три-четыре дня.

Колби жестом показал, что отказывается от последнего предложения.
Роум утомленно кивнул:

- Есть ли у вас недавно сделанная стереофотография вашей жены?

Колби вытащил ее из кармана.

- Само собой.

- Хм, да она у вас прехорошенькая. Надеюсь, мистер Колби, вы
понимаете, что до начала лечения вы должны остаться гостем нашего
терапевтического центра. Для того, чтобы предохранить, скажем так, вас от
приступов неконтролируемого поведения.

Он помолчал.

- Надеюсь, пребывание у нас не будет для вас неприятным. Полагаю,
наши условия размещения и развлечения клиентов удовлетворят вас. А теперь
приступим к делу...

Беседа приобрела более осязаемо-конкретные формы. Чек на круглую
сумму перешел из рук в руки.

- Подпишите здесь, мистер Колби.

Колби подписал бумагу, удостоверяющую, что он добровольно согласился
на лечение. Роум нажал кнопку звонка; в дверях появилась центурианская
девушка, в неонайлоновой накидке.

- Сестра, покажите мистеру Колби его комнату. Надеюсь, мистер Колби,
вы будете довольны, а если вам что-нибудь понадобится, обратитесь к
Демелле.

После того, как ухмылявшийся человечек вышел с видимой охотой, доктор
Роум выбрал пишущий стержень и произвел аккуратную запись в своем
блокноте.

Затем он потянулся к телефону.

- Здравствуйте, - сказал он. - Миссис Хелен Колби? С вами говорит
доктор Роум.

Высокий женский голос на другом конце провода казался встревоженным:

- О! Фрэнк говорил мне, что собирается пойти к вам. - Пауза. -
Скажите мне, доктор, это очень серьезно?

Голос доктора Роума был профессионально спокоен:

- Боюсь, миссис Колби, крайне серьезно. Наберитесь мужества. Видите
ли, он решился на терапию от жажды убийства. Полагаю, вы не будете
возражать, чтобы быть убитой?

- Абсолютно никаких возражений; ох, это так ужасно!

- Видите ли, миссис Колби, у него страшное заболевание. Скажите,
пожалуйста, когда бы вы могли посетить меня? Как насчет завтра, после
полудня? Нам понадобятся образцы вашей крови, волос и тому подобное -
чтобы изготовить андроида. Это совершенно серьезно.

И она пришла...

Пятое эйнштейна выдалось прекрасным безоблачным деньком. Колби
проснулся, отключил ночной гипнообучающий аппарат, затем съел с волчьим
аппетитом завтрак, принесенный девушкой с голубыми волосами, родом с
Альдебарана-6. На прошлой неделе, по его просьбе, доктор Роум заменил
альдебаранкой Демеллу, которая была несносно бесцеремонной. К тому же, эти
центурианки слишком костлявы, совсем не в его вкусе. Вот Хамильда - совсем
другое дело.

Доктор Роум пришел за ним ровно в девять. Его лицо выражало суровость
и было непроницаемо серьезным.

- Вы уверены, что еще хотите пройти процедуру? - тихо спросил он. - У
вас еще есть время отказаться от своего намерения. Мы можем, по вашему
желанию, предложить вам более мягкое лечение - например, от нанесения
увечий или от оскорблений. Вы можете даже прямо сейчас отправиться домой,
развестись с женой и выбросить все это из головы... Мы готовы вернуть
внесенную вами плату за лечение.

Колби уставился на него своими близко посаженными глазками:

- Я пройду через это, - гневно прорычал он. - Разве не вы утверждали,
что не будете пытаться реабилитировать или переделать меня?

Доктор Роум пожал плечами:

- Что ж, - заметил он негромко. - Первое. Запомните: когда вы станете
убивать свою жену, вы убьете ее - мы все делаем до конца. Когда вы
покинете нашу клинику этим утром, - он усмехнулся, - она будет для вас
мертва. Вы никогда не увидите ее больше, и она вас тоже. Мы очень
тщательно следим за этим - поскольку если вы встретите женщину, которую
убили, это может свести на нет все лечение, и, возможно, спровоцировать у
вас тяжелый психоз. Кстати, основная причина высокой стоимости данного
метода заключается именно в этом.

