Чтение 2–й страницы книги ~Святой Камбер~

-- А если Синил так и останется непреклонным,-- подхватил Каллен,-- эти
два народа отдалятся друг от друга еще больше. Одно неверное слово с его
стороны, и на рассвете наша армия окажется вдвое меньше, чем была на закате.

Рис нагнулся к столу, взялся за карту и решился вмешаться в разговор.

-- Итак, что может быть сделано? Как можно ускорить наши действия? Где
наиболее вероятна атака Ариэллы? Джебедия задумчиво кивнул.

-- Алистер и я сошлись на трех местах, Рис, два из которых расположены
очень близко друг от друга. Если Сайхир примет нашу сторону и предоставит
своих рекрутов, мы сможем перекрыть еще одну опасную точку.

Он склонился над картой и снова начал передвигать значки, Камбер
перевел взгляд на танцующий огонь, погружаясь в собственные мысли.

Слова Каллена об их короле задели его за живое. Растущее сопротивление
Синила становилось главной проблемой, Камберу все чаще и чаще приходилось
становиться свидетелем нерешительности монарха, Синил, несмотря на свои
сорок с лишним лет, незрелый во многих отношениях, со дня коронации
погрузился в мудрствования, все более убеждая себя в том, что его восшествие
на престол было ошибкой. Хотя архиепископ и освободил его от обетов, он
остался священником и не стал королем. Тень отступничества от лона церкви и
священного сана преследовала его в женитьбе и появлении на свет близнецов,
продолжателей династии-- первого, болезненного и слабого, и его брата,
здорового и сильного, но с уродливой ступней. До гробовой доски несчастья
его детей будут безмолвным укором и постоянным напоминанием о прегрешении
бывшего священника.

В состоянии своих сыновей Синил видел гнев небес и карающую руку
Господа, наносящего удар по самому дорогому. И все это в наказание за отказ
посвятить себя Господу.

И кто же виноват в том, что туманная до поры перспектива его судьбы год
назад стала ясной? Разумеется, Камбер. Кто как ни могущественный граф-дерини
заставил Синила нарушить обеты и сесть на трон? Разве не праведный гнев
должен бушевать в груди Синила? Внешняя лояльность в отношениях с графом
Кулдским лишь прикрывала истинное отношение короля к тому, кто отвратил его
от возлюбленного Бога. Разве сможет Синил предать все это забвению?

Камбер отвел взгляд от пламени камина. Из глубины зала к столу
приближалась его дочь. Просторная меховая мантия окутывала ее фигуру от
подбородка до пят, но не могла скрыть изящества и грации Эвайн. За хозяйкой
следовал секретарь, юный Реван, он старался ступать, осторожно и оттого его
хромота сделалась более заметна.

Эвайн была встревожена. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать отца в
щеку, в ее голубых глазах, глядевших из-под густых прядей вьющихся волос,
бушевал огонь.

-- Как поживает королева?-- тихо спросил Камбер и отодвинулся от стола,
чтобы не мешать остальным.

Вздохнув, она развернулась, отпустила Ревана, ожидавшего в почтительном
отдалении, и проследила, как он захромал через зал к остальным пажам,
собравшимся у дальнего камина. Снова склоняясь к уху отца, она нахмурила
свой прелестный лоб.

-- Ах, отец, она так несчастна. Реван и я провели с ней много часов, но
ее невозможно развеселить. Она не должна быть такой равнодушной и
подавленной, со дня рождения детей прошел целый месяц. Роды были не
тяжелыми, и Рис уверяет, что физически она здорова.

-- К сожалению, нашу маленькую королеву мучит не физическая боль,--
ответил Камбер так тихо, что Эвайн пришлось нагнуться еще ниже, чтобы
расслышать его.-- Если бы король уделял ей хоть немного внимания, но нет,
ему нужно охать над своими воображаемыми грехами и винить себя и всех вокруг
в...

Он замолчал, отвлеченный громкими голосами в коридоре за дверьми залы.
Один из голосов принадлежал сыну Камбера Йораму, а другой, более резкий,--
королю.

Еще два голоса-- мужчины и женщины-- были незнакомы. Высокий женский
голос почти срывался в истерике. Разговор за столом разом смолк, в зал вошли
король, Йорам и еще двое.

Женщина, привлекательная и изящная, выглядела немного моложе Эвайн.
Мужчина, по-видимому, брат или муж, держался, как воин, хотя меча при себе
не имел.

Облик короля красноречиво предупреждал всякого о его настроении.
Тяжелый взгляд Халдейна сверкал гневом, каждый мускул тела был напряжен.
Йорам в голубых одеждах михайлинца выглядел светлым пятном на фоне
черно-пурпурного одеяния Синила и, кажется, был бы рад оказаться подальше от
короля. Синил раздраженно протянул руку, когда женщина упала на колени с
мольбой:

-- Прошу вас, Государь, он ничего не делал! Клянусь!-- она
всхлипнула.-- Он стар и болен. Неужели в вас нет жалости?

-- Нет, в нем нет жалости!-- зло выкрикнул ее спутник, поднял даму с
колен и выступил вперед, загородив ее собой.-- Какая может быть жалость в
оставившем свой сан священнике, ополчившемся против старика? Кто ты такой,
Халдейн, чтобы решать судьбы других?

