восточные провинции Офира, лежавшие между границей Аквилонии и
королевством Кофт. Амальрик просил всего тысячу воинов, но во главе с
самим Конаном, для придания отваги офирским полкам. В великодушии своем
Конан взял пять тысяч - в пять раз больше, чем просил предатель Амальрик.
против "врагов", тайно заключивших союз.
- две армии! Боялись..."
бешено заколотился в висках. За всю свою жизнь он не испытывал более
яростной и одновременно бессильной злобы. Глазами воображения читал он
книгу своей жизни - страницы менялись, подобно причудливому калейдоскопу:
варвар, одетый в шкуры, наемник в рогатом шлеме, корсар на галере с носом
в форме головы дракона, оставляющей за собой кровь и пепелища вдоль всего
южного побережья; капитан гвардии в блестящих доспехах, на великолепном
вороном коне, король, восседающий на золотом троне, над которым развевался
штандарт с желтым львом, а у подножья теснились коленопреклоненные
придворные и благородные дамы...
- реальности предательства Амальрика и магии Тсотха-ланти. И единственным
удовлетворением для него были стоны раненых, наполнявшие короля чувством
злобной радости.
горизонте возникли крыши и высокие башни Корхемиша, окрашенные в розовый
цвет лучами восходящего светила. Над городом нависала багряная цитадель -
обитель Тсотха-ланти, построенная на холме со слишком крутыми склонами,
чтобы на них можно было взобраться. К цитадели вела лишь одна узкая
дорога, выложенная мрамором и перекрытая тяжелыми железными воротами. Со
стен крепости открывался чудесный вид на просторные, светлые улицы города,
храмы, минареты, резиденции вельмож и ряды магазинов на торговых площадях.
Можно было видеть королевские дворцы, расположенные среди великолепных
садов; тихо журчали искусственные ручьи, а непрерывно бьющие фонтаны
создавали облачка серебристого тумана. И над всем этим величием
возвышалась цитадель - горным кондором, склонившимся над своей жертвой,
погруженным в мрачную медитацию.
въехал в столицу, окруженный блестящим эскортом гвардейцев. Пятьдесят
фанфар прогремели приветственным салютом. Но толпы людей не выбежали на
белый мрамор улиц, чтобы бросить букеты роз под копыта королевского коня.
Страбон опередил весть о победе, и люди, оторвавшиеся от будничных дел,
смотрели на небольшой отряд Страбона в недоумении, не ведая, победу или
поражение означает неожиданный приезд. Жизнь медленно стала возвращаться в
тело Конана, и он приподнял голову с пола колесницы, чтобы посмотреть на
чудеса города, по справедливости носящего прозвище Королевы Юга. Некогда
он мечтал въехать в эти украшенные золотом ворота во главе своих полков, с
развевающимся над ними знаменем Аквилонии. И вместо победоносного шествия
он лежал теперь на грязном полу вражеской колесницы, как пойманный беглый
невольник, обезоруженный, опутанный цепями.
горький смех Конана прозвучал рычанием разъяренного хищника.
и ажурными колоннами - в этой комнате происходила необычная беседа. Конан
Аквилонский стоял перед своими победителями. Кровь сочилась из его
открывшихся ран. С каждой стороны возле него стояла дюжина чернокожих
гигантов, вооруженных топорами на длинных рукоятках.
возлежали Амальрик и Страбон, одетые в шелка и увешанные драгоценностями.
Рядом с королями склонялся молодой обнаженный невольник, по мере
потребности наполнявший вином кубки из резного сапфира.
одной набедренной повязке, с кандалами на руках и ногах; его голубые глаза
блестели под взлохмаченной гривой волос, падающей на широкий лоб. Он
возвышался над присутствующими, лишь силой духа затмевая обоих владык, и
они понимали это, несмотря на старания казаться величественными.
дремлющей в теле варвара. И лишь Тсотха не поддавался этому чувству.
сказал жрец. - А желание наше - расширить пределы королевства Кофт.
прохрипел Конан.
