ласковым, но только не для осужденных узников, которые вслепую брели к
поджидающему их эшафоту, крепко закрывая глаза от режущего дневного света.
К тому времени, как они пересекли тюремный двор, зрение понемногу
восстановилось и их взорам открылись свисающие петли виселиц и огромная
толпа народа.
отчетливо выделялась черная линия поперечного бруса, с которой подобно
черной паутине, свешивались семь веревочных петель. В ноздри ударил острый
сладковатый запах мертвечины. Он исходил от разлагающихся трупов семи
преступников, повешенных на прошлой неделе, чьи тела были оставлены висеть
на эшафоте вплоть до приведения в исполнение следующего приговора. К этому
запаху примешивалось зловоние толпы, собравшейся поглазеть на интересное
зрелище.
закованный в тяжелые цепи, охватывающие его лодыжки и запястья, киммериец
тем не менее двигался легко и свободно. Благодаря его дикой жизненной
силе, его раны зажили за тот месяц, что он вынужден был провести в тюрьме
Кордавы. Та же жизненная сила помогла пройти ему через все муки заточения
с несломленным духом и с несклоненной головой.
выжидая любой возможности вырваться на волю. Стараясь, чтобы его не
услышали стражники, Конан целыми ночами тер звенья цепей друг о друга, бил
их о камни, пытаясь освободиться от кандалов, в которые он был закован.
Конечно, помимо цепей существовали еще решетки на окнах и стражники за
дверью, но это был уже следующий этап. Конан искал малейшей возможности
для побега, самого крохотного шанса, одного из тысячи, но он так и не
появился. И теперь, когда вместе с другими осужденными его вели к эшафоту,
Конан продолжал внимательно осматривать площадь, заполненную народом, а
его мозг отчаянно пытался найти способ обмануть палачей.
была заполнена до отказа. Сегодня был базарный день. Каждую неделю жители
близлежащих городков и деревень съезжались в столицу Зингары, где на
бурлящей и гомонящей рыночной площади можно было приобрести глиняную
посуду, разнообразные продукты, ремесленные изделия, а также рыбу и
экзотические товары, завозимые сюда с побережья Западного океана. А что
еще может украсить лучше праздничный день, чем бесплатный спектакль -
казнь на Танцевальном Помосте?
жертв, с трудом пробирающихся к помосту. Семь человек, ничем, по существу,
не отличающихся от сотен своих собратьев, собравшихся здесь, чтобы
насладиться зрелищем их предсмертных мук. Семь человек будут сегодня
танцевать для них. Толпа не была настроена враждебно, но и не проявляла
симпатий к осужденным. Она была охвачена одним-единственным чувством -
ожиданием увлекательнейшего зрелища. Нет, это тысячеголовое чудовище не
подымет свои многочисленные руки, чтобы вырвать осужденных из цепких
объятий палачей, но зато завопит в тысячу глоток, если его лишат
ожидаемого удовольствия.
свой товар, шныряли, подобно шакалам, менее заметные воры-карманники и
мошенники всех мастей. На решетках переносных жаровен шипели и дымились
аппетитные куски мяса, рыбы, овощей. Этот запах напомнил Конану, что он не
ел со вчерашнего дня.
утром надзиратель.
Конана отковывали от стены. Только оглушив киммерийца алебардой, тюремщики
смогли закончить свою работу.
разбитое лицо Конана, - ты будешь повешен последним. У тебя будет
возможность понаблюдать, как вздернут остальных крыс, а затем мы не спеша
займемся тобой, и ты покажешь нам все па, на какие способен и каким
обучился у своих приятелей-висельников.
остальных заключенных оковы сняли, а руки стянули веревкой за спиной. Но
опасаясь необузданной ярости молодого, сильного варвара, стражники не
рискнули снять с него кандалы, и Конан отправился на виселицу в цепях.
он умрет с достоинством. Он спокойно взойдет на эшафот, если, конечно, не
возникнет возможности бежать. Единственное, что его мучило, это голодные
спазмы в желудке. Конан мысленно приплюсовал это к остальным оскорблениям,
которые ему пришлось пережить за последнее время, с тем чтобы впоследствии
отомстить за все сразу. В ту минуту, когда большинство людей взывают к
богам с просьбой о помиловании и милосердии, Конан испытывал только жгучую
ненависть и жажду мщения.
