самым сплотить герцогство. Но Эсткарп был грозным противником, и Пагару
нужно было еще кое в чем убедиться - дело было не столько в непреклонных и
достойных воинах Древней расы, сколько в колдуньях Эсткарпа, которые
обладали Силой, не подвластной никаким объяснениям. Выступать против них
было опасно. К тому же между Эсткарпом и салкарами существовал прочный и
нерушимый союз, а салкары были бесстрашными мореходами, вынудившими Ализон
пойти на перемирие после тяжких сражений. В любой момент они могли
повернуть свои корабли на юг, и тогда не защищенному со стороны моря
Карстену было бы не сдобровать, а это грозило восстанием торговцев Карса.
Поэтому Пагар начал готовиться к войне тайно.
- достаточно осторожных, чтобы фальконеры и стражи границы, которыми
командовал мой отец, не заподозрили приближение войны. Набеги эти без
труда отражали, и похожи они были на укусы комара - потери в несколько
человек. Было ясно, что это делалось, чтобы незаметно истощать силы
Эсткарпа. Мой отец предупреждал об этом. В ответ Эсткарп обратился за
помощью к флоту салкаров, что заставило Пагара призадуматься. Остоврул
выставил против него двадцать кораблей, благополучно перенесших шторм
благодаря отличной морской практике, и нанес сокрушительный удар по
патрульно-сторожевой службе карстенцев, что вывело из строя войско герцога
на целый год. За этим последовал мятеж на юге, в тех местах, где когда-то
правил Пагар, под предводительством его единокровного брата - так что
Пагару пришлось бросить все силы на подавление повстанцев. Таким образом,
три года, а может и больше, были отвоеваны и угрозы хаоса удалось
избежать, а закат Эсткарпа не завершился вечной ночью, чего так боялась
Древняя раса.
мать и отец держались подальше от того города, где правил Совет. Леди Лойз
перебралась в небольшое поместье в Эстфорде и взяла нас к себе. Ангарт
по-прежнему заменяла нам родную мать, и с хозяйкой Эстфорда у них
установились отношения, основанные на взаимной заботе и уважении. Ведь
когда-то леди Лойз, переодевшись в платье наемника, отважилась вместе с
моей матерью пробраться в самое логово врага, в Карс, и противостоять там
герцогу Ивьяну и его силам.
поправилась и начала помогать моему отцу, приняв на себя обязанности
вице-хранителя границы. Вместе они управляли Силой, но не так, как это
делали колдуньи. И теперь я знаю, что колдуньи с подозрением и завистью
относились к их единому Дару, хотя он был направлен только на благо
Древней расы и Эсткарпа. Колдуньи утверждали, что мужчина не может
обладать колдовским Даром, и к тому же втайне недолюбливали мою мать за
то, что она связала свою судьбу с Саймоном, человеком из другого мира и
времени. В то время Совет не проявлял к нам, их детям, никакого интереса.
Скорее всего, они просто игнорировали факт нашего существования. Каттею
даже не подвергли проверке на обладание Даром, что проделывали со всеми
девочками Древней расы по достижению ими шестилетнего возраста.
в окружении стражей границы - с интересом наблюдала за тем, как я ползаю
по полу, клала мою детскую ручонку на гладкую рукоять меча. Но такое
случалось очень редко, отца же мы почти совсем не видели. Охрана южной
границы отнимала у родителей все время. Со всеми вопросами и проблемами мы
обращались к Ангарт и были очень привязаны к леди Лойз. К матери и отцу мы
относились с уважением и почитанием, но и только. Отец был не тот человек,
что умеет ладить с детьми, и мне кажется, в глубине души он считал нас
причиной тех страданий, что выпали на долю его жены при родах, а она была
для него самым дорогим человеком на свете. Итак, с родителями нас не
связывали тесные родственные узы, но зато втроем мы были словно одним
целым, хотя и сильно отличались друг от друга. По воле моей матери в этой
жизни у меня было предназначение воина, у Кемока - мудреца, а у Каттеи -
колдуньи. Кемок, к примеру, столкнувшись с проблемой, не действовал
решительно и поспешно; он все обдумывал и взвешивал и только после этого
приходил к какому-либо решению. С ранних лет он начал задавать много
вопросов, и если не получал вразумительного и обстоятельного ответа на
некоторые из них, сам погружался в глубокие раздумья и докапывался до
сути.
только по отношению к нам, но и ко всему окружающему: животным и людям.
Очень часто ее Сила подавляла мои действия или решения Кемока. Не помню
точно, когда мы впервые осознали, что обладаем Силой. Втроем мы были одним
целым: я - это действие, Кемок - ум, а Каттея - сердце и наши эмоции. Но
из какой-то непонятной нам самим осторожности мы ни с кем не делились
нашей тайной, хотя не сомневаюсь, что Ангарт было хорошо известно о нашей
единой Силе.
сделанные, мечи и дротики, и мы приступили к освоению искусства владения
оружием - все представители Древней расы должны уметь постоять за свою
землю в трудные времена. Нашим наставником стал салкар по имени Откелл.