не более, чем у любого варвара-разбойника, - отпарировал Амальрик. - Но
несмотря на прошлое, мы готовы дать тебе некоторую компенсацию.
Или плату за бесчестье и предательство? Если я варвар, так я должен
продать свое королевство и народ его за цену жизни и вашего подлого
золота? Ха! А как же ты сам добился короны, ты и черномордая свинья рядом
с тобой?! Ваши отцы преподнесли вам короны на золотых подносах! То, что вы
унаследовали, не шевельнув и пальцем, - кроме отравления нескольких
братьев - я завоевал себе сам! Восседаете на бархате, пьете вино, в поте
лица изготовленное вашими подданными, и болтаете о святом праве
наследования - ха! Я вскарабкался на трон из бездны нагого варварства, но
свою кровь я проливал так же легко, как и чужую. И если кто-то из нас
имеет право властвовать над людьми, то, клянусь Кромом, - это я! В чем
ваше преимущество? Я застал Аквилонию под игом свиньи, подобной вам -
подлеца, кичащегося тысячелетней родословной. Страну терзали распри между
баронами, а народ задыхался от гнета, налогов и беспощадно взимаемой дани.
Сегодня же ни один из аквилонских вельмож не осмелится обидеть беднейшего
из моих подданных, а повинности населения, пожалуй, самые легкие во всем
свете. А вы? Твой брат, Амальрик, владеет восточной частью твоего
королевства и всеми силами стремится сесть на твой трон. А наемники
Страбона в эту минуту осаждают замки десятка взбунтовавшихся баронов.
Народы изнывают в тенетах поборов и податей, но вам мало - вам надо
ограбить и аквилонцев! Будь мои руки свободны - с каким наслаждением я
размозжил бы ваши черепа о мраморные плиты!
владык.
хотим мы говорить с тобой. Наши планы - наше дело, и ответственность твоя
закончилась. Тебе необходимо лишь подписать акт отречения от престола в
пользу принца Арпелло из Пелии. После чего ты получишь коня, снаряжение,
пять тысяч золотых лунов, - и эскорт доставит тебя к восточной границе.
границы Аквилонии и стал наемником ее тогдашней армии? Да еще с клеймом
предателя на лбу? - зловеще раскатился смех Конана. - Значит, Арпелло! Я
подозревал этого пелийского мясника, чванящегося следами королевской крови
в своих жилах! И его руками ты хочешь править Аквилонией? От твоих
разговоров на милю смердит мошенничеством! Скорее мы встретимся в аду!
власти, и при желании мы способны лишить тебя не только короны, но и
головы!
никогда не вписывалась в строгие рамки дворцового этикета - он плюнул
прямо в лицо Амальрика.
на Конана, занося клинок для удара.
издевательским взглядом голубых глаз киммерийца.
черты. Тонкая рука жреца вынырнула из широкого рукава, и облачко пыли
окутало лицо Амальрика. Тот вскрикнул, пошатнувшись и роняя меч, и,
схватившись за голову, бессильно рухнул на ложе.
обхватив кубок дрожащими руками, выпил его до дна.
приобретали нормальное выражение.
бросил жрец, скидывая маску вежливого придворного. - То, что ослепило
короля Офира, - всего лишь пыль, найденная мною в стигийской гробнице. Еще
раз - и ты будешь блуждать в темноте до конца жизни.
пытаясь скрыть злобу и страх. Будучи ловким дипломатом, он умел быстро
создавать видимость спокойствия.
комнаты. Через мгновение они очутились в извилистом коридоре с мозаичным
полом и золочеными стенами с причудливым орнаментом; свисавшие с потолка
кадильницы наполняли коридор приятным дымом благовоний. Процессия свернула
в узкий переход, мрачный и угрюмый, стены которого были облицованы яшмой и
черным мрамором. Переход завершался бронзовыми дверьми, над которыми в
жуткой усмешке скалил зубы человеческий череп. У дверей возвышался рослый,
очень толстый субъект с отталкивающей внешностью, поигрывавший связкой
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Панов Вадим
Апраксина Татьяна