всю вашу жизнь вы так и не научились терпению.
сколько мне требуется.
давайте не будем продолжать спор - мы все равно не придем к общему
мнению... Я спрашиваю еще раз: зачем вы явились сюда?
человеческие существа могут когда-нибудь чего-нибудь достичь?
Дрозма помолчал. - Чего вы пытались добиться своей отставкой, Намир?
хотя бы удовольствия, которое получает зритель. Разве не интересно
наблюдать за беднягами, своими руками плетущими веревку для собственного
повешения?!
повернуть против нас.
мысли: - Я думал, они надели петлю на свою шею еще в девятьсот сорок пятом
году, но они до сих пор не повесились.
доживет.
назад. Ее звали Аджона. Она подала в отставку в семьсот девяностом, но
продолжала страдать болезнью, называемой "идеализм", пока я ее не вылечил.
К сожалению, мне удалось это сделать лишь частично... - Намир вздохнул на
человеческий манер. - Мальчику уже сорок два года, почти взрослый. И
потому вы понимаете, что моя надежда засвидетельствовать конец Homo
quasi-sapiens зиждется хотя бы на родительских интересах... Кстати, могу я
поинтересоваться текущими данными о населении?
Впрочем, ваша цифра вполне может оказаться неверной - вы ведь фантазеры.
нескольких дюжин, Намир?
усмехнулся. - Вы не можете использовать против нас этот закон. В конце
концов, у нас тоже имеется оружие. Думаю, с небольшой посторонней помощью
люди вполне могли бы обнаружить... оставшиеся Города.
Дрозма после некоторой паузы.
истинным контактам... Что может быть более поучительным, чем потери,
одиночество и утрата надежды? Спросите хотя бы двенадцатилетнего Анжело
Понтевеччио. Он обожал своего умершего отца, ему не с кем общаться,
детство он провел в клетке, оторванный от жизни, но тем не менее он вполне
образован. Конечно, пока он неуправляемый котенок, котенок в волчьих
джунглях. И волки дадут его образованию другое направление.
способствует образованности.
влюбленные человеческие существа. Главным образом они, конечно, влюблены в
себя, но их не красит и любовь к работе или идеям. Как и любовь к друзьям,
лицам противоположного пола, родителям и детям. Вряд ли найдется
человеческая иллюзия более комичная, чем любовь.
делали снаружи?
микроскопом забудет об относительности размеров, он вполне может принять
амебу за слона... Коли мне не изменяет память, впервые после отставки вы
были замечены нами в восемьсот девяносто шестом на Филиппинах.
глаза!
или сразу после убийства Хосе Рисаля [Хосе Рисаль (1861-96) - филиппинский
просветитель, писатель, ученый; один из лидеров Филиппинской
освободительной революции 1896-98 гг.; казнен испанскими колониальными
властями]. Его смерть - тоже ваших рук дело?
правда, его убили сами люди. Они прекрасно справились и без меня. Рисаль
был идеалистом, а значит, изначально обречен. Его убийство - чисто
рефлекторная акция для людей.
переспорить вас. Неужели вы не можете сказать о человечестве ни одного
доброго слова?
спросил:
только!.. Я уже сказал, он всего лишь котенок. Но я сделаю из него тигра.
И ваши прелестные мечты будут погребены под телами захлебывающихся кровью
агнцев.
другого Наблюдателя. - Он покрутил ручку. - Не имеет значения, кого я
пошлю, Намир. Вам предстоит борьба не с Наблюдателем. И не со мной. Ваш
реальный противник - сам Анжело.
чем на следующей неделе!
четвертом, - заметил Дрозма. - Когда Белл независимо от нас придумал эту
чепуховину в восемьсот семьдесят шестом, он не остановился на достигнутом.
А его преемники пошли еще дальше. К счастью, мы не нуждаемся во всех этих
излишествах, наш девиз - простота. Тем не менее, нам пришлось ждать, пока
люди проведут свои линии к северу от Виннипега. В результате у нас
появилась возможность говорить с другими нашими Городами. Теперь даже вы
можете позвонить нам... э-э... неофициальным порядком. У нас есть
постоянно живущий в Торонто Коммуникатор, но, к сожалению, я лишен
возможности назвать вам его имя. Алло!.. Алло!..
позвонить еще раз. Вы знаете, Намир, я завел это... э-э... хитроумное
устройство только потому, что мне стало тяжеловато прогуливаться. Я ведь
не люблю такие вещи. Я... Алло!.. Наконец-то!.. Спасибо, любезный, храни
вас закон! Если у вас есть время, не могли бы вы передать, что я хочу
видеть Элмиса?.. Да, историк. Он, вероятно, в библиотеке или еще в
музыкальном кабинете. Я не помню, закончилось ли уже его время занятий
музыкой... Спасибо дорогой! - Дрозма осторожно положил пухлыми пальцами
трубку на место и неодобрительно произнес: - Хитроумное устройство!..
отличные приемники с тех пор, как человеческие существа изобрели их.
Конечно, мы не имеем права транслировать радиопередачи, но вполне можем
слушать их... Кстати, неужели вы забыли нашу историю? Ведь радио было
известно на Сальвае. Оно было одним из тех маленьких технических
приспособлений, от которых наши предки отказались - я думаю, вследствие
отсутствия в них существенной надобности в первые века, проведенные на
этой убогой планете. Вы никогда не задумывались о тех временах, Намир?..
Потрясение, одиночество, отсутствие всякой надежды на возвращение... Даже
если бы Сальвай не был гибнущей планетой. Исключение составили лишь
амураи, отгородившиеся от здешнего мира стенами своих подземелий. Мы же
отвергли подземную жизнь, хотя в конце концов и нам пришлось согласиться
на нее. А каким тяжким испытанием стала адаптация! История рассказывает,
что до первых успешных родов прошли две сотни лет, да и после этого матери
чаще всего умирали. Это была эпоха великих испытаний!
человеческое радиовещание. Математика выше моего понимания, но я уверен,
что радио - чрезвычайное благо.
оператора, вас не заинтересует мой совет?
Сертаков Виталий
Самойлова Елена
Лондон Джек
Доставалов Александр
Контровский Владимир
Перумов Ник