десять, двадцать лет. По идее это являлось избавлением от гниения заживо в
Диппле. Но... замораживание было делом удачи. Случалось, что некоторые так
и не просыпались. Тех же, кому повезло, встречали арктические миры, где
люди трудились под ударами диких штормов. Контракт был азартной игрой, в
которой не выигрывал никто, кроме агентства.
открыл. Когда он положил руку на рычаг и опустил его, он сделал тем самым
бесповоротный шаг. Возврата не будет никогда.
контрабандист был один, и Нейл был рад этому, когда выкладывал пачку
кредитов.
сверток. - Вот два и пятьдесят кредитов сдачи. Записался на другой мир?
- самое главное.
Он верил Маре и раньше, так что это сообщение ничего не изменило. Он
развернул сверток, полученный от Стовера: две металлические трубочки. Они
имели цену... цену его рабства в неизвестном мире, цену всего, что могло
случиться с ним в будущем. Они помогут умереть женщине, которая была его
матерью.
с горячей водой. Тогда Мелани Ренфо не будет лежать здесь, в Диппле: она,
может быть, снова переживет счастливейший день в своей жизни. И если
тонкая нить, привязывающая ее к этому миру, не оборвется к тому времени,
когда она проснется, наготове будет вторая трубочка. Мелани жила в страхе,
отчаянии и боли, а умрет счастливой.
дашь вторую?
останешься с ней? - он развернул сверток из пятидесяти кредитов. - Возьми
это и поклянись!
поклянусь. Хотя нам здесь не очень-то нужны были старые боги и духи, не
так ли? Я дам клятву, хотя тебе нет нужды просить об этом. А это я
возьму... ради Вейса. Вейс должен уйти отсюда... не твоим путем - другим,
- ее руки конвульсивно сжали пачку кредитов. Нейл почти ощутил горькую
решимость, исходящую от нее. Вейс Диза мог освободиться от Диппла, если бы
его мать могла сражаться за него.
это будет грубая пограничная планета, лишь бы подальше от Диппла и
Корвара. - Он не хотел думать о будущем.
сынок, ты сегодня ничего не ел. У меня есть немного лепешек для Вейса, но
он, наверное, нашел на сегодня работу и не придет. Я...
Мара, ты посмотри вещи... потом, ладно? - он осмотрел комнату. Он ничего
не возьмет с собой: в морозильную камеру багаж не берут. - Если тебе что
пригодится - возьми. Тут мало, что осталось. Только... - он подошел к
ящику, где хранил свои бумаги и немногие драгоценности. Браслеты матери и
пояс Дон давно проданы. Нейл быстро просмотрел бумаги. Заявки, которыми
они никогда не могут воспользоваться - их можно уничтожить.
Опознавательные диски...
ладони кольцо Мастера, принадлежащее Дону Ренфо. - Продай его и купи
цветов... Она любила цветы, деревья... все, что растет.
чашку и высыпал порошок из трубочки в воду. Они подняли голову Мелани и
уговорили женщину проглотить снадобье.
улыбку на посиневших губах, легкую краску счастья, как паутинкой покрывшую
скулы и подбородок. Она больше не стонала, а шептала что-то - не то слово,
не то имя. Некоторые имена были ему знакомы, другие - нет, они исходили из
прошлого, в котором он не участвовал. Мелани снова была девушкой, жила на
своей родной планете с мелководными морями, усеянными кольцами островов,
где высокие деревья шелестели под легким ветерком поздней ночью. Все это
она по доброй воле обменяла на жизнь в корабле, когда вышла замуж за
человека, называвшего своим домом не планету, а корабль, и пошла за Доном
Ренфо в космические просторы.
последнее возвращение от забот, печали, непрощаемого настоящего в ее
дорогое прошлое.
станнер. Это был типичный надсмотрщик, загоняющий добычу на борт
поджидающего транспорта.
оглядываясь, но у двери Мары остановился и постучал.
Удачи тебе, сынок.
думать или, по крайней мере, думать о том, что Мелани ушла из Диппла на
другой путь, неизмеримо более приятный. Страж подобрал еще двух
завербованных и доставил всех в обрабатывающую секцию порта.
сделать из живого человека беспомощную часть груза, достаточно ценную,
чтобы привести его неповрежденным и оживить. Он взял с собой в морозный
сон только память о слабой улыбке, которую он увидел на губах матери.
причинам, кроме доставки груза, Нейл так и не узнал, да, в сущности, и не
интересовался. Этот самый Янус, конечно, был пограничным миром, иначе там
не требовалась бы человеческая рабочая сила - вот и вся его сумма знаний
об этой планете. Он не видел громадный темно-зеленый шар на экране пилота,
показывающий обширные континенты и узкие моря, землю, задавленную густой
зеленью лесов, таких лесов, о каких более цивилизованные планеты давно
забыли.
каменистой местности, в рубцах и ожогах пламени, хлещущего из садящихся и
взлетающих кораблей. Из этого центра неправильными линиями шли расчистки,
сделанные поселенцами.
сероватым оттенком, словно на широких листьях этих гигантских деревьев,
жадной молодой поросли и кустарников осела серебристая пленка. Люди
обрабатывали поля, сажали ровные ряды своих растений, и эти ряды
перекрещивались бревнами, выдолбленными, прорубленными или еще как-нибудь
приспособленными в качестве крова для людей, рубивших лес.
растение, там атаковали куст или молодое деревце, стремящееся занять
расчищенное с таким трудом пространство. Лес все время ждал. И ждали те,
кто был в этом лесу...
здешние деревья, упорны, как очищенный космосом металл. Эта война началась
сто лет назад, когда первые разведчики отметили Янус, как пригодный для
заселения человеком. Первая попытка завоевать планету для человека
провалилась. Потом пришли эти последние инопланетники и остались. Но лес
был все еще мало вырублен, очень мало.
образовали город. Они ненавидели его, но терпели, потому что он был
связующим звеном между ними и другими мирами. Это были суровые люди,
связанные строгой безрадостной верой, самоуверенностью и решимостью, люди,
работающие от зари до зари, считавшие красоту и радость смертельным
грехом, принуждавшие себя, своих детей и рабов-рабочих к нудной работе,
которой они поклонялись. Все так же оставалось и теперь, когда можно было
покупать свежую рабочую силу для борьбы с лесом.
светилось презрение. По сравнению с покупателем он был тонок, как
проволока, и выглядел мальчишкой.
полях? - сказал покупатель. Он тоже был полон презрения - как к
космонавту, так и к его товару.
Шломо Вульф
Панов Вадим
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Круз Андрей
Березин Федор