Чтение 2–й страницы книги ~Сквозь драконье стекло~

не удовлетворился наблюдением, как другие совершают чудеса. Он сам хотел
их совершать и... гм... изучил метод. Немного погодя Великий Чудотворец
натолкнулся на некоторые вещи, сотворенные Раком, и нашел их
восхитительными - немного слишком восхитительными. Он не хотел уничтожать
меньшего чудотворца, потому что - так гласит сплетня-легенда - чувствовал
за него определенную ответственность. И он дал Раку место где-то за
пределами мира и дал ему власть над десятками миллионов рождений -
приманивать или захватывать душу, уводить ее в свое владение, так чтобы у
него был свой народ - и над этим народом Раку дано высшее, низшее и
среднее правосудие.

- И Рак ушел за пределы мира. Он оградил свое владение облаками. Он
поднял гигантскую гору и на ее склоне выстроил город для мужчин и женщин,
которые должны были принадлежать ему. Он окружил город удивительными
садами и поместил в садах множество вещей - одни хорошие, другие...
ужасные. Вокруг горы он, как диадему, разместил семь лун и разжег за горой
огонь - огонь жизни, и через этот огонь вечно должны проходить луны.

Херндон перешел на шепот.

- Через этот огонь проходят луны, - сказал он. - И с ними души народа
Рака. Они проходят через огонь и рождаются заново - и заново - для десяти
тысяч жизней. Я видел луны Рака и души, которые с ними идут в огонь. В
этой земле нет солнца, только новорожденные луны зеленью светят на город и
сады.

- Джим! - нетерпеливо воскликнул я. - О чем это вы говорите?
Проснитесь! Какое отношение весь этот вздор имеет к этому?

И я указал на драконье стекло.

- Это? - спросил он. - Ну, как же, через него пролегает дорога в сады
Рака!

Тяжелое ружье выпало у меня из рук, я переводил взгляд с него на
стекло и обратно. Он улыбнулся и указал на свою перевязанную грудь.

- Вместе с союзниками я побывал в Пекине. Я представлял себе, что
приближается, и хотел участвовать. Одним из первых я оказался в Запретном
Городе. Как и все, я стремился к добыче. Это зрелище сводило с ума, Уорд!
Солдаты с руками, полными драгоценностей, которые даже Морган не может
позволить себе купить; солдаты с удивительными ожерельями на волосатых
горлах, с карманами, набитыми драгоценными камнями; солдаты, рубашки
которых набиты сокровищами - Сыны Неба собирали эти сокровища многие
столетия. Мы были готами, грабящими имперский Рим. Войском Александра,
набросившимся на украшенных драгоценностями куртизанок в царском Тире!
Ворами в грандиозном древнем масштабе, который даже воровство превращает в
нечто героическое.

- Мы достигли тронного зала. Оттуда влево вел узкий коридор, и я со
своими людьми пошел по нему. Мы оказались в небольшой восьмиугольной
комнате. В ней ничего не было, кроме необыкновенной скорчившейся статуэтки
из гагата. Она стояла на полу спиной к нам. Один из моих людей наклонился,
чтобы поднять ее. Поскользнулся. Статуэтка вылетела из его руки и
ударилась в дверь. Часть стены наклонилась вперед. По... назовем это
случайностью... мы узнали тайну восьмиугольной комнаты!

- Я посветил в отверстие. И увидел помещение в форме цилиндра.
Круглый пол примерно десяти футов в диаметре. Стены покрыты типично
китайскими росписями: странно выглядящие животные и предметы, которые я не
могу описать. Вокруг всей комнаты на высоте примерно в семь футов шла
картина, изображающая остров, плавающий в воздухе. Облака наплывали на его
края, как замерзшее море, полное радуг. С острова поднималась гигантская
пирамидообразная гора. Вокруг вершины семь лун, а над вершиной - лицо!

- Ни с чем не могу сравнить это лицо. Я не мог оторвать от него
взгляда. Не китаец и вообще не принадлежит ни к какой известной мне расе.
Лицо милостивое и злобное, жестокое и доброе, жалостливое и безжалостное,
мрачное, как у Сатаны, и радостное, как у Аполлона. Глаза желтые, как
лютики или солнечный камень на голове крылатого Змея, которому поклоняются
с тайном храме Тюлуна. И мудрые, как Судьба.

- Здесь что-то есть, сэр, - сказал Мартин. Помните Мартина, моего
первого помощника? Он указал на закутанный предмет в стороне. Я вошел и
развернул укутывавшую предмет ткань. Это было драконье стекло!

- Как только я его увидел, я понял, что оно должно быть моим. И знал,
что оно будет моим. Я хотел эту вещь, но и она тоже хотела быть у меня.
Вначале мне показалось, что это что-то живое. Такое же живое, как вы и я.
Ну, я его забрал. Добрался до яхты, и тут произошло первое странное
происшествие.

- Помните Ву-Синга, моего слугу на лодке? Помните, как он говорил
по-английски? Ужасно! Драконье стекло было у меня в каюте. Дверь я забыл
закрыть. Услышал резкий вдох. Повернулся. Это был Ву-Синг. Ну, вы знаете,
что Ву-Синга нельзя назвать интеллигентно выглядящим. Но тут что-то как
будто прошло по его лицу, слегка изменив его. Глупое выражение исчезло,
будто его стерли губкой. Он не поднял взгляда, но сказал - обратите
внимание - на превосходном английском: "Хозяин подумал о стоимости своего
приобретения?"