Его направил к нам отец, чтобы мы получили настоящее боевое образование.
Откелл владел в совершенстве почти всеми видами оружия, а во время
нападения на Карс он был одним из офицеров Остоврула. Несмотря на то, что
никому из нас не пришлась по душе секира, что очень разочаровало нашего
наставника, мы с Кемоком в совершенстве освоили другие виды оружия,
заслужив одобрение Откелла, весьма требовательного к ученикам.
проявить на практике боевое искусство. К тому времени Пагар навел порядок
в своем герцогстве и решил еще раз попытать счастья на севере. Флот
салкаров доблестно сражался с Ализоном, и разведчики, должно быть,
сообщили об этом герцогу. Он направил лучшие отряды на север, в горы,
чтобы те одновременно атаковали противника в пяти различных местах.
шайки добрались до той долины, где до этого не ступала вражеская нога.
Отрезанные с тыла, они дрались как безумные, стремясь во что бы то ни
стало уничтожить все на своем пути. Горстка этих дикарей добралась до реки
Эс, захватила одно судно, предав команду мечу, и направилась вниз по
течению, задумав, вероятно, добраться до моря. Их удалось выследить, и в
устье реки пришельцев поджидал военный корабль. Они сошли на берег в пяти
милях от Эстфорда, и все мужское население с окрестных ферм устроило на
них охоту. Откелл запретил нам следовать за ним, и мы не посмели
настаивать на своем. Но не прошло и часа после того, как его вооруженный
отряд покинул Эстфорд, как Каттея получила послание. Оно так резко вошло в
нее, что она схватилась за голову и вскрикнула от неожиданности, стоя
между нами на сторожевой башне. Это было послание колдуньи,
предназначавшееся не маленькой девочке в нескольких милях от нее, а
опытным колдуньям Древней расы. Но часть этой мысленной мольбы о помощи
попала к нам через нашу сестру.
помощь, оседлав тайком своих коней. Не раздумывая мы взяли с собой Каттею
- она была не просто нашим проводником, мы были одним неделимым целым.
Трое детей, но не обычных, а наделенных Силой, поскакали прочь от
Эстфорда. Мы помчались к тому месту, где укрылись дикие волки из Карстена,
взяв в плен заложницу-колдунью.
что вот, мол, этому командиру везет, потери у него всегда незначительные,
и всегда-то он оказывается в нужном месте в подходящий или самый решающий
момент сражения. В чем-то, конечно, это заслуга того, что превосходит
обычное умение пользоваться оружием, а именно стратегии и опыта, ума и
сноровки. Но почему-то другим, обладающим теми же качествами, при подобных
обстоятельствах никогда не везет. В этот день именно удача сопутствовала
нам. Мы обнаружили логово врага и убили охрану - пятерых хорошо обученных
и отчаянных бойцов - так что раненая, истекающая кровью, но при этом
гордая колдунья была спасена. Мы почему-то почувствовали себя неловко под
ее властным взглядом, и наше единство распалось. Только потом я понял, что
мы с Кемоком словно и не существовали для нее: она была полностью
сосредоточена на Каттее, и от ее изучающего взгляда исходила некая
непонятная нам угроза. Мы были беззащитны перед ней.
несмотря на то, что мы так отличились. Но мы были полны радостью из-за
того, что колдунья снова исчезла из нашей жизни, проведя в Эстфорде всего
одну ночь. Намного позже, потерпев первое поражение, мы узнали наконец,
что последовало за ее визитом - оказывается, колдуньи приказали
подвергнуть Каттею проверке на обладание Даром, но наши родители отказали
им в этом, и Совету пришлось на какое-то время смириться. Колдуньи не
потерпели поражение, нет, они никогда не полагались на опрометчивые
поступки и считали, что время их союзник. И время работало на них. Спустя
два года Саймон ушел в море на корабле салкаров, чтобы проверить сообщение
о том, что ализонцы сооружают какие-то странные укрепления на островах.
Подозревали, что колдеры снова дали о себе знать. Больше ни о нем, ни о
корабле ничего не слышали. Из-за того, что мы так мало знали о своем отце,
его исчезновение не внесло в нашу жизнь каких либо существенных изменений.
Вскоре в Эстфорд вернулась наша мать, на этот раз это был не просто
короткий визит. Она прибыла в сопровождении личного эскорта и осталась с
нами. Говорила она мало, и взгляд ее часто устремлялся куда-то вдаль. В
течение нескольких месяцев они с леди Лойз каждый день на несколько часов
запирались в одной из башен. С тех пор леди Лойз изменилась: она
побледнела и исхудала так, словно ее покидала жизненная сила. Моя мать
тоже таяла на глазах; черты ее лица обострились, взгляд стал
отсутствующим. Потом она вдруг потребовала, чтобы мы втроем пришли к ней в
комнату. Там царил полумрак, хотя день был солнечный и все три окна были
раскрыты. Она указала пальцем на портьеры, и они опустились, подчинились
ее воле. Открытым осталось лишь одно окно, выходившее на север. Джелит
Василенко Иван
Корнев Павел
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Мороз Александра
Майер Стефани