Чтение 2–й страницы книги ~Назовем его демоном~

существ: мир взрослых слишком сложен, чтобы пытаться его понять, из-за
чего детям приходится быть осторожными.

Взрослые всегда правы. Они - иная, чуждая раса.

К счастью для детей, они встретились с Врагом лицом к лицу единой,
сплоченной группой. Случись это с одним ребенком, он мог впасть в панику.
Но Чарльзу, которому принадлежала честь открытия, было только шесть лет.
Он был еще достаточно мал, и нервный срыв ему не грозил. Шестилетние
постоянно находятся в состоянии психического возбуждения. Это для них
нормально.

- И они все не в своей тарелке с тех пор, как он появился, - сказала
Беатрис.

Джейн это уже заметила. Волк может одеть овечью шкуру и затеряться
среди отары, но овцы все равно будут нервничать, даже не осознавая причин
этой нервозности.

Дело тут было в настроении. Даже он поддался этому настроению:
чувству тревоги, ожидания, ощущению того, что что-то не в порядке, хотя и
не ясно что - но для него это была всего лишь маскировка. Джейн могла бы
сказать, что он не хотел привлекать внимания отличием от избранного им
эталона... связанного с человекообразной оболочкой.

Джейн приняла правила игры. Дядя был... пустым. Того, кто сидел в
погребе, звали Руггедо, и его следовало регулярно кормить сырым мясом,
чтобы не случилось Нечто...

Ряженый, взявшийся неизвестно откуда, он обладал немалой силой, но и
она была не безграничной. Очевидные доказательства его власти принимались
безоговорочно.

Дети - реалисты. Им не казалось невероятным, что среди них появился
странный и голодный нечеловек - ведь он был.

Он пришел откуда-то. Из глубин времени, пространства или из какого-то
непостижимого для разума человека места. Он никогда не обладал
человеческими чувствами - дети нутром чуют подобные вещи. Он очень умело
притворялся, будто он человек, и разумы взрослых создали искусственное
воспоминание о его прежнем существовании. Взрослые думали, будто помнят
его. Взрослые распознают мираж, ребенок обманывается. Но мираж
интеллектуальный обманет взрослого, а не ребенка.

Власть Руггедо не распространялась на их разумы, ибо, с точки зрения
взрослого, они не были ни достаточно зрелыми, ни достаточно нормальными.
Беатрис, самая старшая, боялась. У нее начало развиваться воображение.

Маленький Чарли испытывал состояние, близкое к восторгу. Бобби, самый
младший, начал уже уставать от этой игры...

Возможно, Беатрис могла позже отчасти припомнить, как выглядел
Руггедо, но остальные не помнили ничего. Ибо они шли к нему по очень
странной дороге и, возможно, каким-то образом менялись на тот период, что
были с ним. Он принимал или отвергал еду, и это было все. Наверху тело
Скудлера маскировалось под человеческое, в то время как голова его лежала
в маленьком, ужасном гнезде, сделанном из свернутого пространства, так что
он был невидим и недостижим для любого, кто не знал, как отыскать Дорогу
из Желтого Кирпича.

Кем же он был? Не прибегая к стандартным сравнениям - а в этом мире
их нет - сущность его определить нельзя. Дети думали о нем, как о Руггедо.
Но он не был толстым, полукомичным, вечно странствующим Королем Гномов.

Он никогда им не был.

Назовем его демоном.

Как имя-символ оно включает в себя слишком много и слишком мало. Но
оно подойдет. По своим физическим качествам он был чудовищем, чуждым
сверхсуществом. Но отталкиваясь от его поступков и желаний - назовем его
демоном.

2. СЫРОЕ КРАСНОЕ МЯСО

Однажды, несколькими днями позже, Беатрис спросила у Джейн:

- Сколько у тебя с собой денег?

- Четыре доллара тридцать пять центов, - ответила Джейн, изучив
содержимое своего кошелька. - Папа дал мне пять долларов на вокзале. Я
купила жареной кукурузы... ну и еще разное.

- Послушай, до чего же я рада, что ты приехала.

Беатрис глубоко вздохнула. Само собой разумелось, что столь
свойственные детям принципы социализма будут применены и данным тесным
кружком. Маленький капитал Джейн был нужен не одному из его членов, а
всем, вместе взятым.

- Нам страшно нужны деньги, - сказала Беатрис. - Бабушка поймала нас,
когда мы брали мясо из ледника, и больше мы этого делать не можем. Но на
твои деньги мы можем купить уйму мяса.

