Чтение 2–й страницы книги ~Темный мир~

Огонь Нужды.

Мой дядя поднялся со своего места и стоял в сумерках, глядя на меня.
Он положил свою большую руку мне на плечо.

- Думаю, что ты болен, Эд.

- Ты думаешь, что я сумасшедший. Что ж, может быть и так. Но у меня
предчувствие, что скоро я это узнаю - так или иначе.

Я выдвинул шпагу из ножен и положил ее себе на колени. Мой дядя опять
сел, и мы в молчании сидели долгое время.

В лесу на севере ровно горел Огонь Нужды. Я не мог его видеть. Но его
пламя кипело в моей крови - опасно, злобно.

2. ЗОВ РЫЖЕЙ ВЕДЬМЫ

Я не мог заснуть. Нечем было дышать - жаркая духота летнего вечера
накрыла меня, как одеялом. В конце концов я не выдержал, встал и
отправился в гостиную, беспокойно ища сигареты. Из открытой двери до меня
донесся голос дяди:

- Все в порядке, Эд?

- Да. Не могу заснуть. Может быть, почитаю на ночь.

Я взял первую попавшуюся книгу, откинулся в удобном кресле и зажег
настольную лампу. Над озером стояла мертвая тишина - не слышалось даже
плеска волн на пляже.

Мне чего-то не хватало.

Рука снайпера в трудную минуту всегда будет искать гладкую
металлическую или деревянную поверхность несуществующего ружья. Точно
также и моей руке хотелось почувствовать что-то, мне казалось, что не
ружье и не шпагу. Я не мог вспомнить, что это за оружие, которым я
пользовался раньше.

Мой взгляд упал на кочергу, лежащую у камина, и я совсем было
подумал, что это то, что нужно: но чувство это мелькнуло на мгновение и
сразу же пропало.

Книга оказалась популярным романом. Я быстро пролистывал страницы,
просматривая ее. Смутное, далекое биение моего пульса не исчезало. Оно,
напротив, нарастало, поднималось из подсознания. Далекое возбуждение,
казалось, закипало в моей душе.

Скривив лицо, я поднялся и поставил книгу на место. На мгновение я
остановился перед полкой, пробегая глазами по корешкам книг. Повинуясь
безотчетному чувству, я достал с полки том, которым не пользовались уже
много лет. Это оказался молитвенник.

Он открылся в моих руках, и на глаза мне попалась фраза: "И я пришел,
и чудовища окружили меня".

Я поставил книгу на место и вернулся в кресло. Настольная лампа
раздражала меня, и я нажал на выключатель. Тут же лунный свет залил
комнату, и мгновенно странное чувство ожидания чего-то вернулось ко мне с
удвоенной силой, как будто исчез невидимый барьер.

Вложенная в ножны шпага все еще лежала на подоконнике. Я посмотрел
мимо нее на небо в легких облачках, среди которых светила Луна, сверкая
серебристым светом. Далеко-далеко виднелось слабое сияние - Огонь Нужды
все еще горел на болотах.

И он звал.

Золотистый квадрат окна притягивал с гипнотической силой. Я откинулся
на спинку кресла, полузакрыл глаза, и чувство опасности холодом обдало мой
мозг. Несколько раз я слышал этот зов, призывающий меня, но всегда я
находил в себе силы сопротивляться ему.

На этот раз я заколебался.

Локон, срезанный с моей головы - может быть, это он придал моим
врагам новые силы? Суеверия. Логика подсказывала мне эту мысль, но
глубокое внутреннее убеждение говорило, что старинное колдовство с
волосами не было просто болтовней.

С тех пор, как я побывал на Суматре, я стал куда менее скептичным. И
с тех пор я занялся изучением.

Это были старинные книги, начиная от белой магии, и кончая сказками о
вызывании духов и демонов. Я прочел все это очень быстро.

Было такое впечатление, будто я повторил курс, освежив в памяти то,
что давным-давно знал. Только одно тревожило меня - что бы я не читал, я
непременно натыкался на ссылки на эту силу.

И этой силой была сама Вечность - которая в фольклоре известна под
многими именами: Дьявол, Люцифер, Сатана, Кутчи - австралийский Иерарх,
Тунья у эскимосов, Абонсам в Африке и Отрателли в Швейцарии.

Я не занимался изучением дьявола - но у меня и не было в этом нужды.
Мне все время снился один сон, который не мог быть ничем иным, как
какой-то черной силой, которая представляла собой зло. Я стоял перед
золотистым квадратом света, очень испуганный, но стремящийся к какому-то
совершенству, которого желал всеми силами. И глубоко внутри сверкающего
квадрата начиналось какое-то движение; я знал, что следует сделать
определенные церемониальные движения, прежде чем начнется ритуал, но
невыносимо трудно было избавиться от ощущения, парализовавшего все мои
члены.