подле эшафота, молча лежали, уставясь в небо пустыми глазницами. Вороны
уже успели попировать на их лицах, искалечив их черты до неузнаваемости.
Они висели целую неделю, как наглядный пример преступникам, а теперь их
тела валялись подле эшафота, как бы в последний раз прощаясь со всем
живым. Служитель по очереди оттащил их трупы к наковальне, где с них сбили
кандалы; ведь мертвецам не нужны оковы, есть много живых, которые ждут
своей очереди.
распродажа различных частей тела повешенных, которые использовались как
амулеты. Куча ребятишек с визгом толкалась у самого эшафота, стараясь
занять наиболее выгодную позицию для обозрения.
товаром. - Подходите, девушки. Стоит приколоть их возле самого сердца, и
от парней отбою не будет!
пятнашки между столбами виселиц.
отрубленная кисть поднялась для всеобщего обозрения. Кисть повешенного! -
кричал торговец, потрясая ею в воздухе.
который поможет вам. Кто заплатит серебро, чтобы найти золото?
склянку. - Они принадлежали Вулозису, известному насильнику и убийце. Вся
сила этого жеребца перейдет к вам. Дамы! Ваши мужья приобретут пыл
молодого быка! Семенные железы повешенного! Кто желает?
главных ролей сегодняшнего спектакля. Толпа расступалась перед алебардами
стражников, давая проход печальной процессии. Тысячи любопытных глаз жадно
разглядывали семерых узников, одетых в лохмотья и закованных в железо.
Опоздавшие лихорадочно прокладывали себе дорогу, пуская в ход локти и
колени. Многие зрители жевали хлеб или мясо, с опаской прижимая к себе
кошельки и кошели со скудным содержимым: в толпе было полно воров. Когда
осужденные добрались до эшафота, ребятишки радостно завопили и начали
прыгать вокруг них. Торговцы временно прекратили торговлю и приготовились
наблюдать спектакль, который, впрочем, видели уже не раз.
задача непростая, поэтому стражники приготовили алебарды, чтобы "помочь"
узникам. Человек, идущий впереди Конана, оступился и упал. Острием
алебарды стражник начал поднимать упавшего. Конан, у которого руки были
закованы спереди, протянул их, насколько позволяла цепь, и поднял упавшего
на ноги. Не обращая внимания на ругательства стражника, они заняли свои
места в шеренге под виселицами.
возраста: стройный юноша с аристократической внешностью и лихорадочным
блеском в глазах.
Конана. Он с отвращением кивнул головой в сторону первых в шеренге, один
из которых от страха лишился сознания, и несколько стражников приводили
его в чувство, другой же со слезами молил о пощаде гогочущую толпу.
умираем за общее дело, - добавил он. Конан не понял, к кому были обращены
эти слова, и слегка поразмыслив, решил, что юноша разговаривает сам с
собой.
самых их ног. Конан смог поближе разглядеть сам эшафот. Массивные опоры
поддерживали поперечный брус, достаточно толстый, чтобы легко выдержать
всех семерых. На помосте не было никаких возвышений. Петли поднимались и
опускались с помощью вращающегося барабана, на который наматывалась
веревка. Благодаря этому тело осужденного поднималось медленно и плавно,
веревка затягивалась на его шее постепенно, а не рывком, в результате чего
он умирал не мгновенно от перелома шейных позвонков, а напротив, его
агония была долгой и мучительной, позволяя зрителям насладиться его
предсмертным танцем в полном объеме. Отсюда и брал свое название
Танцевальный Помост.
вешал ему на грудь табличку с надписью. Когда очередь дошла до Конана,
стражник постарался расположиться так, чтобы быть подальше от закованных
рук варвара.
попытался прочесть перевернутые буквы, но его знание зингаранского языка
оказалось для этого недостаточным.
Шилова Юлия
Акунин Борис
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Каменистый Артем