Чтение 2–й страницы книги ~Человек в Высоком Замке~

Да, эта новая молодежь, подросшее поколение, которое не помнит ни
военного времени, ни даже самой войны - именно она составляет надежду
мира. Местные различия не имеют для нее никакого значения.

"Все это кончится, - подумал Чилдан, - когда-нибудь. Сама идея места.
Ни угнетенных, ни правительств - просто люди".

Все же он дрожал от страха, представляя себе, как он будет стучаться
в их дверь.

Он проверил свои записи. Казуора. Его пригласят к столу, несомненно,
предложат чай.

Все ли он сделает как надо? Как надо поступать и что говорить в
каждом случае? Либо же он опозорится, как бестактное животное? Девушку
зовут Бетти. "В ее лице столько понимания, - подумал он. - Нежные приятные
глаза". Конечно же даже за то малое время, что она была в магазине, она
разглядела и его надежды, и их крушение.

Его надежды - у него неожиданно закружилась голова. Какое желание,
граничащее с безумием, если не с самоубийством, у него возникло! Но ведь
известны случаи связи между японками и янки, хотя в основном между
мужчинами-японцами и женщинами-янки.

Здесь же... Он испугался одной только мысли об этом. Да к тому же она
замужем. Он отогнал эту живую картину, выкинул из головы непроизвольные
мысли и начал деловито вскрывать утреннюю почту.

Руки у него при этом еще тряслись. Он это обнаружил, как постфактум.
Тут он вспомнил о своем свидании с мистером Тагоми, назначенном на два
часа, руки сразу перестали дрожать, и волнение сменилось решимостью. "Я
должен приехать с чем-нибудь стоящим", - сказал он себе. С чем? Где? Что?
Позвонить по телефону. Связи, деловые качества, способности...

По кусочку наскрести полностью восстановленный "форд" модели I929
года, включая матерчатый верх черного цвета.

Как большой "шлем" в покере это может навеки обеспечить
покровительство. Или совершенно новенький почтовый самолет, обнаруженный в
сарае на заброшенной ферме в Алабаме, и так далее. Такое поднимет
репутацию не только среди американских любителей антиквариата по всему
тихоокеанскому побережью, но и среди снобов на Родных Островах.

Чтобы взбодриться, он закурил сигарету с добавкой марихуаны и с
клеймом великолепной фирмы "Земля улыбок". Фрэнк Фринк лежал на кровати в
своей комнате на улице Хейнса, никак не решаясь подняться. Яркое солнце
пробивалось сквозь штору на валявшиеся на полу одежду и очки. Как бы не
наступить на них? "Надо как-то попытаться добраться до ванной, - подумал
он. - Хоть ползком, хоть на карачках". Голова разламывалась, но он не
унывал. "Никогда не оглядывайся", - решил он. Время? Часы на комоде
показывали одиннадцать тридцать, Ну и ну! А он все валяется.

"Меня уволят, - подумал он.

Вчера на фабрике он поступил глупо, разглагольствовал черт знает о
чем перед мистером Уиндемом-Матсеном - изогнутый сократовский нос,
бриллиантовое кольцо, золото запонок. Другими словами - могущество,
высокое положение. Мысли Фринка беспорядочно завертелись.

"Да, - подумал он, - теперь не миновать, мне черного списка. От
мозгов проку нет другой профессии не имеется. Пятнадцатилетний опыт, все
насмарку".

Да еще придется предстать перед Рабочей Дисциплинарной Комиссией, а
так как он не мог никогда разобраться во взаимоотношениях Уиндема-Матсона
с "пинки" - этим белым марионеточным правительством в Сакраменто, то не в
силах был понять и глубины власти своего бывшего нанимателя на подлинных
правителей, японцев, В Р.Д.К. заправляют "пинки". Он будет стоять перед
четырьмя или пятью толстыми белыми лицами. Если же ему не удастся
оправдаться в комиссии, то придется отправиться в одно из
импорто-экспортных торговых представительств, управляемых из Токио и
имеющих конторы по всей Калифорнии, Орегону, Вашингтону м части Невады,
включенной в Тихоокеанские Штаты Америки. Но если ему и там не удастся
добиться успеха...

Планы теснились в голове, пока он, глядя на древний плафон на
потолке, лежал в кровати. Он мог бы, например, улизнуть в Средне-Западные
Штаты. Но они били тесно связаны с ТША и могли выдать его. А как насчет
Юга?

Все тело содрогнулось от отвращения. Нет, только не это. Как белый,
он мог бы там найти любое место, фактически там было гораздо лучше, чем в
ТША, но он не хотел бы попасть туда.

Хуже всего то, что Юг был жестко связан экономически, идеологически и
еще бог знает как с рейхом. А Фрэнк Фринк был еврей.

Первоначально его звали Фрэнк Финк. Он родился на восточном
побережье, в Нью-Йорке, и в I94I году был призван в Вооруженные Силы
Соединенных Штатов Америки, как раз после поражения России. Когда японцы
захватили Гавайи, его послали на западное побережье. Там его и застал
конец войны, на японской стороне линии разграничения. Здесь он так и
остался, и живет уже пятнадцать лет.