В то же мгновение он вскинул руку, и угол залы осветился. Словно летнее
полуденное солнце заглянуло в комнату. Все, кто сидел за столом, вскочили на
ноги и бросились к королю, Джебедия и Гьюэр на бегу выхватили мечи из ножен.
Эвайн, подхватив юбки, поспешила за отцом, Рисом и Алистером Калленом.

Отблеск вспышки, казалось, остановил течение времени. Воздух сгустился
и стал тяжелее-- возле тронного места сталкивались гигантские волны энергии.
Ноги тех, кто отчаянно стремился добраться туда, словно попали в свинцовые
колодки.

Синил и Йорам выстояли, им удалось повалить нападавшего, и борьба,
сопровождаемая яркими вспышками, продолжалась на полу среди разбросанного
тростника. Йорам оказался под незнакомцем, но продолжал сражаться за свою
жизнь и жизнь короля, пока не подоспела помощь. Всплески магического огня
слепили глаза, но Камбер успел заметить еще одну угрозу-- кинжал, блеснувший
в руке дамы. В следующее мгновение он увидел незащищенную спину Синила,
склонившегося над нападавшим и не подозревавшего об опасности.

Гьюэр, самый юный и ловкий из них, тоже увидел кинжал и бросился к
женщине, но нерасчетливо, и не сумел использовать меч с выгодой для себя. Он
споткнулся о ноги поверженного мужчины, неловкий выпад-- и оружие обратилось
против Каллена и Риса.

-- Синил!-- кричал Камбер, в последнем отчаянном прыжке он оказался
между женщиной и королем, когда клинок взметнулся для удара.

В том, что происходило после, трудно было разобраться. Какой-то миг
лезвие, нацеленное на Синила, неслось к телу Камбера, в следующее мгновение
брызнула кровь, и Камбер рухнул к ногам Синила, под ним расползалась
кровавая лужа. Рассвирепевший от схватки король стремительно обернулся и
увидел тело дамы, почти перерубленное мечом Джебедия. Он успел перед этим
роковым ударом выбить из рук женщины кинжал с такой силой, что лезвие
разлетелось на куски. Блеск стальных осколков гипнотически притягивал к себе
взгляд Синила.

Он совершенно обезумел от сияния обломков и с диким криком послал на
своего живого врага такой порыв магической силы, что Йорам, распростертый на
полу, как в ловушке, едва смог отвести от себя смертельную энергию
разрушения.

Каллен рванулся к Синилу, обхватил его, не давая возможности
пошевелиться.

Пошатываясь, Камбер поднялся на ноги и, теряя равновесие, схватил
Каллена за руку. Затем, стиснув голову короля окровавленными руками,
несколько раз встряхнул и заставил смотреть на себя.

-- Синил, остановитесь! Ради Бога, прекратите! Все кончено! Вы в
безопасности! Теперь они не могут причинить вам вреда!

Синил расслышал Камбера, перестал вырываться, взглянул на его
испачканное кровью лицо, несколько раз с силой зажмурился и, наконец, обмяк
в объятиях Каллена. Закрыв глаза, король глубоко дышал, восстанавливая
равновесие. Стражники, появившиеся в зале, нерешительно стояли вокруг.

-- Все спокойно,-- твердил Камбер. Он посмотрел по сторонам и
повелительным кивком отправил стражу прочь-- теперешнее состояние короля
негоже лицезреть посторонним.-- Все в порядке, Синил,-- снова прошептал
Камбер.

С этими словами он разжал руки, освободив голову монарха, и отступил на
шаг; он дышал неровно и отрывисто, чувствуя, как струится кровь по левому
боку, и зная, что это его кровь.

-- Кто-нибудь ранен?-- опасливо спросил Каллен, поддерживая
задрожавшего Синила.

Тот отрицательно качнул головой, открыл глаза и неуверенно посмотрел на
встревоженные лица вокруг.

Рис, пошатываясь, направился к окровавленному Камберу, но граф глазами
указал на остальных. Рис взглянул на женщину (в помощи лекаря она уже не
нуждалась) и обернулся к мужчине.

Йорам с трудом выбрался из-под тела своего противника и сел. Таким
бледным Рис никогда его еще не видел, но врага, подававшего признаки жизни,
михайлинец не отпускал.

-- Йорам, как ты?-- осведомился Рис, приступая к осмотру пленника.

-- Надеюсь, цел. Я, кажется, смог защититься. А что с этим? Ему крепко
досталось.

Незнакомец, приоткрыв глаза, следил за рукой Риса, коснувшейся его лба,
но то был взгляд мутный и бессмысленный.

Рис взглянул на короля.

-- Что вы с ним сделали? Он умирает.

-- Он мог убить меня,-- угрюмо вымолвил Синил.

-- Вы знаете, что и Йорама едва не убили? А спасти этого человека я не
в силах.

Слова Риса явно не понравились.

-- Он преступник! Я не хочу, чтобы он оставался жив! Гневно сверкнув
глазами, Рис отвернулся к умирающему, а Джебедия опустился возле убитой