велел мне их снимать.
Смирители на нем уже не один час.
твое дело. Но мне снимать пружины не велели. И приказы я не от себя
получаю. Пока приказа не получу:
усмехнуться. Во время последовавшей довольно долгой паузы вторая пара
пограничных башмаков подтянулась поближе к первой. Калли с удивлением
взирал на их размеры - едва ли они принадлежали человеку старше двенадцати
лет.
подразумевающий громадную силу и твердость. По тембру он вполне мог
принадлежать подростку, но почему-то сразу стало ясно, что говорит
взрослый. - Сними их.
знаешь - очень не люблю, когда ты делаешь людям больно.
пружинного смирителя. Гнусаво зазвенев, замок раскрылся, и упругие
металлические кольца ослабили свою мертвую хватку.
плечи, спину, все тело, словно его полоснули из сварочной горелки. Калли
страшно закричал - или ему только показалось, что он кричит? Потому что
темнота, на этот раз полная, вновь охватила его со всех сторон.
воспринимать окружающее. А до этого момента... до этого он был погружен в
полубредовое состояние. Перед ним проплывали лица, приближаясь и удаляясь.
больше похожим на мальчика, повсюду таскалась за ним среди заросших
высокой травой холмов и полей в окрестностях города Калестин. Потом снова
Алия, уже взрослая: такой он ее видел два месяца назад, когда она
прилетела в зону пограничных миров, чтобы уговорить его вернуться на
Землю.
как улажены. Теперь Калли может закончить образование - получить наконец
диплом архитектора под руководством Альберта Моннса в Мичигане, где он
начинал учиться.
вернуться. Но по пути на Землю - на борту корабля - она странным образом
переменилась: снова ударилась в политические баталии, связанные с
конфликтом между Старыми мирами и Пограничьем - конфликтом, по ее же
словам, давно улаженном. И наконец - лицо Алии, каким он видел его после
посадки. Они стояли в салоне корабля, который подплывал к посадочному
комплексу космопорта на Лонг-Айленд.
был всегда. Лучше нам, наверное, не видеться... некоторое время..."
Несколько секунд спустя она добавила: "Нет, Калли, я звонить не буду.
Подожду, пока ты мне позвонишь..."
смешавшись с толпой спешащих к выходу пассажиров. В том же зеркале он
видел собственное отражение - русые волосы, лицо с четко очерченными
скулами, носом и подбородком. Он смотрел ей вслед. Потом, через несколько
минут, когда Калли тоже направился к выходу на пассажирский трап, перед
ним возникло лицо лейтенанта Всемирной Полиции - молодое, с аккуратными
усиками. Лейтенант, фланги которого прикрывали двое низших чинов в черном
- один из них оказался капралом, - внимательно рассматривал документы
Калли, прищурившись из-под козырька форменной фуражки. Голос лейтенанта...
который похитил больше наших кораблей, чем любой пограничник за все время
Восстания?
советников Трехпланетья, Амосом Брайтом. Что вы имеете в виду?
растворилась в потоке пассажиров, текущем к зданию вокзала. Он посмотрел
на лейтенанта.
формальных вопросов... - Лицо у лейтенанта было такое вежливое, такое
честное! - Если бы вы смогли пройти с нами... это займет всего несколько
формальных вопросов... - Лицо у лейтенанта было такое вежливое, такое
честное! - Если бы вы смогли пройти с нами... это займет всего несколько
минут...
капрала, словно молотом, врезали Калли по зубам. Лицо капрала... злобное,
жирное... коротко подстриженные жесткие черные волосы... Второй
полицейский скрутил руки Калли за спиной. Капрал снова замахнулся...
аккуратного полицейского служебного стола. Он медленно и отчетливо
выговаривал слова, повернувшись к микрофону служебного рекордера на стене.
- этот человек оказал вам сопротивление при доставке в кабинет, я увидел
его угрожающий жест. Ваш удар был вынужденной мерой самообороны. Но прошу
вас, больше никакого насилия. Вы двое, наденьте ему смирители.
обхватил руки, от кистей до локтей... Лейтенант, совершенно спокойный, уже
сидел на прежнем месте за столом...
Калли, и он погрузился в сон без сновидений.
мрачных к поверхности и солнечному свету. Но когда она вернулась, он был,
наконец, свободен от боли, и обрел относительный душевный покой.
соответствующем порядке. Алия хитростью заманила его на Землю, чтобы
власти Старых миров, в нынешнее время страдавшие явной манией
преследования, получили возможность посадить его за решетку. Ведь во время
Пограничного Восстания не было ощутимой занозы в из пятке, чем Калли.
Правда, теоретически Восстание утихомирилось шесть лет назад, после
заключения Билля о Согласии.
по-прежнему оставалась дочерью Амоса Брайта - в прошлом губернатора
Калестина и опекуна Калли, а ныне старшего члена Трехпланетного Совета,
правящего Землей, Марсом и Венерой. Алия была преданной дочерью, и отец
мог оказать на нее давление, вынудить на поступок, который он считал
необходимым.
доводам отца, и дело это поправимое. Главное - ему нужно увидеться с ней,
объяснить, что ее ввели в заблуждение. Придя к этому выводу, Калли
почувствовал, как внутри загорается былой огонь: судьба вновь бросала ему
вызов, и он встретил этот вызов, будто доброго старого друга. Энергия
сопротивления никогда не покидала его. Чем больше его старались принизить,
тем выше подбрасывал его толчок отдачи. Он чувствовал, что его старое "я"
начинает рождаться.
Пограничных миров, а в болезненном страхе, который жители Трехпланетья -
во всяком случае, большинство из них - испытывали перед Пограничьем и
инопланетной цивилизацией молдогов. Алия слишком честна и не станет этого
отрицать. А он ей докажет! Даже если понадобиться перевернуть. Старые
миры, Пограничье и планеты молдогов с ног на голову! Он мысленно
ухмыльнулся, представив себе результат подобной операции.
всерьез. - Полумеры меня не устраивают.
некоторое время, периодически то просыпаясь, пусть не полностью
проваливаясь в сон, забытье.
наверху была какая-то лестница: он припомнил стук каблуков по металлу -
шаги людей, снующих вверх и вниз, в тусклом свете Калли увидел, что на
полу валяются три матраса из пенорезины, занимая почти всю площадь пола.
противоположной от входа. Матрас у открытой двери был пуст. На матрасе,
лежавшем посередине, скрестив ноги, словно у костра. - Калли сам бывало
любил так сидеть, когда отправлялся на охоту в окрестностях Калестина, -
расположился худощавый, приятного вида пограничник. Сначала Калли
казалось, что они одного возраста, пока он вдруг не заметил, к