Чтение 2–й страницы книги ~Ветеринар для единорога~

- Сегодня я проснулась уже совсем в норме, отдохнувшей и бодрой.
Теперь все в порядке.

- Конечно, все в порядке, - ответила Лори решительно. - С тобой и
раньше было все в порядке - просто ты переутомилась. Ты хоть с
кем-нибудь обсудила все это? С друзьями? С родными?

- Ты же знаешь о моей матери, - ответила Бидж сухо.

- Да, я знаю. Такое случается чаще, чем ты думаешь, Бидж, и... - она
заколебалась, - я слышала, что у нее была неизлечимая болезнь.

Бидж коротко кивнула. Она не знала ничего о болезни матери, пока не
прочла ее предсмертную записку. В этом-то и был весь ужас.

Лори снова спросила:

- Так ты говорила с кем-нибудь? - Лори Клейнман, техник-анестезиолог,
была слишком молода для того, чтобы опекать студентов, но по характеру
не могла не беспокоиться о них.

Бидж была рада ее сочувствию.

- Я позвонила брату. - Он проявил симпатию, но довольно отстранение -
наверное, еще не прошел шок, вызванный самоубийством их матери. Бидж
тогда рассердилась, что ее горести не так уж его взволновали. - А
говорить об этом с друзьями я еще не готова.

- Ну, со мной-то ты говоришь. И мне не нравится, что ты так поспешила
собрать вещички. На твоем месте я сделала бы это через три недели, по
возвращении.

Лори говорила так, как будто не испытывала никаких сомнений, но
смотрела внимательно и настороженно. Недаром она была учительницей,
прежде чем стала анестезиологом.

У Бидж (об этом она не сказала даже своему брату) вырвалось:

- Может быть, я сюда не вернусь. Лори кивнула:

- Я догадывалась, что у тебя может возникнуть такая мысль.

Бидж чуть не рассмеялась.

- И это все? Ни потрясения, ни огорчения, ни сожаления? - У Бидж были
и другие печали, но говорить о них с кем-нибудь - даже с Лори - она еще
не могла.

Лори грустно улыбнулась:

- Ты поставишь крест на своей карьере. О какой карьере речь, подумала
Бидж.

- Ну ты-то это сделала.

- Ты имеешь в виду преподавание? Мне оно не особенно нравилось. А ты
ведь по-настоящему любишь ветеринарию...

- И провалила один из основных предметов. - Бидж было трудно
объяснить, что дело даже не в этом - провал был просто последней каплей.

- Это не ты провалила. Тебя провалил доктор Трулав, - поморщилась
Лори. - Он ведь говорил тебе, что, если у тебя случатся неприятности, ты
всегда можешь к нему обратиться. Ну вот, ты и обратилась...

Да, он был таким внимательным, понимающим, отнесся к ней так
по-отечески.

- ...а он прислал тебе письменное уведомление. Он не просто свинья,
он трусливая свинья. Бидж с сомнением покачала головой:

- Но ведь все говорят, что он превосходный преподаватель.

- Это потому, что он сам так говорит, а противоречить ему
небезопасно. Все говорят также, что Диди Паррис прекрасная студентка и
отличная староста группы.

Бидж почувствовала себя неловко. Лори всегда отличалась
проницательностью, но что касается доктора Трулава и Диди, тут она
проявляла удивительное упрямство, называя одного злобным, а другую
мерзавкой.

Лори вздохнула:

- Не хочешь верить мне насчет Трулава - и не надо, но уж лучше поверь
мне вот в чем: ты одна из лучших студенток группы. Все мы так думаем.

Бидж сердито вытерла глаза, снова оказавшиеся на мокром месте. Хоть
теперь это и не имело особого значения, но она дала себе слово, что
никогда больше не заплачет в этом здании.

Лори опасливо огляделась:

- Как ты думаешь, никто меня не слышал? Не надо было так говорить о
Трулаве. Я сама себе противна в таких случаях. - Лори всегда впадала в
панику, боясь, что ее откровенные высказывания будут подслушаны.

Она поднесла спичку к сигарете. Все анестезиологи пили слишком много
кофе и слишком много курили, нуждаясь в стимуляторах. Повернувшись к
выходу. Лори добавила:

- Кстати, тебя искал доктор Доббс. - Ее улыбка стала почти игривой. -
На твоем месте я бы обязательно к нему заглянула. Вдруг он сегодня в
хорошей форме.

Лори ушла. Бидж вздохнула, переложила пакеты из одной руки в другую и
направилась к кабинету Доббса.