В I947 году в День Капитуляции он почти что обезумел. Страстно
возненавидя японцев, он поклялся отомстить, закопал в подвале свое оружие
на трехметровую глубину, предварительно любовно обернув и обильно смазав,
чтобы в целости и сохранности откопать его в день, когда начнется
восстание.

Однако время - великий целитель. Этого тогда он не принял во
внимание. Когда он теперь вспоминал об этих надеждах, об этой грандиозной
кровавой бане, о резне "пинки" и их хозяев, у него возникало такое
чувство, будто бы он перечитывает пожелтевшие дневники школьника,
перелистывает мальчишеские грезы: Фрэнк, Харасик Финк собирается стать
палеонтологом и клянется жениться на Норме Праут. Норма Праут была первой
девушкой класса, и он на самом деле поклялся жениться на ней. Теперь это
далеко в прошлом. В первые же месяцы, тогда, в I947 году, он встречался и
разговаривал, наверное, не меньше чем с несколько тысячами японцев, а его
желание творить насилие над любым из них, или над всеми сразу так никогда
и не материализовалось. Теперь же оно было уже просто неуместным.

Но стоп. Был один, некий мистер Амуро, который скупил контроль над
большим жилым районом в центре Сан-Франциско и который одно время был
хозяином дома, где жил Фрэнк.

Это была паршивая овца, акула, никогда не делавшая ремонта, делившая
комнаты на крохотные клетушки, взвинчивая квартплату.

Во время депрессии начала пятидесятых он надувал нищих, особенно
нуждавшихся бывших военнослужащих. И ведь именно эти Торговые
Представительства отрубили Амуро голову за спекуляции. И теперь такое
нарушение жестокого, сурового, но справедливого японского гражданского
кодекса просто немыслимо. Это заслуга неподкупных высших японских
представителей, пришедших после падения Военного Кабинета.

Вспомнив о суровой, стоической честности Торговых Представительств,
Фрэнк обрел уверенность. Даже от Уиндема-Матсона они отмахнутся, как от
назойливой мухи. Будь он владельцем "Уиндем Матсон Корпорейшн", или кто
угодно еще. Он, Фрэнк, по крайней мере, на это надеялся.

"Кажется я начинаю верить в эту муру насчет Сопротивления
Тихоокеанского Содружества", - сказал он про себя. - "Оглядываясь в
прошлое... тогда все это казалось очевидной фальшивкой, пустой
пропагандой. А сейчас..."

Он поднялся с кровати и не твердыми шагами отправился в ванную. Пока
он мылся и брился, радио вещало дневные новости.

- И пусть не смеются над этими попытками, - сказал радио, когда он
включил горячую воду.

"Нет, мы и не думали смеяться, - с горечью решил Фрэнк. Он знал о
каких таких попытках шла речь. Однако, в конце концов, в этом было даже
что-то забавное, особенно в картине, где бесстрастные, хмурые немцы шагают
по Марсу, по красному песку, на который еще не ступала нога человека...

- Цивилизация сопроцветания должна остановиться и рассмотреть,
сочетаются ли наши поиски обеспечения сбалансированного равенства
обязанностей и ответственности с вознаграждением... "Типичный жаргон
правящей иерархии", - отметил Фрэнк.

- Мы прекрасно понимаем, что будущей ареной, где будут вершиться
деяния людей, будь они нордической, японской, негроидной...

И все в том же духе. Тем не менее, факт оставался фактом: Тихий океан
почти ничего не предпринимает в деле колонизации планет. Он занят - а
скорее завяз - в Южной Америке. Пока немцы были поглощены суматохой
запуска в космос огромных автоматических систем, японцы все еще выжигали
джунгли во внутренних районах Бразилии и возводили восьмиэтажные дома из
глины для бывших охотников за черепами. А к тому времени, когда японцы
запустят свой первый космический корабль, немцы приберут к рукам всю
Солнечную систему, как говорилось в старинных учебниках истории, немцев не
было, когда остальная Европа накладывала последние штрихи на мозаику своих
колониальных империй. "Однако, - размышлял Фрэнк, - на этот раз они не
собираются становиться в хвост очереди, они научились.

Потом он подумал об Африке, об эксперименте, проведенном там наци. От
этой мысли кровь застыла в жилах.

Эти гигантские опустошенные руины...

- Мы должны, - продолжало радио, - невзирая на свои личные симпатии и
антипатии, признать нужды всех народов и их духовных...

Фрэнк выключил радио, потом, несколько успокоившись, снова включил
его.

"Христа на виселицу, - подумал он. - Африка". За этот призрак
умерщвленных племен, стертых с лица земли, чтобы освободить землю - для
чего? Кто знает? Возможно, даже главные зодчие в Берлине не знают".

Компания роботов, строящихся и опутывающих колючей проволокой.
Строящих? Скорее перемалывающих. Чудовища из палеонтологического музея,
призванных делать чаши из черепов врага. Дружная семейка, поставившая на
конвейер вычерпывание мозгов - и только для того, чтобы съесть. А
практическое использование человеческих костей. Как это экономно - думать