куча их лежала на столике. Никто их не считал. Конечно, они не
предназначались для посторонних, но я решил, что в конце концов один раз
можно сделать исключение.
кусачки и вилки.
письменный стол. Харден спрятал все в карман, а у меня мелькнула мысль,
что Эггер, узнай он об этих вилках, поднял бы шум на весь клуб. Мне бы он,
конечно, ничего не сказал, я видел его насквозь - интригана, фарисея и, в
сущности, труса. Харден отпрянул от стола и сказал:
дело. Я знаю, что моя нетактичность - и то, как я тут к вам... могла бы
создать превратное впечатление, но, уверяю вас, уверяю, это было крайне
необходимо! Речь идет о деле, в котором участвуют хорошие, честные люди.
Не могу даже выразить, как тягостно мне было прийти, но я питал надежду -
и не ошибся. Это отрадно! Весьма отрадно!
срок возврата, и ели бы он не скоро их мне возвратил, я принес бы нужное
количество собственных вилок.
старомодным достоинством и прижимая шляпу к сердцу.
признателен. Вы... вы даже не представляете себе, что такое _е_г_о
признательность... Полагаю даже, что...
увы, не могу сказать. Я сообщу, с вашего разрешения. Вы - простите -
бываете тут через день?
посмотрел на него, и это, по-видимому, его обескуражило, так как он ничего
не сказал, а только поклонился, надел шляпу, еще раз поклонился и вышел.
но тут же отложил книгу, потому что не мог понять в ней ни единого слова.
Этот визит и сам посетитель выбили меня из колеи. Он выглядел очень бедно,
башмаки, начищенные до блеска, так потрескались, что жалко было смотреть.
Карманы пиджака отвисли, словно он постоянно носил в них какие-то тяжелые
предметы. Впрочем, кое-что я мог бы рассказать на этот счет. Больше всего
меня поразили два обстоятельства - оба они касались меня. Во-первых,
Харден сказал, что знает меня в лицо, потому что бывал по делам недалеко
от клуба, - что, конечно, могло случиться, хоть мне и показался странным
испуг, с которым он это растолковывал. Во-вторых он жил на той же самой
улице, что и я. Слишком уж много случайностей. В то же время я отчетливо
видел, что по своей природе этот человек не способен запутанно лгать или
вести двойную игру. Любопытно, что, размышляя подобным образом, я только
под конец задумался над тем, для чего же, собственно, ему потребовался
провод. Я даже удивился, что так поздно об этом подумал. Харден
совершенно, совершенно не походил на человека, который занимается
изобретениями или хотя бы мастерит что-то для собственного удовольствия,
впрочем, он сказал, что провод нужен не ему, а его другу. Все это как-то
не вязалось.
Фамилия Хардена, разумеется, фигурировала в списке жильцов. Я завязал
разговор с дворником, стараясь не возбудить подозрений, и выдумал целую
историю о том, что, якобы, должен давать частные уроки племяннику Хардена
и потому интересуюсь, способен ли он платить. Харден, по словам дворника,
служил в центре города, в какой-то большой фирме, на работу уезжал в семь,
а возвращался в три. За последнее время все изменилось, он стал
возвращаться все позднее, случалось даже, что и вообще не ночевал дома.
Дворник даже как-то спросил Хардена об этом, но тот ответил, что берет
сверхурочную и ночную работу, так как ему нужны деньги к празднику. Однако
что-то незаметно, сделал заключение дворник, чтобы такой напряженный труд
много дал Хардену, - как был он беден, словно церковная мышь, так бедняком
и остался. Последнее время запаздывал с квартплатой, праздников вовсе не
справлял, в кино не ходил. К сожалению, дворник не знал названия фирмы, в
которой служил Харден, а я предпочел не расспрашивать слишком долго, так
что разведка принесла мне не очень обильный урожай.
затевается нечто необычайное, хотя и не мог понять, что же, собственно,
произойдет. Пробовал представить себе различные варианты, например, что
Харден работает над изобретением или занимается шпионажем, но это
абсолютно не вязалось с его персоной. Я убежден, что он не отличил бы
диода от пентода и был менее, чем кто-либо другой в мире, способен
выполнить задание иностранной разведки.
с растущим нетерпением.
торжественно, поклонился у порога и подал мне руку, а потом небольшой
пакет, аккуратно завернутый в белую бумагу.
поблагодарить вас за вашу доброту. Вы меня выручили в весьма сложном
положении. - Он говорил уверенно, казалось, что он заранее все это
сочинил. - Тут все, что вы любезно мне одолжили, - он указал на сверток,
который положил на стол.
собираясь уйти, но остался.
думал, что Харден начнет горячо возражать, но он ничего не сказал и лишь
хмуро смотрел на меня, потирая подбородок полями шляпы. Я заметил, что
шляпу старательно чистили, однако без особых результатов.
неожиданно подошел к письменному столу, положил на него шляпу и, понизив
голос, продолжал:
сделали. Все же, если вы согласитесь уделить мне пять минут, никак не
больше... Речь идет не о материальной помощи, боже упаси! Понимаете, у
меня нет соответствующего образования и я не могу с этим справиться.
придать ему смелости, сказал:
добавил:
Харден, как если бы я сказал нечто неслыханное. Казалось, он хочет
попросту удрать.
улыбнуться. - Вы одалживали у меня провод и вилки, а стало быть...
Хардена звучало не одобрение, а скорее испуг. Нет, никоим образом, то есть
- вы ведь человек чести, не правда ли? Могу ли, смею ли я просить вас...
То есть, одним словом, не пообещаете ли вы мне, что никому... что
сохраните все, о чем мы говорим, в тайне?
Я никогда не нарушаю данного слова.
хмурое выражение лица и не глядя мне в глаза. Еще раз потер подбородок и
прошептал: - Знаете... есть кой-какие помехи. Не знаю почему. Не могу
понять. То почти хорошо, то ничего не разберешь.
помехи приема?
произнести только "У вас...", как он вздрогнул.
н_и_м_ что-то стряслось. Впрочем, откуда мне знать! Может, он просто не
хочет со мной говорить.
оглянулся и еще тише сказал:
имею права, то есть не совсем имею право показывать ее кому бы то ни было,
но в последний раз получил разрешение. Это не моя работа. Вы понимаете?
Мой друг, речь идет, собственно, о нем. Вот рисунок. Не сердитесь, что
нарисовано так плохо, я пытался изучать различные специальные книги, но
это не помогло. Все надо изготовить, сделать в точности так, как
нарисовано. Я бы уж позаботился обо всем необходимом. Все уже есть, я
раздобыл. Но мне этого не сделать! С такими руками, - он вытянул их, худые
желтые пальцы дрожали перед моим лицом, - вы же сами видите! В жизни я ни
с чем подобным не сталкивался, мне и инструмента не удержать, такой я
неумелый, а тут нужна сноровка! Речь идет о жизни...
стараясь не обращать внимания на его слова, и без того он слишком смахивал
на помешанного.
накрыл его обеими руками и тихо спросил:
Русанов Владислав
Лукин Евгений
Акунин Борис
Херберт Фрэнк
Круз Андрей
Шилова Юлия