Дверь кабинета украшали изображение рыжей коровы, брыкающей человека
в комбинезоне и резиновых перчатках, черно-белая табличка, на которой
значилось: "Доктор Конфетка Доббс", и написанное от руки объявление:
"Стучите, даже если дверь открыта". Бидж опустила на пол часть своих
пакетов и нерешительно постучалась.

Мужской голос произнес:

- У двери явно студент, умеющий читать. Должно быть, Бидж. Прошу.

Бидж вошла, оставив дверь приоткрытой.

Прозвище "Конфетка" было следствием любви семейства Доббс к лошадям
вообще и рысаку по имени Сладкая Конфетка в частности. Доктор Доббс, не
смущаясь, называл себя так на всех ветеринарных конференциях вместо
официального Чарльз Фрэнклин Доббс.

Конфетка, которому было около тридцати, явно гордился своими прошлыми
достижениями. В добавление к прозвищу он хранил (и носил) ремень с
пряжкой, украшенной эмблемой Невадского общества наездников и ковбоев,
сувенир времен участия в родео. Манера Конфетки читать лекции явно
отражала как его жизнь на ранчо, так и богатый хирургический опыт.

С другой стороны, он носил рубашки пастельных тонов и галстуки вместо
обычных на ранчо вышитых рубах и при посещении хлевов и стойл - черные
резиновые сапоги вместо изукрашенных ковбойских сапожек. В тех редких
случаях, когда он надевал головной убор, это была поношенная бейсболка
без эмблемы клуба, а не стетсон <Стетсон - шляпа специфического фасона,
распространенная на юге США, в частности в Техасе. - Примеч. ред.>.
Конфетка редко говорил о своем прошлом, связанном с родео и работой на
ранчо. "Конфетка Доббс, - заметила однажды Лори, - держится сам по
себе".

И добавила (с откровенностью, которой сама же удивилась): "Ну разве
не жалость!" Однако сейчас Конфетка вовсе не казался Бидж
привлекательным. Подперев голову руками, он пристально посмотрел на
девушку и спросил:

- Собираешься съездить домой?

На одну секунду у Бидж возникла безумная мысль сказать ему, что она
собирается вовсе не "съездить", что ее отсутствие продлится гораздо
дольше, чем он думает, но вслух она произнесла только:

- Да, наверное.

- Ты выглядишь посвежевшей. Только отоспаться тебе и было нужно. Что
ты собираешься делать дальше?

Бидж промолчала. Сейчас, когда вся ее жизнь разлетелась на части, ей
было не так уж важно, что делать дальше. Никаких желаний у нее не
осталось.

Конфетка кашлянул:

- Ну, раз у тебя нет никаких планов, как насчет того, чтобы еще раз
записаться в группу "Докторов на колесах"? Бидж чуть снова не выронила
свои пакеты.

- Почему вы спрашиваете?

- Потому что мне нужен еще один студент. Бидж подыскивала слова для
вежливого отказа, когда Конфетка добавил:

- Поставь свои пакеты и закрой дверь. Бидж неохотно подчинилась. Ей
неожиданно показалось, что в кабинете нечем дышать. Обычно Конфетка,
женатый человек, прекрасно знающий о своей привлекательности,
неукоснительно следил за тем, чтобы при всех его разговорах с
представительницами прекрасного пола дверь оставалась открытой. Что бы
это могло значить?

- Я не знала, что вы будете руководить еще одной практикой по крупным
животным, - нервно проговорила она.

- Это частное мероприятие. - Конфетка кивнул на ее пакеты: - Они не
слишком тяжелые?

- Что? Ox... - Бидж опустила пакеты на пол. Конфетка оторвал руки от
стола, но не показал ей, что держит.

- У меня тут кое-что для тебя есть. Будет лучше, если ты захватишь
это с собой в одном из пакетов: не стоит оставлять его в шкафу. - Он
сдвинул брови. - Что-то последнее время вещи здесь повадились
обзаводиться ногами и уходить.

Бидж кивнула. Действительно, воровство в колледже не было редкостью.
Пока ей везло, и ее стетоскоп и книги были в целости и сохранности, хоть
она и решила продать их.

- Что вы мне даете?

- Да так, ничего особенного. - Конфетка все еще не показывал ей
предмет, который держал в руках. - Пожалуй, будет лучше, если это
останется в секрете.

- Вот как? - Подарок? От Конфетки? Она почувствовала испуг, хотя и
была польщена. На курсе было полно более хорошеньких студенток, а уж
жена Конфетки - та и вовсе красавица...

- До тех пор, пока ты не сделаешь доклад об этом перед началом
практики, - подчеркнул Конфетка.

- Ox! - Бидж не скрывала смущения. "Доклад перед началом практики"
означал бы долгие ночи подготовки и утра, когда глаза не открываются,