разрыв между ними, напрягающими все силы, был почти в полкилометра.
Последний бегун был меньше, чем в сотне метров от преследовавших их
Д-волков. Слышны были жадный лай и громкое дыхание хищников - всегда так,
когда вожделенная добыча у них перед глазами.
светло. Хотя это были высокие широты Ракиса, еще держалось тепло после
знойного летнего дня. Ночной ветерок от Последней Пустыни Сарьера
подхватывал смолистые запахи и сырые выдохи вязкой слякоти, хлюпавшей под
ногами. То и дело ветерок с моря Кайнза позади Сарьера доносил до бегущих
слабые запахи соли и рыбы. По причуде судьбы, последнего из бегущих звали
Улот, что на языке Свободных означает "любимейший из отстающих". Улот был
невысокого роста, и склонен к полноте, и ему пришлось сидеть на
дополнительной диете, готовясь к этому опасному похождению. Даже когда он
достаточно похудел, чтобы вынести неизбежно предстоявший им отчаянный бег,
его лицо осталось круглым, а в больших карих глазах читалась уязвимость
человека, чересчур обремененного плотью.
присвистывал. Периодически он спотыкался. Но он не звал своих сотоварищей.
Он знал, что они не смогут ему помочь. Все они дали одинаковую клятву с
осознанием, что лишь старые добродетели и верность Свободным способны их
защитить, и пусть все относящееся к Свободным стало теперь чисто музейным
- и клятвы являлись механически заученными от Музейных Свободных словами -
истинности клятв это не отменяло.
молчание: при полном понимании, какая судьба его ждет. Великолепное
проявление древних качеств. Как жаль, что все бегущие лишь из книг и
легенд Устной Истории знали о добродетелях, которым они подражали.
человеческим размахом плеч. Несясь прыжками, они кровожадно подвывали.
Головы вскинуты, глаза сосредоточены на предательски освещенной луной
фигуре, за которой они охотились.
придала ему новые силы. Он сделал рывок и приблизительно на волчий корпус
оторвался от преследователей. Его руки отчаянно мотались, как будто качая
воздух. Он шумно дышал открытым ртом.
сквозь оглушающие запахи зелени родного леса. Они знали, что они выиграют.
Все это им было уже знакомо. Улот опять споткнулся. Качнувшись и чиркнув
телом о тело молодого волка, он устоял на ногах и продолжил свой отчаянный
бег, задыхаясь, ноги его уже тряслись, бунтовали и отказывались ему
служить. У него не оставалось больше сил еще раз рвануться и увеличить
скорость.
перед Улотом, она отпрыгнула и перегородила ему путь. Огромные клыки
рванули плечо Улота, он пошатнулся, но не упал. К множеству лесных запахов
добавился едкий запах крови. Самка поменьше вцепилась ему в правое бедро,
и Улот упал, закричав. Стая набросилась на него, и его крики быстро
оборвались.
Они обнюхивали лесной настил, ловили блуждающие в воздухе ветерки, чтобы
учуять теплый след тех двух, что все еще продолжали бег...
Ракисе еще со времен Дюны. Его предок служил в сьетче Табр распорядителем
водосборников смерти, но это было больше трех тысяч лет тому назад, так
давно, что многим уже и не верилось. Квутек бежал длинными шагами, его
высокое и стройное тело казалось идеально приспособленным к такому
упражнению. Длинные черные волосы развевались, относимые ветром, и ясно
видны были его орлиные черты. Как и на всех его сотоварищах, на нем было
черное хлопковое трико тугой вязки, специальный костюм для бега, отчетливо
выявлявший, как работают его ягодицы и жилистые бедра, как глубоко и ровно
дышит его грудь. Лишь то, что Квутек бежал необычно медленно для себя,
позволяло догадываться, как сильно повредил он правое колено, перебираясь
через рукотворные пропасти, огораживавшие Сарьер, Твердыню Бога
Императора.
возобновившийся охотничий лай Д-волков. Он старался выкинуть из головы
образ еще одного друга, загрызенного чудовищными стражами Лито, но ничего
не мог поделать со своим воображением. Квутек мысленно проклял тирана, но
не стал тратить дыхание, чтобы произнести проклятие вслух. Еще оставался
шанс, что он успеет добраться до спасительной реки Айдахо. Квутек знал,
что его друзья думают о нем - даже Сиона. Он всегда был известен, как
консерватор. Даже ребенком, он берег свои силы до тех пор, когда они могли
больше всего понадобиться, по крохам собирая и складывая свои внутренние
резервы.
знал, что река близко. Мучительная боль его раны превратилась в устойчивое
пламя, полыхавшее внутри всей ноги и сжигавшее ее. Он знал пределы своей
выносливости. Он понимал также, что Сиона должна быть уже почти у воды.
Самая быстрая бегунья среди них, она несла закрытый пакет, и в нем было
то, что они украли из Твердыни Сарьера. На бегу, Квутек сосредоточил свои
мысли на этом пакете.
слишком близко. Он знал, что уже не спасется.
с фланга. План их атаки был ему вполне понятен. Как только зашедший сбоку
волк прыгнул, Квутек тоже прыгнул. Между ними и остальной стаей оказалось
дерево. Квутек поднырнул под нападавшего волка, схватил его обеими руками
за задние ноги и, не останавливаясь, стал крутить как цеп, разгоняя других
волков. Обнаружив, что волк не так тяжел, как он ожидал, почти довольный
тем, что можно действовать, Квутек обрушил свой живой молот на атакующих,
яростно им кружа и сбил двух из них, разбив им черепа. Но он не мог
защищаться со всех сторон. Худой самец прыгнул ему на спину, прижал его к
дереву, и он выронил свой живой цеп.
него худого самца. С отчаянностью обреченного, он прокусил волчье горло
насквозь. Волчья кровь хлынула по его лицу, ослепила его. Крутясь, не
зная, куда он движется, Квутек схватил другого волка. Часть стаи
рассеялась, подливая, образовала крутящуюся кучу. Некоторые накинулись на
своих собственных раненых собратьев. Но основная часть стаи упорно
продолжала его преследовать. С двух сторон горло Квутека рванули зубы.
обмануться, потом лай стаи волков, возобновившей свою погоню. Ее
переполнило гневом - таким, что ей почудилось, будто он вот-вот ее
взорвет. Заговорщики включили Улота в свою опасную вылазку за его
аналитические способности, за то, что он умел по немногим частям увидеть
целое. Именно Улот извлек увеличительное стекло из своего рюкзака и изучил
две странны книги, которые они нашли вместе с планами Твердыни.
тяжелы.
медленен почти во всем, но ясность его ума отрицать было нельзя.
Освещенные луной ветки деревьев стегали ее тело. Она достигла той
безвременной пустоты бега, когда не существует ничего, кроме собственных
движений, когда тело движется в заданном ритме.
знала. Ее длинные темные волосы были собраны в тугой пучок, чтобы не
полоскались на ветру во время бега. Она упрекнула Квутека в глупости,
когда он отказался сделать то же самое со своими волосами.
черные, как у Квутека.
умершего предка. Мягкий овал лица и полные губу Сионы, живые и
проницательные глаза над аккуратным носиком превращали ее в точный портрет
жившей три тысячи лет назад прабабки. Тело ее, подобравшееся за годы бега,
все равно излучало сильные сексуальные токи, воздействовавшие на мужчин.
Акунин Борис
Корнев Павел
Шилова Юлия
Круз Андрей
Куликов Роман
Конан-Дойль Артур