Ни один из них не подумал о том, что будет, когда и этот капитал
истощится. Четыре доллара тридцать пять центов казались по тем временам
крупной суммой. И потом, им совсем не нужно было покупать дорогое мясо -
достаточно, если оно будет сырым и красным.

Все вместе они шли по затененным акациями улицам. Кое-где акации
уступали место пальмам и перцовым деревьям. Они купили два фунта мяса и
еще двадцать центов промотали на содовую.

Когда они вернулись домой, то застали там обычное воскресное сонное
царство. Дяди Симон и Джеймс ушли за сигарами, дяди Лью и Берт листали
газеты, тетя Бесси вязала крючком. Бабушка Китон изучала "Журнал для
молодежи" на предмет наличия пикантных мест. Девочки остановились за
расшитыми портьерами и заглянули в комнату.

- Входите, малышки, - сказал Лью звучным басом.

- Картинки видели? Матт и Джеф хороши. И Спарк Плаг...

- Для меня достаточно хорош мистер Гибсон, - вставила бабушка Китон.
- Он настоящий художник. Его люди похожи на людей.

Дверь с шумом распахнулась, и на пороге появился дядя Джеймс -
толстый, улыбающийся, явно довольный жизнью после нескольких кружек пива.
За ним, подобно олицетворению честности, вышагивал дядя Симон.

- Во всяком случае, хоть тихо, - сказал он.

Он бросил кислый взгляд в сторону Джейн и Беатрис.

- Иногда дети устраивают такой шум и гам, что я не слышу даже
собственных мыслей.

- Бабуля, - спросила Джейн, - а где малыши?

- Думаю, на кухне, дорогая. Им для чего-то понадобилась вода.

- Спасибо.

Две девочки пересекли комнату, в которой ощущались первые признаки
неосознанного смятения. Овцы чувствовали присутствие волка, но камуфляж
овечьей шкуры пока что срабатывал. Они не догадывались...

Младшие были в кухне, увлеченно обрабатывая водой и кистями раздел
комиксов. Одна газетная страница была покрыта специальным составом, и
влага выявляла на свет различные краски, пастельные - но удивительно
чистые, подобные тем, что можно увидеть в японских цветах, растущих в
воде, или на китайских бумажных коробочках с крошечными сюрпризами внутри.

Беатрис показала им свой пакет от мясника.

- Два фунта, - сказала она. - У Дженни были деньги, а Мертон сегодня
как раз открыт. Вот я и подумала, что нам лучше...

Эмили с увлечением продолжала рисовать. Чарльз вскочил.

- Пойдем сейчас, да?

Джейн встревожилась.

- Не знаю, стоит ли мне идти. Я...

- Я тоже не хочу, - сказал Бобби.

Это было уже предательством. Чарльз сказал, что Бобби боится.

- Вовсе нет. Просто мне уже не интересно. Я хочу играть во что-нибудь
другое.

- Эмили, - мягко проговорила Беатрис, - в этот раз тебе не стоит
идти.

- Нет, я пойду.

Эмили подняла взгляд от рисунков.

- Я не боюсь.

- Я хочу посмотреть на огоньки, - сказал Чарльз.

Беатрис повернулась к нему.

- Ты говоришь неправду, Чарльз! Никаких огней нет.

- Есть. По крайней мере, иногда.

- Нет.

- Есть. Просто ты глупая и не можешь их увидеть. Пойдем, покормим
его.

Само собой разумелось, что сейчас командовала Беатрис. Она была
старше, и она, как почувствовала Джейн, боялась больше всех, даже больше
Эмили.

Они пошли наверх. Беатрис несла пакет с мясом. Она уже разрезала
бечевку. Очутившись в верхнем коридоре, они сгрудились у двери.

- Вот он, путь, Джейн, - с оттенком гордости сообщил Чарльз. - Мы
должны подняться на чердак. В потолке ванной есть спускающаяся лестница.
Нужно взобраться на ванну и дотянуться до нее.

- Но мое платье?! - с сомнением в голосе сказала Джейн.

- Ты не испачкаешься. Идем.

Чарльз хотел лезть первым, но он был слишком мал ростом. Беатрис
вскарабкалась на край ванны и потянула за кольцо в потолке. Люк заскрипел,
и сверху медленно, с некоей величавостью, спустилась лестница и встала в
ванну. Наверху было темно. Слабый свет едва пробивался сквозь чердачные
окна.