Квадрат, похожий на залитое лунным светом окно передо мной - похожий,
но не такой же.

Почему-то сейчас меня не охватывал холодный страх. Скорее, тот напев,
который я слышал, был мягким, успокаивающим - как женский убаюкивающий
голос.

Золотистый квадрат заколебался, затуманился, и маленькие змейки света
ударили мне в глаза. Низкое пение очаровывало, лишало сил. Золотистые
змейки бегали взад и вперед, как будто в удивлении. Они дотронулись до
лампы, стола, ковра - и отступили. Потом они дотронулись до меня.

И сразу зазмеились еще быстрее! Я даже не успел испугаться, а они уже
окружили меня, сжали в свои объятия, окутывая золотистым покрывалом сна.
Напев стал громче, и я поддавался ему.

Как тело сатира Марсия дрожало при звуках его родных фригийских
мелодий! Я знал это... заклинание!

Сквозь золотистый свет исчезающего окна прокралась неземная тень
волка с янтарными глазами и лохматой головой.

Голова шевельнулась и вопросительно посмотрела на меня. Затем
появилась фигура в плаще с капюшоном, под которым ничего не было. Фигура
была маленькой-маленькой, как ребенок.

Волк и фигура в капюшоне висели в золотом тумане, наблюдая и ожидая.
Тихий напев изменился. Можно было различить звуки и слова. Эти слова не
принадлежали ни одному из земных языков - но я знал их!

- Ганелон! Я зову тебя, Ганелон! Печатью, скрепляющей твою кровь -
услышь меня!

Ганелон! Ну, конечно же, это было мое имя. Я так хорошо знал его.

Но кто так меня называл?

- Я звала тебя раньше, но путь был закрыт. Сейчас через пропасть
перекинут мост. Приди ко мне, Ганелон!

Вздох.

Волк оглянулся через худое плечо и оскалил клыки. Фигура в капюшоне
наклонилась надо мной. Я почувствовал пронзительный взгляд из темноты, и
ледяное дыхание коснулось моего лица.

- Он позабыл тебя, Медея, - сказал нежный тоненький голос, похожий на
голос ребенка.

Опять вздох.

- Разве ты забыл меня, Ганелон? Неужели ты забыл мои руки, мои губы?

Одурманенный золотым туманом, я ничего не мог сообразить.

- Он забыл, - сказала фигура в капюшоне.

- Пусть он все равно придет ко мне. Ганелон! Огонь Нужды горит. Врата
в Темный Мир открыты. Огнем и землей, воздухом и тьмой я заклинаю тебя,
Ганелон!

- Он позабыл.

- Несите его. Теперь у нас есть власть.

Золотая пелена стала плотнее. Волк с горящими глазами и фигура в
капюшоне подплыли ко мне. Я почувствовал, как меня подняли и понесли
против моей воли.

Окно широко распахнулось. Я увидел шпагу в ножнах, готовую к битве. Я
схватился за нее, но не мог противиться той стремительной силе, которая
уносила меня вдаль. Волк и напевающая тень плыли вместе со мной.

- Огонь. Несите его к огню.

- Он позабыл, Медея.

- К огню, Эдейри, к огню.

Искривленные деревья проплывали мимо меня. Далеко впереди я увидел
сияние. Оно становилось все больше и больше. Это был Огонь Нужды.

Отлив нес меня все дальше и дальше. В Огонь...

- Не к Кэр Ллуру!

Из глубины моей памяти появились эти загадочные слова. Волк с
янтарными глазами вздрогнул и посмотрел на меня, фигура в капюшоне плотнее
запахнулась в золотой туман. Я почувствовал поток ледяного воздуха в
окружающем меня мареве.

- Кэр Ллур, - детским нежным голосом прошептала Эдейри. - Он помнит
Кэр Ллур, но помнит ли он Ллура?

- Он вспомнит! Он несет в себе печать Ллура! И в Кэр Ллуре, дворце
Ллура, он вспомнит!

Огонь Нужды возносился в небо уже совсем недалеко от меня. Я
сопротивлялся, что было сил, влекущему меня отливу.

Я поднял свою шпагу, откинул ножны прочь и стал рубить золотистый
туман, который окутал меня. Старинная сталь разрезала клубящееся марево, и
оно стало отступать под ее ударами, потом вновь сомкнулось. В гармоничном
напеве наступил на мгновение перерыв, мертвая тишина. Затем...