- Я молча смотрел на него.

- Может быть, - продолжал он, - хозяин никогда не слышал о знаменитом
Хао-Цзане? Ну, он услышит.

- Уорд, я не мог ни шевельнуться, ни заговорить. Но теперь я знаю,
что удерживало меня не просто изумление. Я слушал, а Ву-Синг гладкими
фразами излагал ту самую легенду, которую я слышал в Тибете, только там
героя звали Рак, а не Хао-Цзан. Но легенда была та же самая.

- И перед отправлением в далекий путь, - закончил он, - знаменитый
Хао-Цзан сотворил великое чудо. Он назвал его Вратами. - Ву-Синг указал на
драконье стекло. - Это чудо теперь у хозяина. Но посмеет ли тот, кто
увидел Врата, войти в них? Не лучше ли оставить Врата - кончено, если он
не решится в них войти?

- Он замолчал. Я тоже молчал. И мог думать только о том, откуда у
этого парня вдруг превосходное знание английского? И тут Ву-Синг
распрямился. На мгновение он посмотрел мне прямо в глаза. Глаза у него
были желтые, как лютики, Уорд, и такие мудрые! Я вспомнил маленькое
помещение за тронным залом - глаза Ву-Синга были глазами на том лице,
которое нависало над горой с семью лунами!

Через мгновение лицо Ву-Синга приобрело прежнее глупое выражение.
Глаза, которые он обратили ко мне, стали черными и тусклыми. Я вскочил со
стула.

- Эй ты, желтый мошенник! - закричал я. - Зачем ты притворялся, что
не знаешь английского?

Он смотрел на меня глуповато, как всегда. Прохныкал на своем ломаном
английском, что не понимает; что до сих пор он не произнес ни слова. Я
ничего не смог от него добиться, хотя напугал до полусмерти. Пришлось
поверить. К тому же я видел его глаза. Ну, вначале я просто испытывал
любопытство и желание как можно скорее доставить стекло домой.

- Я привез его домой. Установил здесь и устроил лампы, которые вы
видели. У меня было смутное ощущение, что стекло ждет... чего-то. Не мог
сказать, чего именно. Но знал, что ждет оно чего-то очень важного...

Он неожиданно обхватил голову руками и начал раскачиваться взад и
вперед.

- Сколько еще, - простонал он, - сколько еще, Санту?

- Джим! - воскликнул я. - Джим! Что с вами?

Он выпрямился.

- Скоро поймете.

И продолжал, так же спокойно, как раньше:

- Я чувствовал, что стекло ждет. В ночь исчезновения я не мог уснуть.
Выключил свет в комнате, включил лампы за стеклом и сел перед ним. Не
знаю, сколько я просидел, но вдруг вскочил на ноги. Мне показалось, что
драконы зашевелились. Они закружили вокруг стекла. Двигались все быстрей и
быстрей. Тринадцатый дракон начал поворачиваться вокруг топазового шара.
Драконы кружили все быстрее и быстрее, пока не превратились в ореол алого
и золотого пламени. Само стекло затуманилось, туман становился все гуще,
пока ничего не стало видно, кроме зеленой дымки. Я подошел и коснулся
стекла. Рука моя прошла сквозь него, как будто его не было.

- Я просунул в него руку - по локоть, по плечо. Почувствовал, что
руку мою схватили маленькие теплые пальцы. Я сделал шаг вперед...

- Вы прошли сквозь стекло? - воскликнул я.

- Сквозь него, - ответил он, - и тогда... другая рука коснулась моего
лица. Я увидел Санту!

- Глаза у нее были синие, как васильки, как большой сапфир, что сияет
на лбу Вишну, в его храме в Бенаресе. Широко, широко расставлены. Волосы
иссиня-черные и двумя длинными прядями опускались меж маленьких грудей.
Золотой дракон увенчивал ее, и сквозь его лапы спускались пряди. Другой
золотой дракон опоясывал ее. Она рассмеялась мне в глаза, притянула к себе
мою голову, пока наши губы не соприкоснулись. Она была стройна и
податлива, как тростник, который растет перед храмом Хатор на краю пруда
Джибы. Кто такая Санту, откуда она пришла - не знаю. Но знаю: женщины
прекраснее не было на земле! И что за женщина!

- Она обняла меня руками за шею и потянула вперед. Я осмотрелся. Мы
стояли в ущелье между двумя большими скалами. Скалы мягкого зеленого
цвета, как зелень драконьего стекла. За нами зеленая дымка. Перед нами
ущелье уходит на небольшое расстояние. Сквозь него я увидел огромную гору
в виде пирамиды, вздымающуюся высоко, высоко в небо цвета хризопраза.
Мягкое сияние пульсировало из-за горы во все стороны, а прямо перед ней
плыл большой шар зеленого огня. Девушка потянула меня к отверстию. Мы шли
медленно, рука об руку. И тут я понял: Уорд, я был в том самом месте,
которое изображалось на картине в комнате драконьего стекла!

Мы вышли из ущелья и оказались в саду. Сады многоколонного Ирама,
затерянные в пустыне, потому что были слишком прекрасны, могли быть
такими. Странные огромные деревья, ветви которых похожи на перья; они
сияют огнями, как перья, одевающие танцовщиц Индры. Странные цветы росли