Колби спокойно улыбнулся.

- Он этого стоит, - заметил он.

Роум на это только еще раз пожал плечами.

- Спуститесь в холл, а из него пройдите в процедурную, - сказал он. -
И... я увижу вас в моем кабинете; когда все будет позади.

Колби все не уходил, и вблизи Роуму было видно, как дрожат его руки,
а тонкие губы крепко сжаты. Наконец, Колби повернулся и вышел из комнаты.
Роум отправился к себе в кабинет.

Телекамеры были установлены таким образом, что Роум и женщина могли
видеть на широком экране каждый уголок помещения, куда только что вошел
Колби, и женщину, молодую очаровательную женщину, сидевшую на тахте в
свободного покроя неонайлоновом халатике. Миссис Колби присмотрелась к
женщине на экране и вздрогнула:

- Это... это ужасно, - она тяжело задышала. - Она... ведь она - это
я, доктор.

- Вы можете и не смотреть, миссис Колби, если это зрелище для вас
слишком болезненно, но я бы посоветовал вам посмотреть все. Для вас это
зрелище будет своего рода катарсис-терапией. И не забывайте, что вы больше
никогда не увидите своего мужа. Понаблюдав, как он хладнокровно убивает
ваше подобие, вы перестанете горевать о том, что потеряли его, - голос
Роума звучал успокоительно. - Помните при этом, что этот мужчина -
ненормален. Человек, способный на хладнокровное убийство, даже если он
знает, что его жертва - робот, человек, который пришел сюда, зная, что это
всего лишь иллюзия, и который после пяти недельного ожидания все еще
цепляется за желание осуществить убийство - такой человек опасно болен,
миссис Колби.

- Я, я знаю. Ох! - миссис Колби сдавленно охнула, когда две фигуры на
экране начали ссориться. Она закрыла лицо руками.

- Пожалуйста, миссис Колби, будьте мужественной, глядите дальше, -
успокаивающим тоном сказал Колби.

- Неужели, - ее голос дрогнул, - неужели это исцелит его?

- Полностью, мадам. Он разрядится, полностью исцелится сегодня.

Хелен Колби зажмурилась.

- О, нет - застонала она. - Фрэнк, Фрэнк - неужто это я довела тебя
до этого...

Роум следил за происходящим на экране с профессиональным равнодушием.

- Тяжелый случай, миссис Колби, чрезвычайно тяжелый. Садизм и буйство
- вы поступили мудро, направив его ко мне. Сейчас его нервы не выдержат...
- внезапно он повысил голос:

- Да ведь это вы должны были лежать там сейчас!

Он нажал кнопку на столе. Вошли два дюжих санитара, которым доктор
отрывисто приказал, показывая на экран:

- Заберите пациента - из камеры для убийств - и приберите андроида.
Пришлите сюда Демеллу, с успокоительным для миссис Колби, - добавил он,
взглянув на рыдающую девушку. Он встал из-за стола и, обойдя вокруг тахты,
положил руку ей на плечо.

- Мужайтесь, - сказал он. - Я приказал дать вам успокоительное.
Сестра отведет вас наверх. Полежите, пока не почувствуете себя лучше, а
затем кто-нибудь из персонала вызовет вам такси и поможет добраться домой.

Он кивнул центурианке, вошедшей со стаканом воды и парой капсул;
затем он оставил кабинет и спустился в холл к камере для убийств.

Колби расслабленно висел на руках санитаров, его ладони были еще в
крови. Он был весь в поту, руки и ноги бессильно свисали, из полуоткрытого
рта вырывались слабые всхлипывания. Но его глаза горели живым огнем.

Процедура завершилась успешно. Он полностью очистился от преступных
желаний. Он ощущал теперь холод и ясность мыслей, и освобождение. Он был
снова здоров душой. Он поднял глаза на Роума, стоявшего перед ним в своем
белом костюме. И он сам удивился, насколько умиротворенным был его голос:

- Ну и как, доктор?